За сто миль от войны, далеко-далеко…
Эту песню пела она брату, когда они скрывались в лесах и питались жареными на костре мышами и гнилыми ягодами. Когда еще не были ни убийцами, ни чудовищами, ни любовниками. Когда не принесли в мир войну, от которой хотели сбежать.
Далеко-далеко…
- Ваша Светлость.
- Шаоме, - Констанс кивнула, приветствуя советника, - ты что-то хотел?
- Вы снова не спите.
Доктор смотрел укоризненно. Забавно, Шаоме заботится о ней, правда заботится. Как о дочери, не как о великой властительнице. Забавно и грустно.
Констанс откинулась в кресле, больше похожем на трон. Если и есть что-то хорошее в дождливой и серой Новой Файизне, так это замок, сдавать который Тибольд несся впереди собственного визга. И правильно сделал, теперь сидит не в темнице, а двумя этажами ниже. И отчаянно старается быть полезным: общается с бывшими подданными, делает вид, что отрекся добровольно, пытается давать советы по управлению страной, действительно пытается. Трусливый, умный, добрый бывший король, все бы такими были. Небольшой замок, даже какой-то уютный. Не изгаженный безвкусной золотой лепниной, как это обычно бывает. Замок, над которым реет Алое знамя Иссиана: золотая стрела на красном фоне.
- Ты знаешь, что я мало сплю, Шаоме, - мало, и будет спать еще меньше. - Идет война, а у нас не хватает ни еды, ни людей. Армия устала, в провинциях зреют бунты, а у Альберта в голове только присоединение новых территорий. Кто бы мог подумать, что захватить половину мира будет легче, чем править ей.
- Зато теперь вы думаете, Ваша Светлость. Этим вы отличаетесь от принца.
Констанс поморщилась. Альберта доктор никогда не любил, ну и пусть. Брату не быть Императором, да и мудрым политиком тоже, но он хороший человек и главное, что у нее есть в этом мире. А правит Империей она. Только она.
- Прекрати, ты всегда делаешь из меня святую. Я себя уже чувствую не страшным монстром, а этой, как ее, Викери?
- Вокарой, - подсказал Шаоме.
- Вокарой. Знаешь, мои разведчики так и не поняли, кто эта девка. Она либо необычайно умна, либо и правда прекраснодушная дура, которой отчаянно везет. Проблема в том, что второго в жизни не бывает.
- Она так вас интересует?
- Не очень. Пока, по крайней мере, - пока у нее и так полно всего, чем нужно интересоваться. - Можешь считать, мне просто не нравится, что на той стороне реки кто-то набирает популярность в народе быстрее, чем я.
Повелительница Магии, Хранительница Щита и Меча, Императрица Иссиана, Ка-Бодара, Виды, Табирада, Исринда, Валениса, Амара, Кории и Новой Файизины, Властительница Четырех Стихий Госпожа Лофт Констанс Раизиан закрыла глаза и втянула ноздрями серый порошок. Мозг обожгло огнем, в висках заныло, но мир прояснился, обрел четкость. Можно еще немного поработать.
- Ваша Светлость, вы знаете, как я к этому отношусь.
Констанс вздохнула. Конечно, знаю, только за вчерашний день ты сказал мне об этом одиннадцать раз. И восемь про злоупотребление вином.
- Шаоме, перестань. В конце концов, я зло во плоти, должны же у меня быть злодейские привычки.
- Лучше бы вы предавались оргиям и разврату, Ваша Светлость.
- На оргии и разврат уходит слишком много времени, а у нас его нет. У нас вообще ничего нет.
- У вас армия преданных солдат и магия, которой мир не знал две сотни лет. По ту сторону Раады трясутся, стоит упомянуть ваше имя. Если это ничего, то я ни Шамора не смыслю в болезнях.
Констанс поставила подбородок на скрещенные пальцы и взглянула на советника снизу вверх. Дурацкая привычка, от которой никак не отвязаться.
- Просто у Иерама этого «ничего» нет еще сильнее, чем у нас. Мы сможем захватить Танаир, но не удержать. Пройдет месяц, и нас выбросят обратно за реку. Ты же понимаешь, что на павший Танаир тут же накинутся его горячо любимые соседи во главе с Клементом? Если королевства не спешат объединяться против общего врага, это не значит, что станут спокойно терпеть нашу экспансию. А мне и так уже нечем платить наемникам. Которые постепенно превращаются в мародеров. Когда я начинала эту войну, я планировала освобождать и нести мир, а не убивать и грабить. Кто же знал, что без этого не бывает.
- Практически все войны ведутся за мир, Ваша Светлость. И чем прекрасней мир в мечтах, тем кровавее война. И уж точно на всех войнах убивают и грабят.
Оправдывает ее. Хоть пей она кровь младенцев, доктор решит, что любимая Императрица действует во благо. Если бы было так же легко самой себя оправдать. Ты воюешь за мир, но Алые Всадники летят по земле, вестники ужаса, отряды смерти. Летят и убивают. Безусловно, лишь тех, кто этого заслуживает, кто истребляет колдунов, а при виде добрых людей тут же начинают срать ромашками.
- Мои мечты сильно отличались от того, что есть сейчас, Шаоме. Ты даже не представляешь, насколько. Так что хотя бы постараемся не убивать и грабить сверх необходимого, пока убивать не начали нас.
- Вы можете заключить перемирие. Иерам будет в восторге.
- Будет. В таком, что я беспокоюсь, как бы этот центнер жира удар не хватил от счастья. А, когда восторг пройдет, он соберет силы и сам рано или поздно бросится на нас. Король Танаира не будет терпеть соседство с Империей, он спит и видит распалить подо мной большой-пребольшой костер.
- А де Лантор? Говорят, в последние годы его взгляды изменились.
- Канцлер в жизни убил колдунов больше, чем я сотворила заклинаний. Если его взгляды изменились, то я белочка. И потом, останемся здесь - на севере все будет по-старому. Мои братья продолжат гореть и носить ошейники, а дураки вроде Аскольда – погибать. Я клялась защищать колдунов. Всех колдунов, Шаоме. Тех, кто любит меня и тех, кто ненавидит, по эту сторону реки и по другую. Если уж взвалил на свои плечи перестройку мира, надо продолжать.
