Кевин и Фридрих прыгали, сверля друг друга злыми взглядами, и это продолжалось достаточно долго, чтобы Агнесса даже заскучала и рискнула сдвинуться с места. Не очень далеко — так, размять ноги, пройтись вокруг соревнующихся парней, под видом внимательной оценки…
Между лопатками у Синклера приглушенной бирюзой горел круг, с вписанными в него очень тонкими символами. Линии их словно просвечивали сквозь кожу, что выглядело, с точки зрения Агнессы, довольно красиво.
К немалому её удивлению, когда она завершила свой «променад», пройдя за спиной у Кевина, у последнего обнаружилось в точности такое же «украшение». Агнесса даже обошла их ещё разок, чтобы убедиться, что ей не померещилось, после чего поинтересовалась:
— А зачем нужны эти печати на спине?
По инерции парни прыгнули ещё несколько раз и остановились, уставившись сначала на неё, а затем друг на друга с диковатой смесью смущения, досады и злости.
— Ах ты крыса шулерская! — завопил Фридрих, позабыв о том, что рядом всё ещё стояла «леди».
— Да кто бы говорил?! — Кевин в долгу не остался, и, прежде чем Агнесса успела предпринять хоть что-то — накинулся на Синклера с кулаками.
Тот его, впрочем, успел немного опередить, потому оба они неудачно сшиблись, упали на траву и скрутились в злобно пыхтящий клубок. Ни в одном из них не было жуткой расчётливости и безжалостности Томаса, потому это больше напоминало борцовский спарринг, где Фридрих усиленно пытался блокировать механическую руку Кевина, а тот, в свою очередь, старался достать противника свободной.
Девушка жалобно пыталась призвать разбушевавшихся «заклятых друзей» к порядку, но, разумеется, тщетно. Двор вообще подозрительно быстро опустел и некого было даже призвать на помощь.
«Да пускай намнут бока друг другу, пар спустят. Ну или пусти меня, я их на части разберу, если хочешь», — добродушно отозвался Мельхиор.
«Вот что ты всех растерзать хочешь?! Нет бы — предложил что-то путное!» — взорвалась Агнесса, беспомощно глядя на сошедшихся в клинче студентов.
«Хорошо, выбери кого-то одного — я ему просто руки сломаю. Подсказка: выбери одноглазого — он мне особенно не нравится», — предложил демон.
— Сандерс… и Синклер, — за всей этой вознёй шаги подошедшей Рэйвен было вовсе не слыхать, но вот голос её прозвучал крайне отчётливо, и подействовал словно заклинание.
Парни мгновенно замерли, одновременно затравленно повернувшись в сторону хрупкой черноволосой девицы, и так же осторожно отпустили друг друга, под пристальным взглядом тёмных глаз поднимаясь с примятой травы.
На губах у Рэйвен таилась лёгкая улыбка, от которой даже у Агнессы мороз пошёл по коже — к этому моменту она уже наслушалась рассказов о методах воздействия «взыскательного комитета» в лице одной Джоанны и догадывалась, что за этим выражением не кроется ничего хорошего.
Судя по побледневшим лицам Фридриха и Кевина — они это тоже понимали.
— Какой потрясающий перечень вопиющих нарушений дисциплины. Вы, мистер Сандерс, я так понимаю, хотите перед выпуском провести со мной побольше времени? Объяснимо, объяснимо… — в бархатистом голосе брюнетки зазвучали едва ли не кошачьи интонации. — Но от вас, мистер Синклер, я подобного не ожидала. Обычно, вы умудряетесь талантливо балансировать на самом краю и не попадаться на таких… откровенных глупостях.
Вид у недавних соперников стал окончательно несчастный, но возразить что-либо они не смели. Рэйвен ещё какое-то время полюбовалась беспомощностью на их лицах, после чего вальяжно кивнула:
— Следуйте за мной, господа… — повернулась она было в сторону выхода, но тут взгляд её упал на застывшую истуканом Агнессу и Рэйвен несколько поскучнела. — А… а вы, мисс Баллирано, зайдите ко мне завтра, в час дня.
Сердце пропустило пару ударов, а затем, видимо, ухнуло куда-то в желудок, попытавшись его потеснить, отчего к горлу девушки подкатила тошнота.
«За что?!» — хотела возопить она, но вместо этого послушно кивнула:
— Да, госпожа Рэйвен…
Глава 3 — Неожиданные предложения
Кабинет доктора Рэйвен понравился Агнессе с первого взгляда.
Она не могла внятно ответить — что же такого волшебного было в тёмном помещении, заставленном множеством стеллажей, из-за чего оно казалось совсем маленьким и тесным. Но если бы её попросили описать свои чувства одним словом — это, определённо, было бы слово «уютно».
Что казалось ей весьма странным, поскольку средоточием этого «уюта» являлась сама Рэйвен.
Весь кабинет пронзали сотни незримых нитей, а Джоанна была подобна яркому солнечному лучу, который, попадая на тончайшую паутину, превращал ту в волшебный узор.
Множество статуэток, каких-то странных фетишей и амулетов, кристальных друз и причудливых украшений были своеобразными точками «крепления» этих нитей, и Агнесса никак не могла сосредоточиться на том, что стоит она в самом пугающем месте всего университета. Фактически, в логове страшной Рэйвен!
Которая, между прочим, с момента прихода новоиспечённой студентки не проронила ни слова, внимательно наблюдая за тем, как та вертит головой, переводя взгляд с одного диковинного предмета интерьера на другой. Но затянувшееся молчание приелось и ей, поскольку брюнетка, откинувшись на высокую спинку удобного даже с виду кресла, деловито произнесла:
— Что ж, мисс Баллирано, вы стоите тут уже достаточно долго и таращитесь достаточно красноречиво, так что я вынуждена спросить: увидели что-то интересное?
Агнесса дёрнулась всем телом, испуганно вытаращившись на Джоанну и не зная, куда деваться — настолько пронизывающим был взгляд чёрных, как волчья ягода, глаз. На тонком лице, впрочем, не было ни раздражения, ни злости — только насмешливое любопытство.
— Я… простите, госпожа Рэйвен, — смущённо потупилась девушка. — Это, должно быть, действительно выглядит довольно грубо со стороны, но, поверьте, я…
— Я разве просила оправданий? — оборвала её «взыскательница», заставив густо покраснеть. — Мой вопрос звучал предельно чётко, верно?
Агнесса сглотнула, на мгновение зажмурившись и от души порадовавшись тому, что «сняла» Мельхиора заблаговременно до прихода в это страшное место:
— Да, госпожа Рэйвен. Я хотела сказать — у вас очень красивый кабинет, — послушно ответила она, понимая, насколько плоско и грубо звучит это определение.
Суровая доктор Рэйвен тем не менее довольно улыбнулась, что тоже выглядело довольно угрожающе:
— Рада слышать, мисс Баллирано. Вам понравилось что-то конкретно? Перечислите вещи, цепляющие ваш взгляд.
У Агнессы сложилось впечатление, что Рэйвен заведомо знала, что должно быть в этом списке — но разве это ненормально? Наверное, она долго коллекционировала все эти забавные безделушки, и, как любому коллекционеру, ей хотелось получить стороннее одобрение…
Но главная загвоздка заключалась в том, что каждая деталь в отдельности не представляла из себя ничего особенного, так что девушка растерянно поджала губы, оглядывая полки стеллажей и висящие под потолком странные украшения — то ли ловцы снов, то ли смешные «лесенки», сплетённые из… костей?..
В один миг похолодели ладони, и тут же Агнессу бросило в жар, когда её настигло узнавание некоторых элементов.
Ведьмовские фетиши.
В несусветном просто количестве, всевозможных форм и размеров, зачастую умело маскирующиеся под обычные предметы быта — вроде причудливых вазочек или пресс-папье.
Девушке стало одновременно жутко и… нет, пожалуй — просто жутко. Она не могла заставить себя ощутить радость от осознания того, кем была Рэйвен — зато очень много встало на свои места. И те переглядки с Нэлией во время заседания, и завуалированные угрозы… Ну ещё бы! Держать в Университете самую настоящую ведьму! И ведь сама Джоанна вычислила её буквально сразу, при первой же встрече — просто потом сразу столько всего навалилось, что Агнесса и думать об этом позабыла.
Участница скорбных мыслей девушки мелодично рассмеялась, очевидно, догадавшись о прозрении Агнессы по ошарашенному лицу той:
