даже как память. Потому что этот осколок памяти неотвратимо переплетен с воспоминаниями о Бадо́.
– Что будешь делать теперь? – с любопытством спросила Моргана.
Морриган пожала плечами.
– Жить.
Просто жить.
Она тепло обняла на прощание Веду, благодарно кивнула Моргане Ле Фэй. Хранительница острова больше не прикована к ней невидимыми цепями.
На черной ладье Морриган в одиночестве пересекла океан. Постояла на берегу, задумчиво вглядываясь в туман на горизонте, за которым скрывался Эмайн Аблах, и словно прощаясь.
Временный портал перенес ее в Кенгьюбери – не было времени и желания искать иной способ попасть туда. Где-то в городе прятался тайный вход в Пропасть, который ей только предстояло узнать. Однако Морриган не спешила его искать. Хотела сперва поговорить с Ником и выплеснуть свою боль там, где никто ее не увидит.
В городе, в котором она до сих пор считалась отступницей, Морриган по привычке появилась в теневом облике. Однако не все могли похвастаться подобным трюком. Замершая в тенях, она наблюдала, как агент Трибунала – симпатичный парень с кудрявыми волосами – выписывал кому-то штраф за использование «карманного», как трибуны его называли, портала.
Подобными мелочами Трибуналу и придется теперь заниматься. Штрафами за временные порталы и использование иллюзии высокой ступени, отловом диких существ древней крови. И… все.
Полуночной магии больше нет. Наступила новая эпоха, хотя большинство жителей Ирландии об этом и не подозревали. Хотела бы Морриган видеть их лица, когда они узнают.
Но главное – этой ночью Дикая Охота не вернется.
Зов Ника застал ее возле старого дома Клио, который давно уже заняли новые жильцы. Морриган сама не знала, зачем пришла сюда. Будто надеялась, что этот дом каким-то образом мог сохранить крупицу души ее сестры.
Сердце ухнуло куда-то вниз. Дрожащими пальцами Морриган стиснула амулет зова. Бледное лицо Ника с красными глазами отразилось на стене дома.
– Слава Дану, ты вернулась. Я пытался доззваться тебя, как только Клио…
– Как она… – «Умирала» произнести Морриган не смогла. – Ей не было больно?
– Нет, лишь немного печально, хоть Клио и пыталась это скрыть. – Уголки губ Ника дрогнули, но им было далеко до улыбки. – Ты же ее знаешь. Она храбрилась, даже успокаивала меня. Но… К такому невозможно подготовиться. Даже зная, что со дня на день ты можешь потерять близкого человека, даже осознавая, что со дня на день умрешь ты сам… К этому нельзя быть готовым.
– Знаю, Ник. Мне жаль.
«Жаль, что мы ее потеряли».
– И мне, Морри. – Ник прикрыл глаза, собирая себя по частям. – Рассветные ведьмы готовят Клио к ритуалу прощания. Потом… Клио хотела, чтобы я развеял ее прах над морем. Ты… придешь?
– Конечно. Разумеется. Мне только нужно сделать одно дело, и я…
– Не торопись. Ведьмам нужно…
– Несколько дней, я знаю. Я тоже ведьма, Ник, – мягко сказала она. Помолчала, глядя на друга. – Держись, ладно? Я свяжусь с тобой позже.
Отпустив амулет зова, Морриган снова сжала его уже спустя мгновение.
Из череды лиц людей и существ древней крови, способных ей помочь, она выбрала не Дэмьена. Что бы ни изменилось в его жизни, что бы ни изменилось между ними, она увидит его впервые за несколько лет, как и он – ее.
Морриган хотела встретиться лицом к лицу. Желательно, без посторонних.
Но ответит ли та, чей образ сейчас она представляла?
Ответила.
– Я ждала твоего зова.
Джамесина ничуть не изменилась. Только на ее голове теперь красовался обруч из черненого серебра с россыпью рубинов. А значит, она по-прежнему королева Пропасти.
– Рада вас видеть, – призналась Морриган. Стараясь не выдать волнения, спросила: – Что происходит?
– В Пропасти? Хаос. – Джамесина усмехнулась, продемонстрировав удлиненный клык. – Пожалуй, даже больший, чем обычно. Впрочем, ничего удивительного, если учесть, что все полуночные колдуны лишились своих сил.
– Да уж, такое нелегко принять, – вздохнула Морриган. – Надеюсь, известие о том, что им больше не нужно сражаться с Дикой Охотой, хоть немного примирит их с утратой дара. Дэмьен… с тобой?
– Нет.
Сердце на миг замерло. Он больше не защитник Дома Блэр? Уехал из Тольдебраль? Из Пропасти? Из Ирландии?
– В городе беспорядки. Полуночные колдуны обвиняют друг друга в насланном на них проклятии. Вне замка он сейчас нужнее.
Морриган медленно выдохнула, не желая признаваться себе в том, как велико ее облегчение. Он там.
Дэмьен все еще в Пропасти.
– Но кто мне по-настоящему сейчас нужен, так это ты. – Джамесина покачала головой. – Рано или поздно они сообразят, что дело отнюдь не в рядовом проклятии. И было бы неплохо, если бы кто-то объяснил им, в чем дело. Может, даже успокоил, заверив, что происходящее – не кара Дану, не ее месть полуночным ведьмам и колдунам. А еще они с минуты на минуту могут начать осаждать Тольдебраль, а Дикая Охота и без того знатно его потрепала. А я за эти годы, знаешь ли, успела прикипеть к нему…
– Я поняла, – с усмешкой прервала ее Морриган. – Скажи мне, как попасть в Пропасть.
– С тех пор, как ты ушла, мы ничего не меняли. Трибунал придерживался условий договора и вместо очередной попытки вторжения обеспечил нас целителями и друидами. Высокое Собрание и полуночная стража были заняты войной. А для Бадо́ все наши предосторожности – словно детские игрушки. Были, я хотела сказать.
Старым путем Морриган вернулась в Пропасть. Однако не стала перемещаться сразу в Тольдебраль. Бежать от правды, пряча голову в песок – глупо и бессмысленно. Ей нужно знать, насколько сильно потрепала Пропасть война с Бадо́ и ее мертвым воинством. Как бывшей полуночной ведьме и отступнице; как ведьме ночи, чей путь начался именно здесь… Как королеве.
Чем глубже Морриган погружалась в недра подземного города, тем болезненнее сжималось сердце.
Пропасть разрушена. Не город, а сплошное пепелище. Обугленная каменная кладка домов, выбитые стекла… На восстановление потребуются годы. Впрочем, если призвать на помощь магию рассветных ведьм, времени уйдет куда меньше. Вот только… нужно ли? Пропасть – больше не город полуночных ведьм и колдунов. Что тогда?
И что ей здесь делать?
На дверях замка осталась лишь рассветная печать. Морриган отперла ее собственной кровью и беспрепятственно проникла внутрь.
Тольдебраль встретил ее настороженным, гулким молчанием, скорее, бывшего любовника, чем друга. Не знающего, что ждать от этой встречи. При виде нее стражи вытаращили глаза и вытянулись по струнке. Морриган хмыкнула. Не ожидали увидеть ее так скоро? Или не ожидали увидеть вообще?
Джамесина, восседающая на троне в черном платье, негромко рассмеялась, как только Морриган перешагнула порог зала. И, оставив трон, подошла к ней.
– Добро пожаловать в
