— Говори и пусть боги недр будут к тебе милосердны, если ты соврал!
Захлебываясь словами, и периодически теряя сознание от боли и тревожащей его лихорадки, Строрм говорил. Говорил на остатках силы воли, проведшей его сквозь засады егерей, через топи низин и бурные горные реки, заставившей отбросить сгибающий камень стыда и прорваться к тому, кто услышит, кто не сможет не услышать… Слова, наполненные яростью крошащейся породы и горечью ржавчины.
— У надземников хладное железо… много железа. Сложные механизмы… — скорчившись в пароксизме кашля, изгнанник сплюнул окрашенный кровью комок. — Штамповка… Епископ Фанут…
После этих слов Строрм из последних сил потянулся рукой к поясу и попытался вытащить из-за него завернутый в кусок грязной кожи сверток. Ободранные, покрытые порезами пальцы соскользнули и, не выдержав напряжения, гном потерял сознание, повиснув на руках короля.
Где-то в глубине пятна хаоса. Армия будущего императора.
Изломанная гряда каменистых холмов больше похожих на стершиеся зубы великана, отбрасывала полог тени на живописно раскинувшиеся в низине развалины в которых можно было, конечно же при наличии некоторого воображения узнать или небольшой городок или уж очень большое поместье. Впрочем, хорошо сохранившийся фундамент небольшого дворца с огрызками стен говорил как раз о втором. Радиально расходящиеся от него в стороны широкие улицы, когда-то мощеные брусчаткой, а теперь заросшие кустарником и засыпанные щебнем от развалившихся домов, даже в таком состоянии напоминали о своей бывшей красоте.
Но даже эти остатки былого великолепия не спасали окружающую действительность от неизбывного ощущения ужаса и страха, которым буквально сочились эти кажущиеся на первый взгляд безжизненными развалины. И дело было не в гнетущем настроении, которое обычно вызывают разрушенные произведения искусства или здания — нет — дело было совсем не в том. Мертвенная тишь, в которой казалось растворялся даже воздух, давила на окружающее заставляя бежать в страхе неосторожно приблизившихся животных и птиц. И только кустарники, неизвестным способом укоренившиеся на расколотых камнях мостовых и разрушенном щебне бывших стен доказывали всепобеждающую силу жизни. Впрочем, при внимательном рассмотрении любому существу стало бы понятно, что к обычной растительности эти плети со странной темной корой покрытые мясистыми узкими листьями, больше похожими на бахрому анемон, относятся с большой натяжкой.
— Брр, — мороз по коже у меня от этого пейзажа, — пожаловался Олаф Аксимилиану, рассматривая окрестности с высоты самой смирной кобылы, которую только удалось найти во всей армии. — И мозоль на заднице от верховой езды. Может спешимся?
— Не стоит, — покачал головой маг, рассматривая редкие цепи идущих впереди него людей, в которой каждый человек отстоял от другого не менее чем на десять метров. И, разумеется, был вооружен. Армия под руководством охотников на монстров приступила к работе, за одну возможность проведения которой многие в этом мире готовы были рискнуть не только жизнью, но и душой. К зачистке территории от мутантов и демонов. — Если сейчас вспугнут что-то такое, с чем обычные солдаты, маги поддержки и даже огнестрельное оружие быстро не справится, нам может потребоваться убегать очень быстро.
— В этих краях ведь должен быть всего один высший демон, — встревожился землянин.
— Зато просто чудовищ может отыскаться сколько душе угодно, — пожал плечами будущий император. — Вон, видишь, у развалин колодца чей-то десяток кровоглазку добивает? Так вот, они могут вырастать до куда больших размеров. К примеру, с дом. Такую ни огненным шаром, ни копьем, ни даже пулей не остановишь.
Олаф присмотрелся к борьбе людей с монстром и поежился. Неизвестно, с чего маг решил, что драка подходит к концу, но чудовище умирающим совсем не выглядело. Лично он, дай ему приказ расправиться с подобным мутантом, всадил бы в эту тварь целый магазин бронебойных пуль. И еще один просто для контроля. И пару зажигательных, чтобы убедиться, что тело существа не прикидывается мертвым, а действительно перешло в состояние, когда хватать и пожирать все на своем пути становиться сложновато.
Чудовищная помесь быка, стрекозы и скорпиона, прикрывало свой тыл каменной осыпью то ли большого колодца, а то ли маленького фонтана и глухо рычало на людей. Четыре заканчивающиеся плоскими копытами ноги, каждая толщиной больше туловища человека, крепко несли на себе закованное в сегментный хитиновый панцирь грязно-бурое тело, навевающее мысли о гигантском таракане-мутанте. Правда те обычно не оборудованы парой клешней, сравнимых по габаритами с экскаваторными, но это уже мелочи. Но морда, вне всяких сомнений, принадлежащая животному, а не насекомому, напрочь отвергала это предположение. Даже ярко-алые фасетчатые глаза из-за которых сами собой и напрашивались воспоминания о стрекозе не портили эффекта. Да и голый покрытый лишь задубевшей кожей хвост, оснащенный на конце костяной дубиной и охаживающий монстра по бокам тоже вносил некоторые сомнения.
— Кем были предки этого создания? Коровами? — спросил Олаф у волшебника.
— Точно не знаю, — ответил он. — Но, по результатам вскрытия, выдвигалось предположение, что мышами.
— Кем?!?!
— Подожди, ты еще здешних ежиков не видел.
Тварь шагнула вперед и щелкнула клешней. Медленно. Слишком медлненно. Солдат, стоявшей перед ней, легко успел отскочить и даже рубанул по прочному хитину своим мечом, оставив на нем впрочем лишь царапину.
— Зачем они это делают? — спросил Олаф, наблюдая как монстр снова атакует, но на это раз уже другую цель, впрочем, столь же безуспешно.
— Тренировка, — ответил Аксимилиан. — Маленькая кровоглзака далеко не самая опасная тварь из тех, что может нам встретиться на пути, но выдержку перед лицом опасности развивает здорово. Я видел такие танцы со смертью уже раз пятьдесят и лишь в одни случае молодой охотник допустил ошибку. — И что с ним стало?
— Оказался перерезан пополам, естественно, — пожал плечами маг. — Ладно, пусть развлекаются, поехали вперед, нам еще по пути не раз подобный пейзаж попадется, а может еще чего и похлеще. До Врат Демонов как-никак еще целых полтора дневных перехода.
Раздавшиеся где-то не так уж далеко впереди вопли дороги взрывы и треск стрельбы прервали путешествие венценосной особы и ее соратников, заставив их остановиться и подождать, пока солдаты справятся с опасностью. Но, вопреки их ожиданиям, звуки схватки не утихали, а напротив, постепенно приближались.
— Кажется это что-то серьезное, — сделала вывод Селес, наблюдая, как из-за поворота дороги, огибавшей весьма крутой скальный выступ, выбегает примерно сорок или пятьдесят солдат, в основном людей, но также и с парочкой эльфов.
