висело как мокрая тряпка, а потом издало возмущённый вопль и извернувшись сигануло обратно на скамейку. Через секунду Седрик уже с удобством устраивался на Кириных коленках.
— Извините этого наглеца, — хозяин кота вздрогнул, словно очнулся от морока, и смущённо улыбнулся, — похоже, Вы ему понравились.
— Это Вы извините, мне не следовало приставать к чужому питомцу, — Кира немного пришла в себя и наконец решилась поднять глаза на Семёна из альтернативной реальности.
Неизвестно, чего она ждала от этой встречи, но уж точно не волны облегчения, которая внезапно накрыла её с головой. Увидеть копию погибшего мужа Кире было страшно до дурноты. Весь заряд тоски по Семёну, который она с трудом сдерживала в своём сердце, внезапно взорвался, как будто кто-то поднёс к запалу горящий фитиль. Наверное, если бы хозяин кота выглядел так же, как три года назад, когда Кира впервые увидела его в компании жены и сына, она бы не сдержалась и бросилась на шею незнакомцу.
К счастью или, наоборот, несчастью, время сказалось на альтернативном Семёне не самым лучшим образом, он растерял значительную часть своей блондинистой шевелюры, а явственно наметившееся брюшко свидетельствовало о его спокойной и сытой жизни. Впрочем, треники и пропотевшая майка были наглядными свидетельствами того, что обладатель брюшка всё-таки не опустил руки и продолжает бороться с весом.
— А моему Семёну даже не дали такой возможности обзавестись лишним весом, — Кира почувствовала, как на её глаза наворачиваются слёзы, и опустила голову, делая вид, что занята непослушным котом.
Мужчина неуверенно топтался около скамейки, не решаясь снова вернуть себе строптивую собственность. Он явно не мог сообразить, что с ним произошло. Отчего-то эта странная незнакомка вызвала у него острое чувство близости, словно он знал её всю свою жизнь, но просто отчего-то запамятовал, где они могли встречаться. Мужчине было неловко спросить об этом, потому что тогда его непростительная забывчивость сразу бы открылась, но и оставаться в неведении не хотелось.
— Я где-то Вас видел раньше, — всё-таки решился он, — а Вы меня помните? Меня зовут Валентин.
— Я Кира, — она представилась на автомате и тут же пожалела, что ввязалась в этот ненужный флирт. — Нет, я Вас не помню, но город большой, могли случайно пересечься. Вот, забирайте Вашего беглеца, — Кира протянула кота хозяину.
Валентин подхватил своего питомца, но не ушёл, как она надеялась, а продолжал на неё пялиться и, разумеется, заметил слёзы.
— У Вас всё в порядке? — с тревогой спросил он.
Кира хотела ответить ни к чему не обязывающей вежливой фразой, но поняла, что если только попробует открыть рот, то разрыдается прямо на глазах у этой благополучной копии Семёна. Поэтому она просто неловко кивнула в надежде, что мужик поймёт неуместность своего навязчивого поведения и уйдёт. Увы, мужик оказался не слишком понятливым, вместо того, чтобы удовлетвориться её откровенным жестом, он положил кота на скамейку и уселся рядом с Кирой.
— Я могу Вам помочь? — предложил Валентин, бесцеремонно заглядывая в глаза жертве своих альтруистических порывов.
Кира покачала головой, она ещё надеялась, что ей удастся отделаться от его настырного участия. Это был не её Семён, не тот сильный и надёжный мужчина, с которым она привыкла чувствовать себя защищённой от всех, даже мнимых напастей. Этот довольный жизнью обыватель был чужим, он как бы олицетворял собой всё то, чего Киру лишила смерть любимого человека. Умом она понимала, что Валентин тут совсем ни при чём, не его вина, что в этом мире нет Ордена, отобравшего у неё Семёна и превратившего жизнь самой Киры в аттракцион бега по граблям. Но как, скажите на милость, сохранять хладнокровие, когда каждый жест сидящего рядом мужчины напоминает тебе о потере? Кира судорожно всхлипнула, и неуместные слёзы хлынули из её глаз словно водопад.
Возможно, именно этих слёз ей и не доставало, чтобы наконец принять реальность и если не отпустить своего покойного мужа, то по крайней мере, смириться с тем, что его больше нет. Уже через несколько минут Кира почувствовала облегчение и начала более объективно оценивать окружающую обстановку. И только тут до неё дошло, что она, оказывается, рыдает на плече у местного аналога Семёна, а тот успокаивающе поглаживает плаксу по спине. Кот тоже не остался в стороне от миссии по спасению и так уже промокшего под недавним ливнем сквера от дополнительного орошения. Он просунул свою лохматую морду Кире под мышку и принялся мурлыкать так жалобно, что впору было утешать его самого.
— Ой, простите, — промямлила плакса, поспешно отстраняясь от обоих непрошенных утешителей, — мне нужно идти.
Валентин тут же выудил откуда-то из треников пачку одноразовых платков и протянул Кире. Она быстро промокнула мокрые щёки и благодарно улыбнулась расторопному кавалеру. Их глаза на секунду встретились, и в этот момент Кире показалось, будто лавочка под её пятой точкой вдруг зашаталась как при землетрясении. Валентин смотрел на неё точно так же, как когда-то Семён во время их первой встречи у кафешки приморского городка. Было в его взгляде что-то притягательное, возможно, узнавание, тревога, а ещё странное облегчение. Наверное, так смотрят на давно потерянную и наконец найденную ценную вещь.
От всей этой мистики Кире сделалось не по себе. Откуда взялась эта странная связь между ней и всеми воплощениями Семёна? Внезапно женщину накрыла волна паники, потому что она поняла, что будет дальше. Ещё секунда, и этот такой родной, но в общем-то чужой мужчина потеряет способность к самоконтролю. Он бросит всё, чем живёт сейчас, только чтобы быть рядом с ней, и никогда ни о чём не пожалеет, даже если это разрушит его жизнь. Кира вспомнила их первую встречу, когда рядом с Валентином вперевалочку ковыляла его беременная жена, когда сам он нёс на руках спящего сына, и пришла в ужас от надвигающейся катастрофы. Нет, она была не готова сломать жизнь всем этим людям.
— Спасибо за моральную поддержку, — отстранённо проговорила Кира, поднимаясь с лавочки, — у меня сейчас сложный период в жизни, и Вы мне очень помогли, — она поспешно кивнула и ринулась по дорожке с такой скоростью, словно спасалась от цунами.
Уже добежав до поворота, Кира всё-таки не удержалась и бросила быстрый взгляд назад. Валентин так и остался сидеть на скамейке, только теперь, вместо спины рыдающей в его объятьях незнакомки, его рука как бы на автомате гладила мокрую шёрстку быстренько подсуетившегося кота. Его глаза вроде бы всё ещё смотрели вслед беглянке, но прежнее выражение, так испугавшее Киру, из них исчезло, они вообще как бы потухли, словно мир перестал в них отражаться.
