- Абефорт?! Хозяин «Кабаньей Головы» в Хогсмиде? – резко затормозил декан, взмахнув полами мантии.
«Он самый»
- Можно будет у него спросить... под предлогом того, что Альбус ничего не рассказывает мне... то есть, Гарри Поттеру о том, как именно угрохать Темного Лорда... Не желает делиться опытом, так сказать!
«И спрашивать, разумеется, пойдешь ты»
- Профессор, я, может, и идиот, но не совсем еще дурак! – возмутился Гарри. – Вы мне сами рассказывали, что вас спалил именно Абефорт, когда вы шпионской деятельностью в «Голове» занимались! Нет, пойдет Гермиона.
«Я с ней», - заявил кот.
- Простите?..
«Ты, Поттер, сейчас уходишь на собрание Ордена Фенкса. Альбуса не будет, а значит, внеплановую отлучку мисс Грейнджер в Хогсмид никто не заметит. Вашу мантию-невидимку никто не брал, я надеюсь?»
- Н-нет, она лежит в моем сундуке...
«Отлично. Под ней ваша подруга доберется до Хогсмида без приключений. Я пойду с мисс Грейнджер, изображая ее фамилиара. Возможно, мне удастся понять несколько больше, чем скажет Абефорт»
- Кот Гермионы – рыжий, - хихикнул Гарри.
«Меня нетрудно перекрасить заклинанием!», - прошипел Снейп, явно ощущая себя неуютно перед необходимостью оказаться лохматым отвратительно-ярким книззлом.
- А вы уверены, что Абефорт что-то расскажет, да еще и не сдаст нас Альбусу?
«Не уверен. Но на крайний случай есть Obliviate», - вздохнул анимаг.
Заговорщики переглянулись. Помолчали. Прониклись трагизмом перспективы. Гарри молча потянулся за пергаментом и чернилами – писать письмо Гермионе. Вызов от директора мог прийти в любую минуту, и декан справедливо опасался, что не сумеет поговорить с подругой тет-а-тет. Но это было и к лучшему: на бумаге мысли излагались куда как складно и лаконично, так что вся просьба уложилась всего в четыре предложения. Добавив в постскриптуме, что в напарники к девушке напросился Снейп, которому не мешало бы изменить колер шерсти с черного на рыжий, декан подозвал миниатюрную сову по имени Асфодель – неизменную посыльную Северуса. Это существо с огромными, вечно удивленными глазами и торчащими в разные стороны перьями, жило у зельевара в лаборатории, чтоб быть всегда под рукой хозяина. Сейчас это оказалось очень кстати: как только Гарри привязал к лапке Асфодели письмо и наказал ей особо не светиться в школьных коридорах, у стола материализовался уже знакомый серебристый феникс:
- Северус, будь добр, поднимись ко мне в кабинет.
- Началось!.. – недовольно пробурчал декан, выпуская сову в коридор и выходя следом. – Удачи вам, сэр!
«И тебя туда же, Поттер»
Глава 27. Орден Феникса
Вышагивая по малолюдным коридорам Хогвартса, Сев размышлял. То, что сказал ему Снейп, с ног на голову переворачивало ставшее привычным за два месяца видение мира, но молодой маг не винил наставника. Мастер Зелий поступил мудро, дождавшись, когда подопечный наберется определенного цинизма, и только тогда открыв горькую правду. А ведь если бы Гарри узнал об ошибочности своих суждений раньше, то он бы вполне мог сломаться и опустить руки. Но теперь... а что теперь? Предупрежден – значит, вооружен.
А ведь Сев узнал куда больше, чем Снейп ему рассказал! Если Пророчество относительно истинно, то тогда получается, что отец Гарри – совершенно необязательно из Ордена Феникса. Ведь как можно «бросить вызов»? Совершенно необязательно сойтись на дуэли или сорвать крупномасштабную операцию! Вызовом может стать что угодно: сокрытие важной информации, предательство во всех его вариантах... Или, как в случае с Лили Поттер, зачатие ребенка, который по срокам своего рождения попадает под Пророчество. Сейчас, сопоставляя факты, Сев понял одну немаловажную вещь: Пророчество было сделано летом, до начала учебного года, но по срокам зачатие выпадало на конец октября. А учитывая, сколь трепетно маги относятся к датам, подобным Хэллоуину... Что ж, зачатие в этот день, так или иначе, обеспечивает рождение сильного волшебника, хоть это и рискованный шаг. Тридцать первого октября границы между мирами стираются, и предугадать, как проявит себя сила у зачатого в этот день малыша, просто невозможно... Но если предположить, что несколько пар все-таки решили рискнуть, и в это время стало известно содержание Пророчества... Кто-то, конечно, решил, что пусть наследник и не будет сильным магом, лишь бы семья цела осталась, а кто-то – Лонгботтомы и Поттеры – все-таки пошли на это. Зная содержание Пророчества!*.. Что из этого следует? А то и следует: эти смельчаки сами, добровольно, выполнили обязательное условие – зачатие предполагаемого Избранного. Вот вам и вызов Темному Лорду. При этом Джеймс Поттер по каким-то причинам отцом быть не мог, а вот тот, кто обеспечил ему и Лили сына, сам вольно или невольно бросил ТРЕТЬЮ перчатку Волдеморту. Логичный вопрос: а что же было в первые два раза? Известно, что супруги Поттеры и Лонгботтомы участвовали в срыве двух крупнейших операций Темного Лорда, но кроме них воевали и другие волшебники. В принципе, не будь Пророчество оглашено, рожденных в июле было бы куда больше, ведь за всю войну не могли же только четыре человека бросить вызов Волдеморту!
Итак, Лонгботтомы и Поттеры решаются на риск. Учитывая, что все четверо – выпускники Гриффиндора, вполне вероятно, что решение поставить под угрозу свои жизни продиктовано благородным желанием дать миру шанс, так сказать, избавиться от Волдеморта навсегда. Не зря же Пророчество-то сделано!.. И обе пары зачинают на Хэллоуин.
А вот отсюда тянется и другая ниточка. В это время мир мертвых особенно сильно перекликается с миром живых. Гарри был зачат на кануне Самайна, и в это же время через два года пережил Аваду. Получилась эдакая двойная связь с тем светом. Что ж, неудивительно, что Грим в его присутствии повел себя как игривый щенок – почувствовал, видать, «своего». Сев не удержался и фыркнул: и тут он отличился. Даже нормальным темным магом стать не сможет. Видать, скоро проснутся способности к некромантии, некромагии, или что там связано с мертвецами. Будет он Мастером Зелий, а по совместительству каким-нибудь Повелителем Душ... Ладно, черт с ним. Возможно, некромантом он и не станет, все-таки это было смелым предположением. А вот некоторые «потусторонние» способности у него вполне могут проявиться. Возможно, именно благодаря им Гарри сумел отогнать сотню дементоров от Сириуса, сдержать напавшего на Леннона Грима... Стать объектом влюбленности Миртл! – декан аж остановился, пораженный догадкой. Привидения в Хогвартсе не особо контактировали с учениками, но сколько себя он помнил, Гарри чуть ли не ежедневно перекидывался парой фраз то с Почти Безголовым Ником, то с Толстым Монахом, и даже Кровавый Барон как-то поприветствовал его. А на первом курсе Гарри сумел обмануть Пивза, притворившись Бароном! Пивз – полтергейст, неужели он не сможет отличить живого человека от привидения?! Тогда никто не обратил внимания на это, а потом было не до Пивза с его странностями. Зато сейчас Сев понял, почему полтергейст повелся на уловку Гарри. Если предположить, что Пивз почувствовал некую... ну, пусть будет магию, то его ввел в заблуждение окрас этой магии. Мало того, что априори темный, так еще и отдающий смертью! А учитывая, что Гарри – сильный волшебник, то его... хм, аура перебила ауры Рона и Гермионы, плюс ко всему защитные чары мантии-невидимки. А мантия-невидимка, кстати, по легенде –дар самой Смерти.
