Фрэнсис не знал этого.
— Ну а ты кто такой? Расскажи о себе, — попросила Роберта.
— Мой друг, Дин Лайлойд, — издалека начал Фрэнсис, — величайший колдун на свете.
— Я уже не верю.
— Но это правда! Он умеет колдовать прямо из рук, безо всего. Однажды я видел, как он шепнул что-то, и молния сорвалась с его рук, совсем такая, что бьет с неба.
— Колдунам нужно много времени, чтобы подготовить заклинание, нужны ингредиенты, книги…
— Да, да, я знаю. Но это не про него, Дин — гений! Ему достаточно шепнуть! Достаточно кинуть взгляд!
— И как он попал в тюрьму Бланкальер?
— Не хотел я никому рассказывать… Однажды мы сидели с Дином у него в доме, в Хомаре. И Дин сказал, что хочет провести эксперимент… надо мной. Мне-то все равно, спешить некуда, делать тоже нечего. Дин — колдун, но кроме того алхимик и демонолог. Несколько дней он варил какую-то гадость, а потом заставил выпить. И прямо у меня дома начал раскладывать те самые магические ингредиенты. Зуб повешенного, мох, поросший на черепе убитого медведя-людоеда, жабьи глаза, волосы самоубийцы, кусочек церковного колокола, расколовшегося при пожаре, и ещё много подобной гадости. Впервые я видел, чтобы он раскладывал что-то по схеме, каждую секунду сверяясь с пыльной книгой. До сих пор ему было достаточно взмахнуть рукой, и выходило любое заклинание. Я пытался его расспросить, но ничего не добился, он молчал…
— Так, — вздохнул Фрэнсис, собираясь с мыслями. — Пока Дин расставлял ингредиенты по схеме, я почувствовал, что выпил что-то очень вредное. Я хотел сказать Дину, что он наварил яда, но язык уже не шевелился, и силы покинули меня. Я думал, что умру, и был близок к этому. А он даже не обращал на меня внимания! Когда я был уже на грани, Дин надел мне на шею веревку с виселицы, а на палец — кольцо с руки мертвеца. Радостно потерев ладони, он сказал, что все готово и принялся распевать заклинания с замогильными мотивами, а в перерывах ругался неприличными словами. Когда я подумал, что вот он — пришел мой конец, неожиданно грянул взрыв! Домик разнесло в клочья! Можешь не верить, но в тот момент я был рад, что хоть что-то произошло. Взрыв как будто сорвал оковы, словно изгнал весь яд из меня! — Фрэнсис перевел дух.
— А что было дальше? — поторопила Роберта.
— Пока я пытался выбраться из-под обломков, налетела полицейская инспекция и схватила нас обоих. Я ещё хоть как-то держался на ногах, а Дин был совсем плох. Взрывом его вышвырнуло из окна, обдало огнем, он бормотал несуразицу, а потом потерял сознание. Вокруг нас бегал главный инспектор — никогда не забуду эту противную рожу с приплюснутым носом — и сыпал обвинениями. Я пытался оправдаться, но когда у Дина нашли запрещенную литературу и вынесли приговор именем Короны, я не удержался и сказал все, что думаю о Его Величестве!
— Ты сказал плохое о Короне? — ужаснулась Роберта.
— Да, и они подписали мне смертный приговор.
— Не может быть! — воскликнула Роберта, — это уж слишком!
— Так все и было. Меня посадили на корабль смертников.
— Постой… Ты же силен, почему позволил схватить себя? — спросила Роберта.
— Я разве не говорил? Тогда я был слаб. Я думаю, ты поняла, в чем дело. Это все эликсир Дина!
— Так эта сила — не твоя? — после паузы разочарованно проговорила Роберта.
— Что значит — не моя? — нахмурился Фрэнсис.
— Ты не сам добился такой силы.
— И что? Я её хозяин!
— Это совсем другое дело, — Роберта покачала головой.
— Тебе-то что? — обиделся Фрэнсис.
— Я думала, ты и правда невероятный человек, а это сила колдуна. Вот он меня впечатляет!
— Не важно, как мне досталась сила, она теперь моя! — резко сказал Фрэнсис.
Роберта достала подзорную трубу и взглянула на горизонт.
— Тебе не хочется узнать, что было дальше? — спросил Фрэнсис.
Роберта пожала плечами:
— Не особо. Ладно, рассказывай, все равно скучно.
Фрэнсис прокашлялся.
— Меня посадили на корабль смертников, — Фрэнсис посмотрел на Роберту. Она сидела рядом, но смотрела куда-то в сторону. — Ты слушаешь?
— Конечно. Ты сел на корабль смертников.
— Не сел, а меня посадили, — раздраженно поправил её Фрэнсис, — в общем, и я уже приготовился к смерти. Надежды не было. Как вдруг! Эй! Если ты не будешь слушать, я не стану рассказывать!
— Я слушаю, чего ты кричишь!?
— Так вот, неожиданно я почувствовал прилив сил. Это неописуемо! Внутри меня открылся источник предельной мощи. Я рассмеялся и порвал на себе цепи! Прямо взял и порвал, голыми руками! Мышцы налились неведомой силой. А потом я пробился напрямую на верхнюю палубу! Там началось что-то невообразимое. На меня накинулся весь экипаж. На палубу выбежали солдаты с мушкетами, кто-то пытался пронзить меня саблей. Я думал, что пришел конец, но пули отскакивали, не могли пробить кожу. Она стала будто каменной! Меня захлестнула ярость, и я вырвал мачту…
— Не может быть! — поразилась Роберта. Она оценивающе оглядела Фрэнсиса. — Ты силен, конечно, но это уже слишком.
— Могу показать! — Фрэнсис кивнул на мачту, под которой они сидели.
— Ну, вот ещё!
— В таком случае тебе придется поверить на слово, — сказал Фрэнсис. — Итак, я вырвал мачту и пробил ею корпус! Судно начало тонуть, а я спрыгнул в шлюпку и погреб прочь.
— Как же тебя угораздило попасть в морозное течение?
— Чертов гласерман! Не успел я отплыть, как он накрыл меня! Не успел я опомниться, как все замерзло.
— Ты весь был в страшных кровоподтеках, когда мы подняли тебя на борт. Думала, долго не протянешь.
— Да… под знатный обстрел я попал… Но я стал совсем другим. Даже не уверен, что все еще человек… — сказал Фрэнсис, — заметила, как быстро я пришел в норму? Другой лечился бы целый год!
— Год было бы слишком быстро…
— По правому борту! — вдруг крикнул Фрэнсис.
Роберта вскочила, вскинула подзорную трубу. На горизонте маячила черная точка.
— Корабль! — радостно подтвердила она. — Спасены!
Роберта сняла с мачты пиратский флаг, и проходящий мимо корабль подобрал их как терпящих бедствие. Это оказалось торговое судно, пересекающее Тенарово море с грузом шелка. Выяснилось, что они находятся в ста сорока милях от места, где гласерман поймал корабль Роберты. Капитан радушно принял их, повезло ещё и в другом — судно держало курс на порт Принстона, от которого рукой было подать до форта Бланкальер.
Спустя два дня пути корабль причалил к Принстону. Сердечно поблагодарив капитана, трое пиратов сошли на берег.
