если бы только скрипящие петли могли говорить.
Мое зрение исчезло. Я увидел оранжевых. Увидел, как они поют, собравшись у костра. Особенно выделялись их ярко раскрашенные тела и волосы.
Я снова стал собой.
Тварь покачивала головой, не сводя с меня немигающего взгляда. Пасть зашевелилась, и из нее донесся слабый свист, мелодичный, но он то и дело срывался в отвратительный звенящий скрежет.
– Пииии… ууиииий… Поооо…. Ууууй… Пооо…. Уууй…
Я не понимал, что она хотела сказать, пока не услышал ее голос в своей голове.
«Пой. Пой. Пой. Пой. Пой. Пой. Пой. Пой. Пой. Пой. Пой…»
Металлический срежет, словно бьющий о наковальню молот, чеканил слово в моем мозгу. Не выдержав, я схватился за голову, пытаясь выкинуть эти звуки из своего сознания… Тварь вежливо отступила.
Не смея отвернуться от трех светящихся глаз, я выпрямился и попробовал петь. Сдавленное ужасом горло не издало ни звука…
Глубоко вдохнув, я почувствовал, как раскрылись легкие. Несколько гортанных трелей помогли немного расслабить связки.
Я запел утреннюю молитву оранжевых так громко, как только мог, вкладывая в каждую ноту все оставшиеся чувства. Широко раскрыв глаза, я пел, стараясь как никогда в жизни.
Монстр покачивал гигантской головой, слегка приподнимая ее на некоторых местах, которые, наверное, ему особенно нравились.
Когда я закончил, чудовище с шумом выдохнуло воздух из ноздрей, обдав нас морским запахом своего нутра.
Я почувствовал, что, кем бы он ни был, зверь остался доволен. Его голова наклонилась к земле и потянулась вперед, изгибаясь. Змеиное тело свернулось в кольцо вокруг островка.
– Садитесь! -крикнул я остальным, с трудом веря в то, что происходит.
Они стояли, как вкопанные, не сводя глаз со светящихся полос.
Я толкнул Яшму, приводя ее в чувства.
– Садись!
Кожа змея была шершавой, но ее покрывала скользкая слизь. К счастью, можно было держаться за многочисленные наросты. Я помог Яшме устроиться на спине монстра, Краб помог забраться Мидии и залез сам. Тело Пены они уложили между собой. Убедившись, что все держатся, я залез сам.
Когда змей понял, что мы сели, его тело изогнулось и скользнуло по волнам с такой скоростью, что я чуть не слетел в воду. Брызги рассекаемых волн летели мне в лицо, я то погружался в воду по пояс, то поднимался так высоко, что переставал ее чувствовать. Так мы летели по волнам, пока змей не начал плавно замедляться. Он остановился у берега так, чтобы, спустившись, мы смогли стоять на дне.
Мы спустились, но монстр все еще не уплывал. Я повернулся к нему, снова встретившись с трехглазой мордой.
Мое сознание подернулось рябью, я увидел недостроенное высокое белое здание с металлическим шпилем, на вершине которого сверкала звезда, расходящаяся двенадцатью лучами в разные стороны. Вокруг стояли люди и пели, раскинув руки.
Рядом со зданием стоял я, в моих руках, почему-то, была мотыга, которой оранжевые рыхлят землю. Я бил мотыгой по зданию и с каждым ударом оно отстраивалось, пока не было закончено. Тогда солнце засияло ярче, люди запели веселее, а земля покрылась густой зеленью.
Видение поменялось. Я по-прежнему стоял с мотыгой возле недостроенного здания. На этот раз я отбросил инструмент в сторону и ушел, повернувшись спиной к храму и морю за ним. Тогда из моря поднялась знакомая трехглазая драконья голова, – она была еще больше, чем на самом деле, – и из ее пасти вырвался залп оранжевого пламени. Пламя уничтожило все, чего коснулось. Поднялись волны, земля затряслась, и храм вместе со всеми людьми, вместе с землей, ушел под воду, поглощенный взрывами. В конце концов из дыма показалась красноглазая морда чудовища. Оно было одно посреди безбрежного океана. Огузок исчез.
Видения кончились, я вернулся к реальности.
Из пасти трехглазого змея вылетело несколько звуков, потом она раскрылась, и морда ринулась к Пене, которого Краб нес на спине. Схватив зубами воротник куртки, змей рванул тело на себя. В следующую секунду монстр с грохотом ушел под воду, вспенив волны. Тело он утащил за собой.
Мидия сдавленно всхлипнула, шагнув за ним, но Краб остановил ее. Мы ничего не могли сделать. Нужно было идти к берегу.
Земля тряслась под нами, словно ее раскачивала невидимая гигантская рука. Но нам было все равно: мы оказались на суше. Добравшись до места, куда волны не доходили, мы попадали на землю.
Судя по огням вдали, монстр принес нас на территорию оранжевых. На берег чернокожие почти не ходили, поэтому здесь нам и следовало остаться, пока не восстановим силы.
Мы улеглись на траву, прижимаясь друг к другу, чтобы согреться, и уснули, несмотря на грохот волн и содрогающуюся землю. У нас не осталось сил даже на то, чтобы бояться.
Я проснулся, ощущая на коже приятное тепло и слыша спокойный шум волн. Несколько мгновений я был счастлив, но потом подступило первое воспоминание, за ним другое… Вздрогнув, я резко поднялся и этим разбудил остальных.
Мы лежали, тесно прижавшись друг к другу, посреди небольшого заросшего пляжа, в высокой жесткой траве. Неудивительно, что оранжевые нас еще не заметили: она накрывала нас с головой.
Протерев глаза и осмотревшись, Яшма тронула меня за плечо.
– Что будем делать? – тихо спросила она.
– Нужно поговорить с Солнцем.
– Думаешь, он тебя послушает?
– Он будет слушать, если я начну говорить о его вере, – я не выдержал и усмехнулся. – Мне кажется, это существо, которое мы вчера видели, как-то связано с ней.
– Помет чайки… я-то надеялся, мне все приснилось, – выругался Краб. – В какой же мы заднице!…
– Тише! – Мидия дернула его за рукав. – Послушаем Дельфина.
– Этот змей умеет говорить через мариний, – продолжил я. – И он хочет, чтобы люди почитали его. Велел мне построить храм, иначе он нападет на Огузок.
Зажмурившись, Яшма замотала головой, словно вытряхивая из ушей морскую воду.
– Что ты сказал?…
Я мог повторять сколько угодно раз, от этого мои слова не становились менее безумными. Прошло некоторое время, прежде чем остальные поняли, что я все еще в своем уме.
– А что, если их там много? – тихо сказала Мидия. – Что, если все не вернувшиеся рыбаки стали их добычей? Если эти твари охотятся на людей!?… – ее голос почти сорвался на писк. – Они же огромные!…
– Не думайте об этом, – посоветовал я, гоня подальше отвратительные мысли.
Я понимал, что Мидия может быть права. То, что змей сожрал труп Пены, подтверждало ее слова. Скорее всего, подобные твари действительно нападали на людей, и, когда Огузок с Остовом прекратят вражду, нам придется бороться
