Она помолчала, словно собираясь с мыслями. – В объявлении о награде за вас с Амалией нет ничего о незаконном контракте. Если вы с Зуиласом будете и дальше делать вид, что у вас контракт, вам ничего не будет грозить, как только мы докажем, что Эзру подставили.
Вот только очистить доброе имя Эзры мы не в состоянии – разве что Тори каким-то образом сумеет подготовить и провести ритуал призыва без нас с Амалией. И имитировать контракт с Зуиласом теперь почти невозможно – по крайней мере, пока мы не найдем замену инферно.
– А как дела с Ксевером? – вмешалась Амалия. – Нашла зацепку?
– На самого Ксевера – нет, но до того, как прошлой ночью вся гильдия ушла в подполье, мы выслеживали нескольких культистов, чтобы выяснить, как они связываются с лидерами. Только вышли на одного, похоже, помощника главы, – и тут как раз дерьма на вентилятор набросили.
– Кто такой? – спросила я. – И где?
– Ну-у… Этого я тебе не скажу, а то еще пойдешь охотиться на этого парня в одиночку.
– Зора… – Мои пальцы стиснули телефон. – Я не знаю, что за цель у культа, но я почти уверена, что Ксевер намерен открыть портал в мир демонов. Нам нужно знать все, что ты можешь нам рассказать.
– Извини… ты сказала – открыть портал в мир демонов?
К сожалению, мне было не до смеха.
– Да.
Зора разразилась такой нецензурной тирадой, что брови у Амалии удивленно взлетели вверх.
– Ладно. Я поговорю с Дариусом.
– О чем?
– О том, чтобы нашей команде дали возможность выбраться отсюда. – Голос у нее стал жестче. – Если мы так и будем прятаться, ничего не изменится. Мы должны найти культ, а значит, надо действовать через тех сектантов, за которыми мы ведем слежку.
– Но если за вас назначены награды…
– Мы умеем скрываться. Тебе можно звонить по этому номеру?
– Да.
– Хорошо. Я тебе позвоню или напишу, как только узнаю что-нибудь новенькое. А вы с Амалией будьте осторожны, ладно?
– Ладно.
Зора коротко попрощалась и отключилась. Я опустила телефон.
– Ну что же… – выдохнула Амалия. – Похоже, остается только ждать.
Я смотрела на телефон. Ждать. Предоставить другим делать дело. Больше мы ни на что не годны. Обещали разделить Эзру и Этеррана – и не сумели. Називера победить не смогли. Новый инферно сами добыть не способны. А теперь Зора будет рисковать жизнью, чтобы выследить Ксевера вместо нас.
Но чему же тут удивляться? Мне двадцать лет, я недоучка, бросившая колледж, которая большую часть жизни шарахалась от всего, что хоть отдаленно напоминало магию. Единственное мое достижение – случайный контракт с демоном из Двенадцатого Дома.
А без инферно и того нет.
* * *
– Опять! – Яростный крик Амалии эхом отскочил от стенки. – Что такое, опять ее заело?
– Ты слишком громко кричишь.
Жалобный голос Зуиласа был таким тихим, что почти невозможно было разобрать слова.
– Помолчи.
Я медленно поморгала, глядя в стенку, а затем снова уставилась в древний гримуар, раскрытый у меня на коленях. Мой блокнот лежал рядом, но не хотелось даже смотреть на его разлинованные страницы. Слишком дорого обошлось мне его спасение – куда дороже, чем я могла себе представить.
Снова послышалось стрекотание новой швейной машинки Амалии. Она купила ее утром в универмаге, чтобы закончить колдовской наряд, который начала шить для Зуиласа несколько недель назад и прихватила с собой, когда мы бежали из прежней квартиры.
Латинские буквы плыли перед глазами. Нужно было искать информацию об амулете В’альир и магии порталов, а я вместо этого бесцельно перелистывала страницы, и в голове стоял сплошной туман.
Ксевер и Називер. Портал, который им зачем-то понадобился. Неожиданное стремление заполучить кровь Зуиласа. Чего они хотят? Чего пытаются добиться?
И есть ли у нас надежда их остановить?
От Зоры вестей пока не было. Идет ли она уже по следу этих культистов?
Стрекот швейной машинки оборвался с механическим щелчком.
– Фу ты, черт! Ненавижу эту штуку!
Я вздохнула и перевернула еще одну потрепанную страницу.
Дверь спальни распахнулась. Вошел Зуилас с сердито нахмуренным лицом и с Сокс на плече.
– Много шума от нее, – проворчал он. – Больше, чем от швейной машинки.
– Хм, – неопределенно буркнула я, возвращаясь к гримуару. Зуилас стянул худи – видимо, для того, чтобы Амалия могла снять мерки, – и на его нагруднике блестел знак В’альир.
Он опустил Сокс с плеча на пол в ногах кровати, а сам взгромоздился на матрас. Вытянувшись на животе рядом со мной, положил голову на скрещенные руки. Его взгляд лениво скользил по мне.
– О чем ты думаешь? – спросил он.
– Ни о чем.
– Ты всегда о чем-нибудь думаешь. – Кончик его хвоста мотался из стороны в сторону. – Я не всегда мог расслышать твои мысли, но чувствовал, что ты все думаешь, думаешь и думаешь.
Я нахмурилась. Ну да, может быть, я склонна к чрезмерному анализу в моменты тревоги. Многие – многие люди, во всяком случае – тратят кучу времени на размышления.
– Счастлив, что избавился от моих мыслей в голове? – спросила я, стараясь, чтобы это прозвучало шутливо. Однако получилось скорее обиженно.
– Нет.
Я покосилась на него.
– Нет?
– Мне нравится знать, о чем ты думаешь. Я стал слышать больше с тех пор, как ты угостила меня клубникой.
Кровь медленно прилила к моим щекам. Как он может говорить об этом таким небрежным тоном?
Еще один взмах хвоста.
– А тебе нравилось слушать мои мысли?
– Да, – призналась я. – Жаль только, что я слышала так мало. Трудно было уловить детали. Уж очень ты быстро думаешь.
Он сверкнул зубами в своей волчьей ухмылке.
– Hh’ainun вообще медленные во всех отношениях.
Я сморщила нос.
– А демоны во всех отношениях грубияны.
– Грубияны? – Он задумался. – Это значит – не милые?
– Да.
– Мы грубияны, – подтвердил он беззастенчиво.
Я фыркнула и перевернула еще одну страницу гримуара. Это была та самая запись с демоническими рунами, которая так разозлила Зуиласа вчера, – призыв Королевской клятвы, заклинание, обращающее магию демонов против них самих.
Я давно поняла, что демоны никогда не лгут, но почти не задумывалась о том, как у них понимают честность. Зуилас так ценил верность своему слову, что рисковал жизнью, чтобы не нарушить данное мне обещание, а их правители придерживались еще более суровых правил честности, чем обычные демоны. В их обществе было много насилия, но определяющим его свойством была безжалостная откровенность.
– Что ты будешь делать, когда вернешься домой? – тихо спросила я, перелистывая эту проклятую страницу. – Будешь растить детей, как другие Ivaknen?
Зачем я об этом спросила? Вопрос
