когда Мел искренне благодарила небеса за свой дар.
— Так, — сказала Мел, с трудом отдышавшись. Она не умела разумно распределять силы, поэтому такой выброс изрядно ее подкосил. Дико хотелось спать. Просто прилечь в уголке и прикрыть глаза, — так…
Тряхнула головой, отгоняя сон. Каждая окружающая деталь добавляла трудностей, и за что хвататься, чтобы и самой выбраться целой и невредимой, и Эссу вытащить из этой западни, Мел пока не знала.
Трудно строить долгоиграющие планы, когда спотыкаешься на самом очевидном.
На холоде.
Маленькая рысь была в плотной шубке и не испытывала никакого дискомфорта, а вот у Мелены уже зуб на зуб не попадал. Если так дело пойдет и дальше, то совсем скоро она перестанет чувствовать руки-ноги, а потом и вовсе околеет.
Как жаль, что ей не достался огненный дар. Можно было бы разжечь костер, натопить крохотную пещеру, сделав ее пригодной для жилья. Увы, ей был доступен только камень. Но кто сказал, что он всегда должен быть ледяным?
— Ладно…попробуем…
Она опустилась на колени в самом дальнем углу, приложила ладони к полу, и в памяти вернулась в те солнечные дни, когда они с сестрами сбегали к Лосиному утесу и, забравшись на приступки башни, загорали под ласковыми лучами. Камень тогда был горячим и обжигал так сильно, что приходилось подстилать лопухи под маленькие попы.
Мелена старалась воскресить в себе давно минувшие ощущения, восстановить в памяти ласковое тепло и свет.
Поверхность под ее ладонями немного нагрелась. Совсем чуть-чуть, но этого хватило, чтобы вселить надежду. Однако Мелена поняла, что прогреть всю пещеру у нее точно не получится — слишком большая площадь, а она не умеет управлять потоками настолько широко.
Поэтому она начала заново и сначала заставила камень принять форму чаши, в которую она бы влезала вся целиком. И уже вот эту чашу стала нагревать.
Дело шло медленно, через силу. Неподатливый ледяной камень неохотно откликался на ее приказы и раскалить его так и не удалось.
— Хоть что-то, — недовольно проворчала она, прикоснувшись ладонью к теплой поверхности, — хотя бы так.
Крошка Эсса тут же скользнула в прогретую колыбель и от удовольствия заурчала, растопыривая когти.
— Нравится тебе? — Мел потрепала ее по загривку, — нравится…Но, брысь…
Она вытащила Эссу наружу, а сама забралась внутрь. Камень был не настолько горяч, чтобы согреть озябшее тело, но по крайней мере не вытягивал оставшиеся крупицы тепла.
— Нужно что-то еще, — взгляд зацепился за тушу барана. Размером он был не очень, но зато мех плотный и густой.
Мел подобрала обломок камня и придала ему форму ножа настолько острого, что он без труда вспорол брюшину. Теплые внутренности, паря на холоде, вывалились на пол, распространяя по пещере сладковатый запах крови и потрохов.
— Держи, обжора, — она бросила возбужденной Эссе кусок парного мяса, а сама продолжила срезать шкуру.
Скорняк из Мелены получился никакой. Было не удобно, и не с руки, но ей все-таки удалось отделить шкуру от туши, местами бездарно ее испортив.
Тем временем стена, отгораживающая пещеру от остального мира, промерзла насквозь. Снаружи по-прежнему лютовал Сеп-Хатти, и его завывания становились все злее и настойчивее. Он чувствовал беспомощность жертв, но не мог до них добраться, и оттого бросался на барьер все с новыми и новыми силами.
Мел не позволяла себе думать, что будет если рысь не вернется. Она ставила перед собой более короткие цели — пережить первый ураган, отогреться, а дальше действовать по обстоятельствам.
Снова забравшись в прогретую каменную колыбель, она накинула сверху окровавленную шкуру горного барана. Стало гораздо лучше, а спустя некоторое время, к ней забралась сытая, теплая Эсса. Она улеглась сверху, распластала крылья, стараясь укрыть Мел, и ласково ткнулась носом в щеку.
— Спасибо.
Так, прижимаясь и согревая друг друга, им удалось пережить первый Сеп-Хатти.
Потом был еще один и еще.
Мел научилась приоткрывать небольшое окошко в каменном заслоне и наблюдать за тем, что творилось снаружи. Постоянные ураганы, серая мгла, закрывающая небо. И не понять то ли утро, то ли вечер.
Она потеряла счет времени. Засыпала, просыпалась. Наблюдала за тем, как медленно, но, верно, убывает от туши барана.
Мел отрезала небольшие кусочки жесткого мяса и долго жевала их, не замечая противного сырого вкуса. Трапеза, которая бы привела в ужас любого из жителей Асоллы, для нее была всего лишь способом выжить. Главное, что Эсса была сыта.
Дни шли, а рысь все не возвращался. Может, он забыл про них, сбился с пути, или угодил в коварные объятия Сеп-Хатти. Так или иначе, но его не было, и помощь из Асоллы тоже не появлялась. С каждой секундой Мелена все больше убеждалась, что выбираться придется самостоятельно.
Спустя еще одну ночь, погода наладилась. Сеп-Хатти долго не подходили к их убежищу, и Мел, осмелилась открыть небольшой проход в половину человеческого роста. Уставшая сидеть взаперти Эсса тут же выскочила наружу и провалилась по самые уши в густой снег.
— Аккуратнее, — Мел за шкирку вытащила ее из сугроба, а сама прошла немного вперед, чтобы еще раз осмотреться.
Все тот же унылый обрыв и отвесные скалы, на которые не взобраться.
И как отсюда выбраться? Крыльев у нее нет, улететь не получится…
Позади раздалось сердитое ворчание Эссы. Проследив за ее взглядом, Мелена увидела одинокий крылатый силуэт, спускающийся к ним из-за перевала.
— Вот и папочка, — мрачно произнесла Мелена, сжимая в кармане самодельный каменный нож.
Рысь возвращался, таща в лапах тюк с барахлом, и выглядел очень злым.
* * *
Он сбросил тюк чуть ли им не на головы. Эсса тут же юркнула в сторону и вскарабкалась на площадку повыше, а Мел прижалась к стене, чтобы увернуться от снаряда. Им оказался серый, разорванный мешок со связанными крест-накрест углами.
— Я принес что ты хотела, — обронил Рысь, перекинувшись в человека, — ты приготовила есть?
Кажется, он даже не понял, что отсутствовал несколько дней. Сальным взглядом прошелся по Мелене, подмечая детали:
— Ты не выглядишь замерзшей. Обманула? — янтарь грозно сверкнул.
— Меня грела Эсса, — Мел покорно опустила голову. Сейчас ее волновала одежда и дальнейшее развитие событий.
Когда они покинут тесную западню и отправятся в путь?
— Хоть какая-то польза от этой бестолочи, — огрызнулся он, и Мел почувствовала жгучее желание достать нож и всадить его глубоко в горло кхассеру, смеющему так отзываться о племяннице, — ничего, вот переберемся на ту сторону, найдем место для жизни, и я вплотную займусь воспитанием мерзавки, а то растет не пойми что.
— Она еще маленькая, — подала
