с солью. Затем, развернувшись, направился к двери. Фиалка, крадущейся тенью, двинулась следом. Она вышла лишь тогда, когда убедилась, что за дверью не прячется Унаги или кто-нибудь еще из примаров.
*****
Предчувствия меня не обманули и вечером всех обитателей Комнатки ждал настоящий пир. Сундук все-таки дал много припасов, из-за чего Ратто расщедрился не только на жареное мясо, которое досталось абсолютно всем в равных порциях, но и на алкоголь. В стоящих рядом с тарелками металлических кружках плескалась не вода или несладкий чай, а настоящий бурбон. Нецесам выделили виски, а вот что пили примары я не знал. Но судя по довольной физиономии Унаги, им досталось что-то особенное.
В этот раз Ратто превзошел сам себя. Он не только дождался, пока доест самый медленный житель Комнатки, которым по общему признанию являлся Головастик, но и велел Пенсне принести из примарской кладовой коробку конфет. Коробка пошла вниз от головы стола, но, когда добралась до нихилов, мы увидели, что там осталось всего пять шоколадных брусочков. Аши, сидящая почти в самом конце, разочарованно вздохнула и взяла в руки кусочек хлеба, намереваясь посыпать его сахаром, чтобы получился хоть такой десерт. Однако я, подумав, опередил ее.
– М-м-м… – промычал я, отчаянно краснея от злости, что не могу произнести застрявшее в глотке слово. – М-меняемся?
– На что? – тихо и осторожно спросила Аши, завороженно смотря на зажатую в моих пальцах шоколадную конфету. Обычно нихилам доставалась карамель и поэтому взгляд девочки был легко понятен.
– На хлеб, – коротко бросил я, протягивая ей конфету. Аши нахмурила брови и смешно скривила рот, словно боялась, что это розыгрыш.
– На хлеб? – недоверчиво переспросила она.
– Да, – подтвердил я, кладя конфету на стол и двигая её к Аши. Девочка в ответ медленно подвинула ко мне хлеб и, взяв в руки конфету, уставилась на нее восторженными глазами. Краем глаза я увидел, что наш обмен заинтересовал всех. Даже Ратто, прищурившись, внимательно следил за нами.
– Спасибо, Молчун, – еле слышно произнесла Аши. Затем, разломив конфету на две части, одну половинку она сунула себе в рот, а вторую положила рядом с Фиалкой. – Два подарка за день. И каждый из них – такой сладкий…
Это был один из немногих дней в Комнатке, когда я засыпал без страха и с улыбкой на лице. Рядом сопели другие нихилы, сонно чмокал во сне губами Пухляш, вспоминая жареное мясо. Тихо, с негромким присвистом дышал во сне Месяц. А я лежал, смотрел в темно-серый потолок и улыбался. И даже слишком внимательный и хитрый взгляд Ратто, который немного беспокоил душу, не сможет стереть эту улыбку с моего лица. Радость нужно не только получать, но и дарить её другим. Даже если это обычная шоколадная конфета.
Глава четвертая. День Смирения.
В то утро я по традиции проснулся раньше всех. Сел на футоне, зевнул до хруста в челюсти и, потянувшись, осмотрел спящих нихилов. Но что-то было не так. Почти все лежали с открытыми глазами. Исключение составлял лишь Пухляш, которого разбудить мог только Месяц. Однако остальные ребята, хоть и лежали под одеялами, задумчиво буравили взглядом потолок, бессмысленно смотря в пустоту.
Встав, я поймал взгляд Месяца и кивнул ему. Но Месяц словно не заметил. Он отрешенно посмотрел на меня и скривил губы. Что-то было не так. Не так начиналось утро в спальне нихилов. В остальных спальнях тоже никто не спал. Я слышал голоса нецесов, а в спальне примаров шло бурное обсуждение. Я услышал визгливый голосок Унаги и спокойный, чуть с ленцой Ратто.
– Группками по три в умывальню, – тихо произнес Месяц, но его все услышали. Ребята начали нехотя выбираться из одеяльных коконов. – Как умоетесь, собираемся в гостиной у Телевизора.
– Что-то с-с-случилось? – шепотом спросил я его. Месяц снова скривил губы, а в серых глазах мелькнула грусть и страх.
– Сегодня день Смирения, Молчун. Он проходит раз в полгода, – ответил он. – Тебе не рассказывали про него?
– Нет.
– Ладно. Пойдем умываться вместе, я расскажу, – вздохнул Месяц и шлепнул по ноге Пухляша. – Вставай. Пора.
– Встаю, – нехотя прогудел из-под одеяла коротышка, но в отличие от других дней поднялся сразу и хмуро посмотрел на друга. – Эх, братка. Казалось, что он только вчера был.
– Время летит быстро, – грустно улыбнулся Месяц и, кивнув мне, направился в сторону умывальни. У двери уже выстроились остальные нихилы. Кто-то тер кулачками заспанные глаза, кто-то зевал, не стесняясь провоцировать других на ответный зевок. Лишь Шинаши ехидно посмеивался и, казалось, совершенно не переживал о том, что сегодня какой-то важный день.
Прохладная вода из-под крана мигом пробудила всех. Я, отфыркиваясь и плюясь, десятый раз умывал лицо, а за спиной недовольно кряхтели ожидающие своей очереди. Но, увидев, что Месяц уступает умывальник другому, я поступил аналогично и, подойдя к старшему нихилу, вопросительно на него уставился, ожидая ответов.
Пользуясь моментом, Месяц закурил, сделал пару затяжек и протянул сигарету Пухляшу. Мне он предлагать не стал. Все нихилы знали, что мне этого не надо. Крепкий алкоголь – да, но сигарета… К горлу сразу подступал комок тошноты, когда я представлял, что втягиваю дым. Для меня сигарета служила лишь удобной валютой, на которую я мог выменять что-нибудь вкусное или полезное для себя.
– Сегодня день Смирения, – тихо произнес Месяц, обращаясь лишь ко мне. В его голосе я уловил дрожь. Очень странно, учитывая, что некрасивый паренек всегда излучал одно лишь спокойствие и уверенность. – Он проходит раз в полгода. В этот день в Судилище появилась Комнатка. Не спрашивай, Молчун. Нам об этом Телевизор рассказал. Этот день тоже своего рода ритуал, как Жребий, который мы бросаем с появлением нового жителя.
– В этот день все встает с ног на голову, братка, – шумно дыша ртом, добавил Пухляш. Он сделал еще две затяжки и вернул окурок другу.
– Как это? – не понял я, переводя взгляд на Месяца. Тот неловко улыбнулся и пожал плечами.
– Мы собираемся у Телевизора, а он сообщает, кто сегодня поменяется местами. Нихилы, нецесы или примары. Если выпадут, к примеру, нихилы и нецесы, – Месяц тактично опустил возможность другого выбора, – то целый день мы будем нецесами, а они станут нихилами. Мы будем делать их работу, а они нашу. Мы сможем говорить с примарами, а они будут обязаны вести себя так, как мы. Понимаешь?
– Да. Ка-кажется. Н-не так уж и п-п-плохо.
– На первый взгляд – да, – нервно дернул плечами нихил. – Но есть еще кое-что важное. Когда день закончится, все вернется на круги своя. Мы снова
