Внезапно Саша, закатив глаза, бессильно упала на Холли. В спине у нее торчали ледяные клинки. От неожиданности девушка не успела удержать несчастную, лишь растерянно уставилась на мертвое тело: столько раз мать Жеро исчезала — а теперь действительно погибла... Не от руки врага, а от руки божества, которому служила, поклонялась. За что?!
Вихрем повернувшись вокруг себя, Холли вскинула руки и громко крикнула:
— Довольно!
Все стихло. Бог и Богиня с оружием наготове свирепо воззрились на дерзкую ведьму.
— Я подчиняю вас своей воле! — объявила она.
По небу побежали тучи. Солнце мигнуло – и скрылось за диском луны. Мир затаил дыхание. Два титана застыли на месте.
И тут заговорила Кари, мертвая девушка, которую когда-то любил Жеро:
— Это еще не конец, — Губы ее оставались неподвижны, а голос разносился странным звенящим эхом, вроде голоса судий, — Жан, Изабо, Лоран, Катрина — все они ни при чем. Дело в богах. — Кари медленно указала на Рогатого Бога и Богиню. — В старые времена сохранялось равновесие. Люди поклонялись двум божествам, в равной степени — мужу и жене, брату и сестре. Многие до сих пор поклоняются обоим. Но однажды каждый решил заполучить все внимание себе. Бог с Богиней начали враждовать и перетягивать магические семьи на свою сторону. А расплачиваемся за их распрю мы.
— Деверо выбрали Бога, Каор — Богиню, — сказала Холли.
— Нет! И те и другие выбрали Бога, но вместе они стали слишком могущественны, равновесие нарушилось — пришлось вмешаться слепым судням. Когда началось противостояние между Каор и Деверо, первые присоединились к последователям Богини.
— Откуда вы знаете? — настойчиво спросила Холли. — Кто вы?
Кари медленно кивнула в сторону призраков.
— Духи рассказывают. Свидетели.
Вдруг Холли увидела сияющую силу, что стояла над волей слепых судий. В равновесии заключался главный смысл, его следовало беречь, поддерживать, но Бог с Богиней не выполняли свой долг, не убивали, кого положено.
— Все зависит от тебя, — сказал голос Высшего, которому Холли и служила на самом деле.
Девушка покорно склонила голову и, вскинув руки, вынесла вердикт.
— Бог, Богиня, я подчиняю вас своей воле. Прочь с поля боя! Вам не дозволяется вернуться. Никогда.
Божества исчезли, осталась лишь Холли, величественная, в белых одеждах, с развевающимися волосами, ярко сияющими глазами... В душе Жеро пробудилась надежда: возможно, они спасены!
Едва девушка опустила руки и отвернулась, рыцари Лорана прорвали защитные барьеры.
— Холли, помоги! — крикнул колдун.
Ведьма, похоже, не услышала зова — она уходила прочь.
— Холли, прошу! Не покидай меня!
Девушка не спеша обернулась.
— Почему ты просишь нарушить равновесие? — глухо спросила она.
— Потому что... есть кое-что важнее равновесия, — ответил Жеро.
— Что?
— Любовь! Холли Катере, я люблю тебя. Я не оставлю тебя ни в этом мире, ни в любом ином. Я стану тебя преследовать...
— Тебе не придется за мной гоняться, — прошептала она с улыбкой и одним мановением руки обратила в прах окруживших его воинов.
Подбежавший Ричард забрал у Жеро ребенка.
Изабо шла рука об руку с Жаном, но куда — не знала. Знала только, что вперед. Услышав пронзительный крик, она глянула вниз, на скорчившиеся тела, в которых они когда-то обитали.
— Своей свободой мы обязаны им, — заметила Изабо.
— У меня есть неоконченное дело. Подождешь? — спросил ее Жан.
Изабо кивнула и спустилась к мертвой паре.
— Merci, et adieu, mes braves[7]. Я хочу вас отблагодарить. Живите! — Она тронула призрачным пальцем Николь, потом Илая.
Едва оба со вздохом очнулись, Изабо улетела вслед за мужем.
Жан шествовал по полю боя, торжествующий, преисполненный сил, как в знаменательный день свадьбы с Изабо. Все в страхе расступались, но он никого не удостаивал взглядом — Жан искал Катрину Каор. Даже будучи призраком, она производила внушительное впечатление, совсем как при жизни. При виде Жана в ее глазах плеснулся ужас. В руке колдуна появился фиал с мелким порошком особого состава, на изготовление которого ушло несколько веков. Жан часто подумывал воспользоваться им сам, но теперь нашел лучшее применение волшебной смеси.
— Катись к черту! — яростно выпалил он, швыряя порошок в Катрину.
Призрак ведьмы исторг страдальческий вопль и сгинул. Сгинул навсегда. Будь она проклята! Гореть ей в аду!
Жан направился к Изабо, но путь ему вдруг преградил Лоран — живой-невредимый, из плоти и крови. Секрет перевоплощения отец сыновьям никогда не раскрывал.
— Ты не мужчина, Жан! Ты превратился в тряпку из-за... — начал великий герцог, но завершить мысль не успел: подошедший сзади Жеро Деверо, далекий праправнук, безжалостно перерезал ему горло.
Фонтаном брызнула кровь; Лоран попытался зажать рану руками, но тут же рухнул замертво. Лужа крови впиталась в траву.
Какое-то время Жан и Жеро молча смотрели друг на друга. Столько раз они делили одно и то же тело, ни разу не встретившись. Оба учтиво раскланялись.
— Береги ведьму, обращайся с ней лучше, чем я со своей, — сказал наконец Жан.
— Обещаю! — поклялся Жеро.
Жан вернулся к Изабо, которая терпеливо ждала поодаль. Души обнялись и улетели прочь, оставив все, что когда-то было им близко.
Николь выдернула кинжал из груди Илая и громко вскрикнула, когда он выдернул свой. Раны зажили мгновенно. Измученные и напуганные, Николь с Илаем лежали рядом и, дрожа, сжимали друг друга в объятиях, а вокруг продолжался бой.
Теперь девушка все помнила. Когда они с Илаем впервые занялись любовью, в Николь обитал дух Изабо, поэтому в памяти почти ничего не отложилось. Долгое время Изабо и Жан пытались завладеть их телами, но сработала защита Илая, и духи переключились на Холли с Жеро.
Николь расплакалась, колдун крепко ее обнял.
Почувствовав на плечах чужие руки, девушка рванулась.
— Николь!
Над ней стояли Аманда и Холли с кусочками амулета. Готовясь к бою, каждая ведьма Каор взяла часть магического артефакта.
— Пора, — объявила Холли.
Илай помог Николь подняться, и она достала свой фрагмент.
— Только что с ним делать, до сих пор неясно, — устало и встревоженно заметила Аманда.
— Кажется, я знаю, у кого спросить, — хрипло проговорил колдун.
Удивленная Николь увидела рядом с Илаем призрак Филиппа.
— Филипп! — Она с рыданием протянула к нему руки.
— Николь, я пожертвовал жизнью ради этой информации. Я хотел вас спасти, — сказал он.
Вокруг стонали умирающие. Мерлин подходил ближе и ближе.
