напоминая мне подъем к Пагоде Равновесия. Только тогда ранен был Бай Син, а я никак не могла сорваться, ведь меня поддерживал сам Глава Лотоса.
Мы вышли на пустое плато. Я сделала шаг, и из-под моих ног вырвался ветер. Он пронесся по земле, и все покрылось тонкой коркой льда. Я почувствовала, как ослабеваю. Это чувство. Я уже знала его. Ветер, полный энергии инь. Это место действовало на меня так же, как вершина Горы Лотоса и воды Священного Озера.
Я зажмурилась. Техника Огненного Кольца могла оградить нас от ветра. Но холодная инь была так сильна, что, стоило огню вспыхнуть, через несколько секунд он уже оседал пеплом на ледяной земле. Я вкладывала больше силы, распаляла огонь, но ветер был неумолим. Я повернулась к У Баолину, он с трудом держался на ногах.
– В сторону.
Он сделал два шага и под напором ветра упал на землю. Мне некогда было беспокоиться о нем. Энергия ян была в нем не слабее моей, кроме того, Осколок Сихэ вполне мог вновь сослужить ему добрую службу.
Я установила барьер Огненным Куполом и вонзила меч в землю в середине круга. Лед раскололся, и трещины черными змеями расползлись к краям барьера. Я опустилась у меча и двумя ладонями обхватила его рукоятку. Вдох. Последний миг перед болью. Вобрать огонь в себя и удержать его. Восьмая техника.
Ветер пытался выбить из меня силу, ветер пытался вырвать меч из земли. Зачем только проводить через все это потомков Воронов? Зачем только вручать силу, причиняющую столько боли? Мои мысли быстро затихли. Энергия огня, входящая в меня, должна быть удержана. Боль должна утихнуть, а мои каналы не истлеть от этой силы.
Я медленно поднялась, не отпуская меча. Острие постепенно выходило из земли, огонь, хоть как-то сдерживающий порывы, погас. Но меч вспыхнул. Девятая техника – Огненный Ветер.
Я была готова. Пусть из этого ветра появляются призраки, подобно тем, что окружили меня на Утесе Восхода. Пусть. Приходите. Я смету вас огнем, вас и этот ветер, что хочет погасить мое пламя.
Я ждала. Ветер пытался смести огонь моего меча, но мои глаза не видели никого вокруг. Пустота. Стоило мне на секунду поверить в близкую победу, ветер водоворотом взял меня в кольцо. На секунду потерять концентрацию, не удержать энергию меча – смерть. Все, о чем я должна была помнить. Но ветер был безжалостен. Вместо холодного свиста он выдохнул в меня голоса. Я зажмурилась. Потеря контроля – смерть. А мне нельзя было умирать.
– Чжу-эр…
Нельзя.
– Чжу-эр!
Не слушай.
Тихий нежный голос. Голос моей умирающей матери. Я обманывала себя. Этот ветер обманывал меня. Я совсем забыла этот голос. Совсем. Я не смогла бы распознать обман.
– Минчжу!
Будто сердился. Мама редко сердилась на меня. Это был уже другой голос. Отец. Он собирался пожурить меня. Я была так непослушна. Я опять сбежала из Павильона Незабвенности, разломав кисть надвое.
Обман. Обман. Не слушай.
– У Минчжу!
Почему он так сердился? Разве он когда-нибудь сердился на меня по-настоящему?
– Как ты можешь быть здесь?
Отец.
– Я же сказал тебе…
Не говорил. Ничего не говорил. Ты же ничего не говорил мне! Ты просто умер, ты просто хотел оставить меня на Горе Лотоса. Ты даже не знал, что госпожа Ду захочет убить тебя! Обман. Ты бы не стал ругать меня. Нет, стал бы… Но не сейчас. Сейчас не стал бы, правда?
– У Минчжу, посмотри на меня!
Нельзя. Не буду. Что мне от твоей ненависти? Как будто мало мертвых затаило на меня обиду. Уходи, прочь. Обман.
– Гао Фэнь!
Наставник. Он всегда был сердит. Он всегда ругал меня. И пусть.
– А Фэнь, хватит.
Так ласково. Разве он мог звать меня так?
– А Фэнь, просто уйдем со мной. Твои раны причиняют мне боль.
Ложь. Он бы никогда не сказал этого. Никогда, ни за что. Этот ветер ничего не знал.
– Гао Фэнь, я ведь даже пришел к Главе, чтобы забрать тебя с собой, а ты отказалась! Все ради этого? Ты правда хочешь этого? Ты правда хочешь вытягивать из пропасти того, кто хотел убить тебя?
Пусть говорит. Пусть. Обман. Все обман.
– И я спас тебя ради этого? Думаешь, стоило тебя спасать?
И что? И что из того?
– А Фэнь, зачем?
Лучше бы Цзе Цзин продолжал ругать меня. Лучше бы он. Откуда ветер мог знать ее голос?
– А Фэнь, разве этому я учила тебя? Мое сердце скорбит…
Не надо. Только не ее боль. Только не это разочарование.
– А Фэнь, зачем ты убила их?
Потому что они мучили тебя! Потому что ты умерла на моих руках! Потому что они не имели права! Ты не причинила им вреда. Это они… они…
– Глупое дитя, если бы я хотела их смерти, думаешь, не сумела бы сама поквитаться с ними?
Ты была слишком добра. Ты всех прощала. Я не такая. Я не умею так.
– И пусть Чи Дянь был иногда жесток, разве он заслужил такого конца? Да разве ты сумела одолеть всех? И что теперь? Куда ты пришла? Кем ты станешь? Твое сердце, разве оно спокойно спит по ночам? Беги, А Фэнь, беги…
Я не разомкнула глаз. Я не выпустила меча. Ветер все плотнее обступал меня. Значит, будет проще прорвать его.
– А Фэнь, А Фэнь!
Даже если ты возненавидишь меня, пусть. Даже если ты откажешься от меня, пусть. Ты была единственным светом в моей жизни. Ты была единственным сердцем, которого я не стыдилась.
Пусть.
Какую боль я бы не вытерпела? Пусть.
– Чжу-эр! Вернись со мной.
Он. Что бы он ни говорил. Обман. Пустое.
– Я бы дал тебе все, что пожелаешь. Твой брат. Я бы спас его. Твой дядя. Я бы сам сразил его. Зачем ты делаешь это? Ты хочешь, чтобы мы скрестили мечи? Ты хочешь, чтобы я позволил тебе вновь ранить меня?
Бай Син. Уходи.
– Я же поклялся, что не буду никого любить, кроме тебя.
Обман. Этот ветер хотел свести меня с ума. Я хотела сойти с ума.
Огонь во мне разгорался болью. Больше ни звука, хватит! Хватит! Мои глаза вспыхнули. Секунда, и огненный поток впился в водоворот ветра. Моя боль, моя ненависть, эта сила – даже ветер не мог поглотить их. Огненный вихрь прожег холод, прожег голоса, прожег воздух. Их не было здесь. Никого из них. Никого из тех, кого я так любила. Я сжигала не их. Себя.
Ни ветра, ни льда. Моя рука дрожала. Перо ворона сияло девятью линиями. Я поднесла запястье ближе, и метку обожгла кровь. Я задыхалась, не в силах ее остановить. Меч не дал мне упасть сразу. Это я увлекла его за собой. Смех, кровь и темнота.
Пусть. Ну и что с того?
21
– Вставай! Минчжу, поднимайся!
Меня тряс У Баолин.
Выжил. И этот ветер не взял его. Зря я
