он был заворожен не меньше Карна. Еще бы – Новых Богов никто никогда не видел в открытом бою! – Они сильны так, как сильны были мы когда-то.
– Но они… – Карн не сразу нашел подходящее слово. – Они ведь ужасны! Это не боги, а чудовища, притворяющиеся богами!
– Примерно так и есть, – скривился бог войны. – Но это наши союзники. Самые сильные союзники, на которых мы могли рассчитывать.
– А мне вот плевать, насколько они мерзкие! – встрял бог огня. – Я все равно рад, что Мидас уговорил их выступить. Полагаю, теперь наши шансы существенно возросли.
– Поэтому не будем терять времени, – с этими словами Эрра врезался в ряды Ангелов. Карн двинулся за ним, украдкой наблюдая, как сражаются Новые Боги, отвратительные и великолепные одновременно, порожденные скорее не верой и мужеством, а слабостью и вожделением.
Он увидел, как мужчина, неотличимый от рекламного ковбоя Мальборо, разряжает в ангельский строй два шестизарядника. А когда выживший Сераф подскочил к нему, он мгновенно окутался серым смогом, от которого Ангела начало рвать. «Ковбой» плотоядно улыбнулся, а его глаза грязно-коричневого цвета недобро блеснули. Он молниеносно перезарядил револьверы и вновь открыл огонь.
А Мидас… о, Мидас был безупречен! Его золотой ксифос вспарывал воздух на самой границе зрения, точно росблески молнии. На глазах у очумевшего Карна фригийский царь в считанные секунды распотрошил двух Херубов, а когда рядовой Ангел попытался достать его размашистым ударом, бог просто подставил свою левую руку, которая мгновенно покрылась золотистой коркой. Небесная сталь звякнула о зачарованное золото и меч Ангела отлетел в сторону. Мидас тут же перехватил его прямо за лезвие, подтянул к себе и вонзил свой короткий клинок в сочленение вражеских доспехов, под грудную пластину.
Позже Карн неоднократно замечал, что Мидас порой просто касается своих противников и Ангелы сразу обращаются золотыми статуями – неподвижными, бездушными, мертвыми. Парень подумал, что бог богатства может сражаться вообще без оружия, но клинок в руке, похоже, доставляет ему удовольствие.
Тем временем Ангелы продолжали переть изо всех щелей, но интенсивность потока заметно поубавилась. Армия Древних Богов (точнее – то, что от нее осталось) воспряла духом при виде столь могучих союзников. Сварог, поддерживая Велеса, теснил защитников Гелиополиса по левому флангу, эйнхерии Одина во главе с Всеотцом постепенно зачищали улицы справа. Что касается главного направления, то три дюжины Новых Богов помогли Карну и Эрре довольно быстро пробиться к Башне Солнца. Позади них Локи сражался в одном строю с последними ифритами.
Новых Богов тоже иногда ранили, некоторые из них оставались сидеть, прислонившись к стенам и ступеням исполинских лестниц. Что примечательно – в отличие от Древних, эти ребята не спешили прикрывать друг друга. Похоже, тут процветал суровый эгоизм и помощь ближнему не считалась достойным деянием, каждый думал лишь о том, чтобы заработать побольше фрагов и сохранить при этом собственную шкуру. Карн подумал, что они без лишних слов могли бы устроить тут натуральную квейковскую резню в стиле «каждый за себя». «И правда, – мысленно хмыкнул парень, – как же Мидасу удалось собрать их вместе?»
Но не было времени думать о подобных мелочах, они уже подошли к воротам Башни Солнца, что была много выше своей младшей сестры, но значительно меньше в диаметре. У входа стояли два Архангела.
– Мидас! – заорал Эрра. – Бери Сариила! Это тот, что справа, с трезубцем.
– Сука, я знаю! – рявкнул в ответ Мидас. – Твою мать, я не могу отличить, где моя кровь, а где их. Вот же блядь!
Сариил поднял трезубец, перешагнув через строй Начал, что сгрудились перед ним в нелепой попытке защитить своего генерала. Второй Архангел был безоружен. Или так только казалось?..
К ним подковылял Сет, он тяжело дышал и подволакивал правую ногу. Правая рука тоже не спешила подавать признаки жизни. Тем не менее, бог весело взглянул на Карна и подмигнул ему. Но потом выражение его лица поменялось.
– Анубис пал, – прорычал он. Эрра и Локи лишь скрипнули зубами.
– Сет, – обратился к нему бог войны. – Возьми пару ругару, отвлеки Гавриила. Он – самый опасный из оставшихся Архангелов, и я удивлен, что Иные поставили его у входа в башню, а не приберегли для защиты центра управления. Выиграй нам время, но не вступай с ним в бой. Слышишь, ни в коем случае! Он порвет тебя.
При этих словах рубин в глазах Сета налился темным огнем и засиял так, что Карн отвел взгляд.
– Вызов принят, – щелкнул зубами бог пустынь и свистнул. К нему тут же подбежали два ругару. Он махнул рукой с топором в сторону Гавриила, и все трое сорвались с места.
– Ты это специально? – удивился Карн. – Архангел действительно может его убить?
– Не может, а убьет, – жестоко ответил Эрра. – С ним справятся только Один, Чернобог или Локи. Или я, если мне очень повезет. Но у нас нет времени звать Всеотца, его эйнхерии слишком отстали, а Локи должен пойти с нами, ибо неизвестно, что ждет нас в башне. Где наш славянский брат – я не знаю, но могу лишь надеяться, что к тому моменту, как он окажется здесь, Гавриил еще не вытащит из Сета последние внутренности.
Карн невольно задался вопросом – это такая эффектная метафора, про внутренности? Ведь в случае с Иными Богами и обращенными Ангелами зачастую образные обороты стоило понимать буквально. Однако он не удивился решению Эрры – бог войны, как истинный полководец, умел расставлять приоритеты. Это было жестоко и несправедливо, но война вообще жестока и несправедлива. Ему просто было нужно, чтобы кто-то отвлек Гавриила, кто-то достаточно сильный, чтобы больно «покусать» Архангела. На то, что Сет при этом не выживет, Эрре было плевать.
«Но почему бы не послать для отвлечения кого-то из Новых Богов?» – подумал Карн, но тут же понял, что в его вопросе содержится ответ: это – Новые Боги, сильные, но эгоистичные донельзя твари, никто из них не пойдет жертвовать собой. А чтобы собрать из них группу, уйдет время. Мидас пошел бы, но он где-то сзади, его даже не видно сквозь мельтешение призрачных крыльев.
Так или иначе, но стражей Башни Солнца отвлекли, и Карн с Эррой без труда прорубились через десяток Начал. Бог войны вышиб тяжелые створки ударом ноги и они вошли. С ними в просторный холл впрыгнули две кицунэ, Карн с удивлением обнаружил,
