Ознакомительная версия.
– Куда моложе, чем на самом деле.
Гай помолчал. На кухне запищала микроволновка, и Эхо подскочила.
– Лет двести пятьдесят, – наконец признался Гай. – Начиная с какого-то времени возраста уже не замечаешь. – Он пожал плечами, словно это было самым обычным делом. – А тебе?
Гай казался одновременно молодым и старым. В нем не было степенности, как в Птере: та напоминала Эхо вековой дуб, который, казалось, будет расти всегда. По сравнению с двумя с половиной столетьями любая цифра, какую ни назови, покажется сущей ерундой.
– Семнадцать, – ответила Эхо и ужаснулась: до чего жалко звучит.
Гай медленно моргнул, так, словно ему стоило труда открыть и закрыть глаза.
– Семнадцать, – выдохнул он. – Ничего себе!
– А ты думал?
– Так ты не ответила на мой вопрос, – напомнил Гай. – Про Джаспера.
– А. – Эхо и в самом деле забыла. Засмотрелась на развалившегося в кресле Гая с его темно-зелеными глазами, темно-каштановыми волосами и угловатыми скулами. От такого зрелища Эхо, казалось, стала хуже соображать, словно ее мозг чуть заржавел. Девушка тряхнула головой, отгоняя наваждение. Не помогло.
– Мы с Джаспером, – начала она и осеклась: слова прозвучали фальшиво. Джаспер флиртовал с ней, но он вообще заигрывал со всем, что дышит. Так что никакой парой они не были. Эхо сама не понимала, почему ей важно, чтобы Гай ни в коем случае так не подумал. – Где-то год назад нас наняли, чтобы украсть одну и ту же вещь. У меня получилось. У него нет. И его заказчикам это не понравилось.
– И что же это была за вещь? – Гай вытянул и скрестил длинные ноги. Эхо старалась думать о том, из меха какого белого зверька сделан ковер Джаспера.
– Арфа.
– Арфа? – изумился Гай.
– Арфа.
– Что же это за арфа такая?
– Вроде как волшебная, – пояснила Эхо. – Мне рассказывали, что если заиграть на ней на борту корабля, то приплывут русалки и исполнят любой твой приказ. Но я не верю, что русалки существуют.
– Существуют, не сомневайся.
Вот так, в который раз за прошедшие несколько дней, мир Эхо перевернулся с ног на голову.
– Так что арфа-то? – спросил Гай. – Сработала?
Эхо пожала плечами.
– Да я как-то не дождалась, пока на ней будут играть. Джаспера из воды вытаскивала. Когда он сказал заказчикам, что я стащила арфу прямо у него из-под носа, они бросили его за борт.
– Да, птератусы не очень-то жалуют воду, – заметил Гай, и в его устах это прозвучало, точно цитата из учебника.
– Кто любит, кто нет, – возразила Эхо. – Джаспер вот не умеет плавать.
– И ты спасла ему жизнь. – Гай окинул Эхо оценивающим взглядом, и ей это не понравилось. – Благородный поступок. – Но любопытства в его словах было куда больше, чем похвалы.
– Тогда мне казалось, что так и надо.
– Уверен, ты поступила правильно.
Они замолчали, но молчание это не было ни напряженным, ни вынужденным. Эхо обвела взглядом комнату, картины на стенах – все краденые, известные и очень дорогие – и обратила внимание на детали, благодаря которым лофт Джаспера казался таким уютным. В углу стоял проигрыватель, а рядом с ним высилась стопка пластинок. На подоконнике выстроились в ряд японские нэцке – крошечная армия из слоновой кости. Тоже ворованные. С кухоньки доносились приглушенные голоса: к Джасперу присоединилась Айви.
Эхо уже подумывала встать и тоже уйти на кухню, как вдруг Гай проговорил:
– Прости, что втянул тебя в это.
Она моргнула.
– Да ладно, чего уж тут.
– И все-таки.
– Ну, я… – Слова не шли на ум.
Гай глубоко вздохнул и ответил:
– Ты здесь ни при чем.
– А ты при чем? – парировала Эхо. – Я думала, ты наемник.
Гай снова улыбнулся.
– Верно, просто у меня изменились обстоятельства.
Эхо подняла брови.
– И поэтому ты теперь заодно с кучкой птератусов?
– Есть вещи поважнее личной вражды, – пояснил Гай. – Прежний Повелитель драконов поручил мне найти жар-птицу, и я готов на все ради этого.
С кухоньки донесся звон посуды, но Эхо, не обратив на него никакого внимания, смотрела на Гая. Она не смогла бы оторвать от него глаз, даже если бы хотела. Впрочем, она и не хотела, и это не предвещало ничего хорошего.
– А какой он, Повелитель драконов? – спросила Эхо.
Гай опустил взгляд на переплетенные пальцы. На лицо ему упали пряди волос, и Эхо так и тянуло убрать их за ухо. Чтобы преодолеть порыв, она села и скрестила руки на груди. Не поднимая глаз, Гай ответил:
– Тот еще дурак.
У Эхо вырвался смешок.
– Почему?
– Он так увлекся поиском внешних врагов, что не заметил того, который был у него под носом.
– Танит?
Гай кивнул.
– А кто она?
– Его сестра.
Эхо положила ноги на диван, скрестила их и вспомнила, как в последний раз, когда она была дома, Роуан страстно целовал ее. Думает ли он о ней? Казалось, та ночь в камере была миллион лет назад, в другой жизни. В той, где все было понятно, где птератусы держались на расстоянии от дракхаров, а сестры не предавали братьев.
– Черт, – выругалась она.
– Вот именно.
– А как его звали?
Гай поерзал, выпрямил и снова скрестил ноги.
– Не знаю. Дракхары держат имя правителя в тайне от всех остальных. Ведь имена обладают силой.
У птератусов и дракхаров больше общего, чем они думают, решила Эхо, но оставила эту мысль при себе: смертельные враги не любят, когда их сравнивают.
– Да, я слышала.
Гай снова кивнул.
– Спасибо, – произнес он негромко.
– За что?
– За это. – Гай обвел рукой лофт. – За то, что привела нас сюда. За то, что помогла, хотя и не обязана была этого делать.
– Ну, у меня особо не было выбора.
Взгляд Гая смягчился и затуманился. Казалось, он смотрит не на Эхо, а сквозь нее.
– Выбор всегда есть. Даже если он плохой.
– А этот какой? – спросила Эхо. На кухне Айви с Джаспером притихли, и девушка догадалась, что они слушают.
– Надеюсь, хороший.
Айви и Джаспер продолжили беседу, но говорили вполголоса, и Эхо была им за это благодарна.
– А я вас себе не такими представляла, – заметила Эхо. Пришел ее черед понижать голос, так, чтобы слышал только Гай. – Я имею в виду, дракхар.
Он сложил руки на животе и устало улыбнулся. Когда он улыбался, то выглядел моложе, но сейчас в уголках его глаз прорезались морщины, и Гай казался старше. Его не портила даже усталость, до того он был красив. Гай опустил плечи, уселся глубже в кресло и взглянул на Эхо из-под полуопущенных век.
– Какими же? – поинтересовался он.
Эхо лишь покачала головой.
– Так что же говорят о нас птератусы?
– Что вы чудовища.
Гай приподнял бровь.
– Ты считаешь меня чудовищем?
Эхо могла бы соврать, но он бы моментально раскусил ее ложь. Таких, как Гай, не проведешь.
– Не так страшен черт, как его малюют.
– Данте. – Краешки его губ чуть приподнялись в улыбке. – А ты начитанная.
– Частенько торчу в библиотеке. – Наверное, не стоило рассказывать об этом Гаю. Неправильно это. Да и незачем.
Гай впился в нее изучающим взглядом, сунул руку под рубашку и вытащил медальон. Эхо инстинктивно сжала пальцы, так ей хотелось взять кулон в руки. Как и Джаспер, она обожала красивые вещи, но тут дело было в другом. Эхо казалось, что медальон должен принадлежать ей, а почему – она не сумела бы объяснить, даже если бы попыталась. Гай повертел кулон в руках, погладил бронзового дракона.
Эхо хотела попросить его, чтобы он отдал ей медальон, но ведь Гай говорил, что это его вещь, а значит, она не имеет на нее никакого права. Эхо все понимала, но ничего не могла с собой поделать.
– А кинжал с тобой? – поинтересовалась она.
Гай положил медальон себе на колени, расстегнул маленькие кожаные ножны на поясе и плавным движением вынул кинжал. Перевел взгляд с кинжала на Эхо и замер в ожидании. Эхо снова сжала пальцы. Ей хотелось подержать кинжал, ощутить тяжесть его рукояти в ладони, коснуться сорок из оникса и перламутра. И лишь одно не давало ей покоя.
– Не понимаю, – проговорила она, – как кинжал приведет нас к жар-птице?
– Я и сам не знаю, – ответил Гай. Было видно, что это признание далось ему с трудом: он не привык расписываться в собственном неведении.
– Забавно, – продолжала Эхо. Гай не стал уточнять, что именно ее так позабавило, и лишь наклонил голову в знак того, что ждет продолжения. – Я про сорок на рукоятке. Меня так иногда Птера зовет. Своей маленькой сорокой. – Эхо и сама не знала, с чего ее вдруг потянуло рассказать ему об этом.
– Сороки, – негромко и задумчиво произнес Гай, словно размышлял вслух. Похоже, он на миг забыл о ее присутствии. – Кстати, они умелые воришки.
В его облике таилась печаль. Эхо вдруг показалось, будто она увидела его таким, каким он, наверное, был много лет назад, прежде чем война наложила на него отпечаток.
– Они очень умные, – добавила Эхо.
По лицу Гая скользнула тень улыбки.
– Правда?
Эхо кивнула.
– Единственные птицы, которые прошли зеркальный тест.
Ознакомительная версия.
