Да и в целом вид у Валентина был какой-то потерянный, словно он не понимал, где находится и зачем сюда пришёл.
— Надеюсь, это у него пройдёт, — вздохнула Кира, — не хочу, чтобы из-за меня кто-то страдал, тем более Семён, даже если в этой реальности его зовут Валентином.
Это было похоже на музыку. Прозрачный речной поток взлетал над скалой блестящей белой гривой и обрушивался в озеро мощным водопадом. Где-то на полпути к бурлящей озёрной чаше сплошное полотно падающей воды разделялась на множество тоненьких косичек, которые принимались изощрённо переплетаться и играть в догонялки. Достигая поверхности озера, шустрые струйки издавали звон наподобие колокольчиков. Кристина завороженно застыла у края воды, вслушиваясь в музыку водопада и стараясь уловить его переменчивую мелодию. Иногда эта мелодия звучала весело и задорно, словно зазывала искупаться в прохладной озёрной водичке, а порой она делалась печальной и задумчивой, как бы намекая на то, что наступило время для созерцания.
Сегодня в песне водопада девочка уловила тревожные нотки, и это ей не понравилось. Она капризно надула губки и отвернулась, как бы давая водному потоку шанс пересмотреть своё неправильное поведение и исправиться. Увы, своенравная река не воспользовалась предоставленной возможностью, в её голосе зазвучали совсем уж неприличные гневные реплики, словно водопад злился на упрямую слушательницу за её нежелание внимать предупреждению.
— Я ведь могу и уйти, — с нарочитой обидой пробурчала Кристина и даже сделала шаг прочь от озера.
Неясно, испугался ли водопад её угроз, но тревожный звон внезапно сменился ласковым призывным шуршанием. Его песня теперь больше напоминала приглашение или даже униженную просьбу, и девочка снисходительно улыбнулась.
— Давно бы так, — удовлетворённо кивнула она, направляясь к скале, примыкавшей к водопаду.
Подойдя вплотную к большому мокрому камню, Кристина настороженно прислушалась. Нет, она не боялась, что кто-то станет за ней подглядывать, около озера всегда было пустынно, да и слушала Кристина скорее себя, нежели внешние звуки. Слежки Кристина совершенно не опасалась, поскольку пришла сюда вовсе не на своих маленьких, но шустрых ножках, а трансгрессировала прямо из-под защитного купола, пока подружки прикрывали её отсутствие. Способность к мгновенному перемещению, видимо, унаследованная юной волшебницей от мамы, пробудилась в ней практически сразу после переезда в Алат, и это пробуждение едва ни стало для неё фатальным. Дело в том, что конечной точкой её первого спонтанного прыжка по какой-то неясной причине оказалась середина озера, а плавать девочка тогда ещё не умела.
Из-за непредсказуемости налётов орденской авиации всё население Алата сидело в бункерах, и в окрестностях озера не было ни души, так что истеричные вопли утопающей услышать было просто некому. И всё же Кристина спаслась и даже считала свой стрёмный прыжок счастливым случаем, потому что он позволил ей найти папу. Собственно, тут ещё можно было бы поспорить, кто кого нашёл, но Кристина самонадеянно приписала эту заслугу себе. Выудив нечаянную купальщицу из воды, Семён отнёс её в пещеру, вход в которую скрывала стена водопада, и потом долго отпаивал чаем, чтобы успокоить. С тех пор тайные встречи родственников сделались регулярными, и Кристина каждый день с нетерпением ждала момента, когда можно будет втихаря улизнуть из-под купола и отправиться в гости к папе.
Эти визиты требовали от неё соблюдения определённых правил конспирации, чтобы ненароком не выдать папиного убежища. Перед тем, как лезть в пещеру, Кристина должна была убедиться, что за ней никто не подглядывает. Для природного эмпата это была тривиальная задачка, засечь эманации человека Кристина смогла бы даже в том случае, если бы этот человек находился на противоположном берегу озера, а уж рядом с пещерой и подавно. В течение почти минуты девочка вслушивалась в свои ощущения, и на её лице стало проступать выражение недоумения. Как ни странно, вызвано сие недоумение было не обнаружением слежки, а как раз наоборот, отсутствием каких бы то ни было внешних сигналов.
— Куда же он ушёл? — в голосе Кристины тревога смешалась с возмущением, поскольку она пока не поняла, стоит ли ей беспокоиться или обидеться. — Мы же договаривались, что я приду после обеда.
Осуждающе покачав головой, Кристина всё-таки решилась и полезла на скалу. По тому, как ловко она цеплялась за острые выступы, как уверенно нащупывали опору её ступни, можно было сделать однозначный вывод, что проделывала она этот путь очень часто. Скоро девочка достигла верхушки камня и ловко спрыгнула на скользкую полочку, уходящую в просвет между скалой и летящим сверху потоком. Не задерживаясь на передышку, она уверенно направилась по узкой дорожке и вскоре скрылась за стеной водопада. Тут было гораздо темнее, но юную скалолазку это ничуть не смутило, она уверенно проскользнула до центральной части потока и только тогда притормозила.
Эту узкую щель в сплошной скальной породе невозможно было разглядеть снаружи, даже если специально приглядываться, со стороны озера она казалась просто игрой света и тени. Но Кристину этот естественный камуфляж нисколечки не обманул, она ловко протиснулась в щель и уверенно потопала по полутёмному тоннелю вглубь скалы. Тоннель был извилистый и скользкий, с потолка постоянно капало, а под ногами хлюпала вода. Стенки тоннеля были странно гладкими, словно эту дырку в скале проделал какой-то гигантский червяк, отполировав своим телом шершавую скальную поверхность. Кристина неловко поскользнулась, наступив в неглубокую лужицу, но даже не притормозила, она была уверена, что в тоннеле ей ничего не грозит.
Очень скоро сделалось совсем темно, хотя с дальнего конца прохода и сочился тусклый сероватый свет. Там, на другом конце тоннеля сияло яркое солнце, но тех жалких крох света, что проникали внутрь, едва ли хватало даже на то, чтобы разглядеть лужи у себя под ногами. Тем не менее Кристина уверенно продвигалась вперёд и остановилась, только когда до выхода оставалось всего с десяток шагов. Прямо напротив неё в стенке тоннеля маячила бархатной чернотой большая дыра. Наверное, это было весьма неосмотрительно, соваться в тёмную пещеру одной, но Кристине подобные страхи были неведомы. Она уверенно выставила правую руку перед собой ладонью вверх и закрыла глаза. Через пару секунд на её ладошке расцвёл алым цветком язычок пламени. Немного помедлив, язычок заколыхался и принялся расти.
Вскоре в тоннеле сделалось совсем светло, и юная волшебница смело шагнула в пещеру. Здесь всё было ей знакомо. В пяти шагах от входа располагался небольшой аккуратный очаг, именно к нему и направилась Кристина. Сейчас огонь в очаге не горел, но она быстро обнаружила на каменном бортике масляную лампу и скормила фитилю огонёк со своей ладошки.
