Твердо пообещав себе, что не стану испытывать судьбу, я подняла с земли камешек и бросила в темноту. Пролетев по параболе положенное расстояние, камень с глухим ударом упал на землю. Судя по всему, трещина уходила не вниз, а вверх.
«Вряд ли…» - с сомнением подумала я и, еще раз заглянув внутрь, решительно шагнула дальше.
Грудь обожгло. Словно уголек упал за ворот рубашки. Чуть не заплакав от досады, я расстегнула пуговицу и достала крестик. Потребовалась всего секунда, чтобы понять.
-Нет, нет, нет! - замотала я головой и, надев чехольчик обратно, облокотилась спиной о скалу.
Невдалеке захлопали крылья - успокоившихся было птиц, вновь потревожили незваные гости. Нехотя оторвавшись от удобной опоры, я повернулась лицом к расщелине и нерешительно сделала шаг. Потом еще один. Выпрямившись, как струна и стараясь дышать не глубоко, с отчаянием протискивалась в темноту, не в силах заставить себя двигаться быстрее. Каменные стены, конечно, не сдавливали меня, но при малейшем движении, я, то тут, то там натыкалась на торчащие выступы. Идти боком было неудобно и страшно. Впрочем, метров через десять, стало немного шире и чуть светлее.
-Лия! Лирамель! - эхо было настолько громким, что скалы, казалось, вот-вот разнесет на части.
-Тише… - с трудом обернувшись, я увидела темный силуэт в полоске света.
-Немедленно вернись обратно! Немедленно!
Карл был в ярости. Впрочем, этого и следовало ожидать. Если мне самой за себя было страшно, оставалось только предполагать, как все выглядело со стороны.
-Крестик светиться, - как можно спокойнее ответила я, - это точно то, что мы искали. Наверное, за прошедшие века, порода сдвинулась… Вам все равно не протиснуться сюда.
Последовало недолгое молчание.
-Что ты видишь? - спросил брат уже намного тише.
-Пока ничего интересного, но стало шире и светлей. Думаю, лучше не разговаривать, здесь очень громкое эхо, боюсь, как бы камни не посыпались.
-Хорошо. Будем ждать снаружи. И… - он вдруг запнулся, а затем, словно передумав, добавил: - Ладно.
Вздохнув, я развернулась и снова пошла вперед. Стены продолжали медленно раздвигаться. Прошло минут десять, может меньше, и излом сзади превратился в тоненькую ниточку, а небо закрыл каменный навес.
Передо мной была небольшая пещера, освещенная бледно-зеленоватым фосфорным светом. На абсолютно ровном, словно отполированном каменном полу, лежала неровная выпуклая плита с черным пятном посередине. Перекрестившись, я медленно подошла ближе. Сердце билось как барабанная дробь, разве что эхо не было слышно. Стараясь делать как можно меньше движений, осторожно нагнулась, стараясь разглядеть пятно, которое на деле оказалось почерневшим от времени и разломанным то ли амулетом, то ли медальоном.
Постояв пару секунд, я в замешательстве отошла и еще раз хорошенько огляделась. В надписи, что успела прочесть на жертвеннике, говорилось, что сын Тара «поведал камню» историю падения своего отца. Эта история была намного интересней и важней, чем кусок металла.
Мягко ступая по полу, подошла к ближайшей стене. На каменной поверхности вблизи отчетливо виднелись тонкие, глубокие линии. Сощурив глаза, я всмотрелась в витиеватый узор. Это были не иероглифы нашего Древнего языка - рисунки больше походили на древнеегипетские изображения.
Ступая от фрагмента к фрагменту, я читала без слов забытую историю Малого мир. Вот мужчина с посохом и рядом - около пятидесяти штрихов, обозначавших, очевидно, количество, идущих за ним людей. По изображениям выходило, что их преследовали… На следующем рисунке тот же мужчина стоял на коленях. И снова он перед толпой, а рядом три изогнутых штриха - привычное обозначение Поющих ветров. Значит, Тар бежал вместе со своим народом способом, который был открыт ему в молитве… По крайне мере, колено преклонное изображение наталкивало именно на такие мысли.
Картинка правее изображала Тара уже в короне, а на посохе появилась перекладина и обвивший ее змей. Символ власти? Или нет? Почему-то показалась, что я уже где-то видела подобное, и явно не среди приверженцев Земар-ар, хотя их господин и принимал подобный образ.
Оторвавшись от стены, я вернулась к плите и, протянув руку, осторожно взяла половинки амулета - тот же символ: змей, обвивающий перекладину на шесте. Мне вдруг захотелось соединить изображение, но кусочки странным образом отталкивались друг от друга, словно были намагничены. Недолго думая, я убрала их в карман и вдруг замерла, заметив, что на том месте, где лежали части разломанного металла, четкими линиями был высечен знак нашего Рода. Камень вокруг иероглифа, был почти черным.
«Кровь?» - подумала я, почти уверенная в своей правоте и невольно поежилась, заметив несколько обломков возле неровных сколов: подлая рука Артея не только совершила предательство, но и высекла для моего Королевства страшные жертвенники, принесшие столько горя!
Более трех часов я ходила от фрески к фреске, стараясь запомнить мельчайшие детали. По одним лишь изображениям было трудно составить полную картину отдаленных событий. Но, судя по тому, что я успела прочесть в своем видении, Карл знал эту историю из каких-то других источников. Возможно, те сведения, которыми удаться дополнить его исследования, позволят брату определиться с окончательной версией. Тогда он, наконец, расскажет все, что сумел добыть.
Очередная картинка под тонким слоем зеленоватого сияния, заставила меня подавить, вспыхнувшую было радость. Черные штрихи равнодушно выводили момент падения нашего Рода. Принц Артей на коленях перед свернувшимся в кольцо драконом, и тот же камень между ними, что лежал сейчас в пяти метрах от меня. Как я поняла, сын Тара сломал медальон, потом пронзил кинжалом свою руку и держал ее над камнем до тех пор, пока кровь не покрыла его до самого верха. А затем… Затем крупным планом была изображена человеческая ладонь с алым камнем треугольной формы – рубином, который, как я знала, принадлежал когда-то жрецу Тарэму.
Шаг вправо и стену заклеймил чудовищный символ - змей, свитый воедино с драконом. Под ним, почти у самого пола, были нарисованы повернутые друг от друга половинки найденного амулета. Я еще раз бросила взгляд на протянутую к змею руку. Очень медленно, словно песчинки в песочных часах, мысли собирали в горсточку, то, что должно было стать моим оружием. Камень Верховного жреца был ни чем иным как предательской кровью Артея, пролитием которой мой предок дал власть над своим семенем и землей, что ему принадлежала. Он произнес клятву тьме от имени всех потомков. И кровь можно было смыть только кровью того, кому она принадлежала…
