Ван Сяоши его горькую участь.
– Байхуа?
К нему приближается Лун Чэнь. Лун Байхуа слышит его шаги. Он склоняет голову, поднимается на ноги и поворачивается к брату.
– Я готов понести наказание.
Он не видит лица Лун Чэня, но знает, что, если посмотрит на него, встретит боль в его глазах. Ему жаль, что он причиняет ее самому близкому и родному человеку.
И жаль, что после наказания он не сможет сразу вернуться в юго-западные леса, чтобы проверить, как Ван Сяоши. Его тело просто не выдержит этого.
Он идет вместе с братом, стараясь не хромать от полученных в битве с Фа Шэньхао ран, которые еще не успели зажить. Все уже собрались для наказания, и Лун Байхуа покорно опускается на колени перед Старейшиной. У того в руках длинная сабля. Так легче – держаться за правила, которые всегда непоколебимы. Лун Байхуа знает это, потому что сам всегда так поступал. Но больше не может. Его вера в запреты и постулаты рухнула с высоты и разлетелась вдребезги вместе с сосудом из Храма Пяти Сокровищ в ту ночь, когда он впервые встретил Ван Сяоши.
– Правило совета Старейшин гласит: «Следуй праведным путем, и да пребудет этот путь в веках». Лун Байхуа, ты признаешь, что нарушил это правило?
– Признаю, – отвечает Лун Байхуа.
– И ты готов понести за это наказание?
– Да, готов.
Его не стали просить снять верхние одеяния. Отдали дань уважения семье Лун.
– Ты принимаешь наказание за то, что поднял меч на благородного мужа Фа Шэньхао?
– Принимаю.
Старейшина заносит над ним острое лезвие.
– Ты принимаешь наказание за содействие отступнику, посмевшему использовать запретные техники?
– Принимаю.
Перед глазами на мгновение темнеет.
Принимаю. Принимаю. Принимаю.
Все последствия деяний – принимаю. Это было его решение. Он не жалеет об этом сейчас – не пожалеет и после. Лезвие рассекает воздух. Лун Байхуа слышит, как с болезненным сдавленным стоном выдыхает Лун Чэнь. Кровь льется рекой.
Сознание уплывает, и мир меркнет, растворяясь в боли. В какой-то момент, кроме нее, не остается больше ничего.
Время становится подобно липкой смоле. Оно то превращается в мутный поток, как горный ручей после ливня, то замедляется, словно стоячая вода в озере. Лун Байхуа приходит в себя лишь на короткие мгновения, но затем снова проваливается в небытие от сокрушительной боли, которую его разум не может вынести. Иногда он видит свою мать. Она улыбается. На ней белые, как снег, одежды, и она не носит поясную подвеску с драконом, как все лучшие ученики клана, а дает ее поиграть своему сыну, хоть это и против правил. Лун Байхуа зовет ее, но она не отвечает. Порой он видит брата и погибшую сестру, и ему сложно отличить сны от реальности. Лун Шуантао то говорит что-то, то безмолвно плачет, низко опустив голову. Когда она приходит во снах, становится легче, но Лун Байхуа не может произнести ни слова.
Боль перестает так мучить его, лишь когда подсознание оказывается к нему милосердно, и он видит Ван Сяоши. Он такой же, как и раньше: с улыбкой на губах, блеском в глубоких глазах, и от солнечных лучей его волосы отливают темной бронзой. Лун Байхуа наблюдает за ним из окна гостевых покоев и не может вспомнить фразу, которую прочел только что в фолианте уже в пятый раз.
Он начинает приходить в сознание чаще. Позже возвращается зрение, появляются запахи лекарств и успокаивающих разум благовоний. Лун Чэнь почти не плачет, когда навещает его, но говорит очень мало. Лун Байхуа не замечает, чтобы за его раной ухаживали слуги или лекари, но однажды, когда у него уже получается хотя бы поднимать голову, чтобы она не кружилась, они все же появляются в его комнате.
– Фа Шэньхао закончил собирать воинов для похода в юго-западные леса, – очень тихо говорит один из юношей, меняя благовония в курильнице.
– Я тоже слышал об этом, – отвечает второй, который готовит новые повязки для руки Лун Байхуа, смазывая их лекарственной мазью. – Он собирается убить Ван Сяоши и своего новорожденного сына?
– Это уже не его сын, это демон! Слышал, во что превратилась его жена перед смертью?! И тихо! Не произноси здесь это имя! Если кто узнает, нас обоих накажут.
– А ты слышал, когда планируется поход?
– Войско уже выступило вчера. Думаю, к закату все будет кончено.
К закату… Лун Байхуа даже не знает, утро сейчас или день. Он дожидается, пока слуги заканчивают менять повязки на остатках его левой руки и уходят. Ему нужно добраться до юго-западных лесов. Лун Байхуа не думает о том, что будет делать против целого отряда воинов из самых сильных кланов, собранных Фа Шэньхао. Он использует духовную силу, чтобы заставить тело двигаться, и поднимается, садясь на кровати. Перед глазами все плывет, а боль с новой силой набрасывается на еще не до конца зажившую рану. Под повязками тянет кожу, словно она вот-вот лопнет, обнажив уродливую культю.
Все это сейчас не важно.
Он должен защитить Ван Сяоши.
Или хотя бы встать с ним плечом к плечу. На этот раз он не совершит той же ошибки, уговаривая Ван Сяоши сдаться на милость Старейшинам.
Лун Байхуа встает на ноги, игнорируя боль и головокружение. Духовная энергия циркулирует по всему телу, заменяя его физические силы. На какое-то время этого хватит.
* * *
Ван Сяоши знает, что умрет прежде, чем утренние лучи вновь коснутся этой проклятой земли. В юго-западных лесах всегда царят сумерки, но сегодня закат до рези в глазах яркий и кровавый. Он готов к смерти. Все те люди, которым он помогал, выступили против него. Его ненавидит весь мир.
Бывший лучший друг придет за ним. Потребовалось три месяца после боя с Лун Байхуа, чтобы он вновь собрался с силами, и он примет эту расплату. Если бы ее не потребовал Фа Шэньхао, Ван Сяоши сделал бы это сам. Ему больше нечего терять.
Он устал. Бесконечно устал.
Все, что в его силах, – это не позволить собственному другу убить себя. Фа Шэньхао не заслуживает еще одного кошмарного воспоминания из-за него. Хотя, возможно, ему будет только в радость порубить его на мелкие куски. Он ненавидит его и имеет на это полное право после смерти любимой жены. Ван Сяоши запрещает себе горевать о Минлэй. В ту ночь он хотел лишь защитить ее, но в итоге сам оказался причиной ее мучительной гибели. Он даже не уверен, удалось ли спасти ее душу, вернется ли она когда-нибудь в круге перерождений.
Ее маленький
