небольшой паузы он добавил: – Возможно, Саньлан что-то скрывает, но он точно не причинит мне вреда.
– Я смотрю, он совсем задурил вам голову! – Му Цин не поверил своим ушам. – Если у него на лбу будет написано «подозрительный», вы позабудете грамоту!
Фэн Синь, который не принимал участия в споре, первым почувствовал приближение врага.
– Осторожно!
Се Лянь с Му Цином встрепенулись:
– В чём дело?
– Опять эта паутина!
Пламя на ладони осветило каменную стену впереди, целиком покрытую плотным слоем белых нитей. Небожители напряглись и приготовились к схватке, однако на этот раз паутина оказалась не такой свирепой, она висела неподвижно, словно обычный плющ, и, похоже, не собиралась нападать. Какое-то время они выжидали неподвижно, затем Се Лянь сказал:
– Наверное, она неживая.
– Тогда для чего она здесь? – спросил Фэн Синь.
Принц сделал несколько шагов, задумчиво осмотрел белые заросли и нашёл ответ:
– Под ней что-то спрятано.
Все трое приблизились, Се Лянь потянул за паутину и с большим трудом оторвал кусок.
Под покрывалом таилось лицо божества – что ждёт их на этот раз?
Фэн Синь с Му Цином вслед за принцем принялись освобождать другие участки стены.
– Это фреска! – воскликнул Се Лянь, расчистив треть изображения.
Каменная плита была сплошь покрыта разноцветными штрихами и изображениями человечков. Рисунки отличались по стилю: одни были грубыми, другие – изящными, какие-то – выписанными в мельчайших деталях, а некоторые – странными донельзя.
– Это нарисовал он, – заключил принц.
– Хуа Чэн? – уточнил Му Цин. – Вы уверены?
– Уверен, – тихо отозвался Се Лянь. – Иероглифы наверху – это его почерк.
Он указал на кроваво-красного человечка, возле которого петляла строка из небрежно написанных закорючек. Казалось, художник изливал душу в минуты помрачения или невыносимой боли. Нетрудно было догадаться, что это нарисован сам Хуа Чэн, хотя по какой-то причине он изобразил себя ужасно уродливым.
– На это смотреть больно! – не удержался от комментария Фэн Синь. – Уверен, даже я пишу аккуратнее!
Почерк хуже, чем у Фэн Синя, – о таком и подумать страшно!
У Се Ляня глаза разбегались, он не знал, куда смотреть. Почему-то от осознания, что эти картины нарисованы именно Хуа Чэном, у принца задрожали кончики пальцев, словно он обнаружил редкое сокровище.
От фресок его отвлёк Му Цин:
– Ваше высочество, скорее сюда. Вы должны это увидеть!
– Что такое? – очнулся Се Лянь.
Фэн Синь и Му Цин молча указали ему на картину, занимающую большую часть фрески. По центру была изображена высокая башня, а под ней – богато украшенная платформа и целое море людей, столпившихся вокруг. Несмотря на небрежные линии, сюжет угадывался с первого взгляда.
Му Цин ткнул пальцем в центр композиции и срывающимся голосом спросил:
– Так… Так это… он?
Се Лянь присмотрелся: среди редких чёрных штрихов цветом были выделены две фигуры – человечек внизу, облачённый в белое, раскинул руки и поднял голову к небу, готовясь поймать другого, кроваво-красного, летящего с башни.
– Это же он? Ребёнок, упавший со стены во время церемонии поклонения Небесам! Как это возможно? Искатель Цветов под Кровавым Дождём? – забормотал Му Цин.
Фэн Синь похлопал товарищей по плечам, указывая на другую часть фрески:
– А вот ещё!
Се Лянь повернул голову и увидел ветхое святилище и статую божества на постаменте, окутанную ореолом тусклого белого света. В одной руке она держала меч, а другой протягивала красный зонт уродливому красному человечку внизу, который крепко стиснул в пальцах подношение – маленький цветок.
Се Ляню сделалось нехорошо, он прижал ладонь к пульсирующему виску и продолжил изучать фреску. На следующей картине многочисленное войско ожидало сигнала к атаке, а над ними парила белая фигура с длинным мечом, образ которой вызывал благоговейный трепет. Внизу среди толпы солдат выделялся красный силуэт – вскинув голову, он не отводил взгляда от божества в небесах.
– Человек в красном один и тот же, да? Это всё он? – Фэн Синь сорвался на крик: – Хуа Чэн, мать его?! Немыслимо! Он постоянно был поблизости?!
Му Цин полностью разделял его эмоции:
– Он не просто был рядом, он следил – очень и очень пристально. Везде и всюду! Вот улица в центре столицы, вот Безмрачный лес, а это что? Горбатый холм. О боги… Получается, все эти статуи тоже его рук дело?
– Твою ж мать… – Генерал от волнения начал повторяться. – Да кто он такой? Он с тех самых пор следит за вами? Больше восьми сотен лет?! Да чтоб меня! Чудовищно! Он одержим?! Чего он хочет? Это не просто преданный последователь, он явно что-то задумал!
– И явно что-то нехорошее! – подхватил Му Цин. – Давайте посмотрим, может, найдутся ещё подсказки.
Обескураженный Се Лянь молча смотрел на кроваво-красного человечка на фреске. Принца захлестнули воспоминания, хранимые на задворках памяти, которым прежде он не придавал значения. От этих мыслей его отвлекли крики товарищей.
– Что там опять?
Оба генерала застыли, уставившись на стену. Когда Се Лянь приблизился, Фэн Синь поспешно повернулся, замахал руками и чуть не оттолкнул его:
– Чёрт побери! Не смотрите!
– В чём дело? – удивился Се Лянь. – Что там такое?
– Незачем вам это видеть. И вообще, уходим скорее, – буркнул Му Цин.
Они снова подхватили Се Ляня с двух сторон и припустили что было мочи.
– Да что вы делаете? Я не успел разглядеть! – возмутился Се Лянь.
Фэн Синь на бегу сердито выругался:
– И не надо! Мать твою, вот же… Чтоб меня! Никогда прежде я не видел подобного!
Се Лянь ничего не понимал:
– Чего ты не видел? Что натворил Саньлан?
– И вы ещё зовёте его Саньланом?! – взвился Му Цин. – Прекращайте! Нет времени объяснять! Впредь не приближайтесь к нему, он ненормальный, больной, просто сумасшедший!
– Да с чего вы так на него взъелись?! – Принц не желал больше это слушать. – Уж простите за прямоту, но кто из нас нормальный?
– Не спорьте! – рявкнул Фэн Синь. – Вы не поймёте! Он не такой, как мы! Он, он к вам… К вам…
– Что ко мне? Пожалуйста, отпустите меня и позвольте самому взглянуть!
Он попятился, товарищи потянули его вперёд, и троица встала на месте. Вдруг впереди раздался холодный голос:
– Разве я не предупреждал, что не стоит в гостях трогать чужое без спроса? – Хуа Чэн стоял, прислонившись к каменной стене. – Иначе за последствия я не отвечаю.
Князь демонов улыбался, но взгляд его был холоден. Подперев одной рукой другую, он небрежно крутил что-то в пальцах.
Се Лянь увидел крошечную тёмно-красную коралловую бусину, вплетённую в тонкую прядь волос. Коралл переливался багряным блеском и приковывал к себе взгляд – как и красный узел судьбы на бледной коже.
Глава 176
В пещере Десяти тысяч божеств открываются истинные лица
Часть вторая
Ни груда валунов, ни сотня талисманов не могли остановить князя демонов!
Фэн Синь с Му Цином не стали медлить: первый обрушил на противника дождь из стрел, а второй, взмахнув саблей, послал вперёд мощный удар, затем они схватили Се Ляня и бросились бежать. По дороге Фэн Синь снова обвалил часть стены,
