— Еще кто сунется, убью.
Больше его не беспокоили, и он смог немного поспать.
Утром пришла стража и забрала его с собой. Все правильно. Магов вешать первыми. К его огромному удивлению, его не повели во внутренний двор, где было место казни, а доставили в приличный кабинет, привязали к стулу и оставили одного.
Сидя спиной к двери и не зная кто может войти, Ройк провел несколько неприятных минут. А когда дверь открылась и тихо закрылась, пропустив внутрь Ринальдо, с облегчением перевел дух. Коротышка Магистр обогнул стул, на котором сидел Ройк и примостился напротив него прямо на столе.
Минуту они смотрели друг на друга, а потом Ринальдо сокрушенно качнул головой и всплеснул руками.
— Я знал, что у тебя хватит дурости вернуться.
— Я тоже рад тебя видеть. — Кивнул Ройк с таким видом, как будто они были на светском приеме.
— Он еще смеет дерзить. Да тебя за подобную выходку я придушил бы собственными руками. Ты хоть понимаешь, что наделал? Валдай теперь тебя не выпустит и отыграется по полной.
— Я знаю.
— Он знает! — Истерически воскликнул маг. — Ну почему ты не пошел домой к Эсселину! Зачем явился в Нардагас, да еще один. Взял бы уж с собой Элеонору. Тогда хоть обвинение в убийстве тебя минуло.
Ройк лишь пожал плечами. Все что касалось принцессы било по больному и говорить на эту тему, даже с другом он не собирался. Он один в Нардагасе, значит Элеонора не захотела возвращаться. Это и дураку понятно. А уж Ринальдо должно быть понятно более чем другим. Он знал девушку с детства и мог понять ее как никто другой. Ринальдо тоже обдумывал что-то свое.
— Значит так. Сейчас я под свою ответственность забираю тебя домой и оттуда переправляю в Шерринг-Кросс. Пусть Валдай осмелится требовать тебя у Эсселина. Я с удовольствием посмотрю, как этот старый волк зубы пообломает.
Он глянул на Ройка уже совсем по-другому.
— Пусть простые люди не ведают о том, ЧТО вы совершили. Владыки приняли решение о неразглашении и главы королевских домов поддержали их. Но Маги чувствовали возмущения сил и агонию нашего мира, и ваши заслуги не останутся незамеченными.
Ройк слушал друга в пол уха. Ринальдо говорил правильно и главное здраво. Именно так и следовало поступить, но он уже уходил хлопнув дверью. И чего добился? Нет, больше подобной глупости он не сотворит. Для себя он принял решение, теперь осталось убедить в нем Магистра.
— Я никуда ней пойду, Ринальдо. Все, что мне нужно это передать послание Эсселину. Остальное не касается ордена. Это дела мирские и ты не имеешь права вмешиваться.
— Не пойдешь? — На круглом лице толстячка сделались такие же круглые глаза. — Ройк, ты умом часом не тронулся? Это Валдая надо вздернуть на виселице, за то что осмелился привести свою угрозу в исполнение. Или тебе жалко этих бродяг, что погибнут по твоей вине?
Ройк вспомнил своих сокамерников. Одного он убил сам (это выяснилось уже утром). О других тоже сожалеть не будет… кроме одного. Того, что заговорил первым. Ройк никогда не был идеалистом. И особой совестливостью не страдал. Но если из-за него среди прочих негодяев погибнет один достойный человек, сможет ли он потом спасть спокойно. К тому же неизвестно как поведет себя Валдай узнав, что добыча ускользнула от него. Вдруг вконец озвереет и объявит травлю на их орден. В Нардагасе их школа, больницы. А кто более всего беззащитен как ни дети и больные. Нет, он не готов взять на свою душу такую тяжесть.
— Думай обо мне все, что хочешь. Это твое право. От тебя сейчас требуется, передать Эсселину весть и доложить обо мне Валдаю. Не желаю умирать как безродный. Если он так жаждет моей смерти, я требую его присутствия на казни.
— Ройк… — начал Ринальдо, но наткнувшись на его взгляд умолк. — Хорошо, я сделаю как ты скажешь. И доложу о твоем возмутительном поведении Эсселину. Не надейся, что он отдаст тебя на растерзание этим плебеям. Сейчас твоя жизнь ценнее тысяч других тебе ли этого не знать.
— Догадываюсь. — Ройк кривил губы в усмешке. — И потому оставил все знания, что мне удалось раздобыть у Пера. Они вернутся со дня на день. Если я к тому времени умру, то он передаст их Эсселину. Если нет… то и передавать ничего не нужно. Так что не печалься обо мне понапрасну. Орден не останется в накладе.
Выражение лица Ринальдо дрогнуло.
— Ты или в самом деле тупой, или прикидываешься? Какие к демонам знания? Через восемь месяцев Эсселина не станет. Если не ты, то кто займет его место? И ты еще говоришь о какой-то там казни. Да если с твоей головы упадет хоть клок волос, от Нардагаса и пепла не останется. А тебя Эсселин достанет даже с того света, уж поверь мне.
Ройк охотно верил. Если уж ему удалось свести близкое знакомство с божеством, то где гарантия, что Эсселин не сделал этого намного раньше. И от этой мысли ему стало дурно. Он был согласен служить и своему Владыке и Гэрису, но только по отдельности. Тандема двух неугомонных существ он бы не выдержал.
— Валдай знает об этом?
— Это внутренние дела ордена. — Пожал плечами Ринальдо. — Валдай, как и прочие эрлы не имеют к этому отношения. Но я не поручусь, что он не знает ничего вообще.
— Тогда зачем он издал этот указ?
Брови коротышки взметнулись вверх, да так там и остались.
— Ты в самом деле думаешь, что Валдай обсуждает со мной собственные решения? Наивный, ты Ройк. Или слишком высокого мнения о своем друге. Увы, увы до государственных дел Нардагаса не допущен. После случая с Фердой, Валдай никого из нас и близко к себе не подпускает. Боится опять попасть под чье-то влияние.
— Прекрати паясничать и отвяжи мне руки. — Попросил Ройк, — нужно передать послание.
— Конечно, конечно. — Ринальдо соскочил со стола, и засуетился вокруг Ройка развязывая веревки. — Прости, наручники я снять не в силах.
— И не надо. Для наших целей они не помеха. Возьми мои руки в свои.
Ринальдо повиновался, и Ройк закрыв глаза, провел малое слияние разумов, передав Ринальдо память последних месяцев. Закончив, он опустил руки на колени, а Ринальдо, белый как мел продолжал стоять, не открывая глаз. Когда же открыл, то Ройк удостоился самого странного взгляда, какой только видел. А потом Ринальдо поклонился. Поклонился так, как кланяются Владыке. И не было в этом жесте ни раболепия, ни насмешки, ни дружеского подкола… только безграничное уважение, заставившее Ройка неловко ерзать на стуле и радоваться, что отросшая щетина, скрыла краску на лице.
— Я передам твое послание. Можешь не сомневаться.
Он ушел. Ройк вернулся назад в камеру, откуда уже унесли тело убиенного. Знакомый встретил его одобрительным кивком, остальные держались поодаль, и не решались задираться. Ночь прошла беспокойно. Сколько Ройк ни пытался, а уснуть так и не смог. А утром его перевели в другую камеру, оставив в полном одиночестве. Это было хорошим предзнаменованием. Значит, Валдаю донесли, что рыбка попалась в сети. И Ройк крепко задумался, чем это ему грозит.
