времени его подготовить! А на открытом пространстве мне дарга не подстрелить – он, сука, уворачивается! Нужно заставить его прыгнуть, чтобы не увернулся, но, если он прыгнет, я, скорее всего, сдохну!
Надо как-то заставить его прыгнуть, чтобы это было безопасно для меня… Прыгнуть не на меня, а…
Знаю!
Я кувыркнулся назад через голову и что есть духу побежал к мотоциклу Ники, благо до него было всего каких-то десять метров. Поставленный на боковую подставку, он был всего-то мне по пояс высотой, но дарг же не станет его таранить, чтобы добраться до меня, правильно?! Он же перепрыгнет!..
Правильно?..
Я прыгнул через мотоцикл ногами вперед, в полете выпрямляясь и натягивая лук.
Отставший всего на какой-то шаг дарг тоже уже сиганул вперед, перепрыгивая мотоцикл, и его когти уже практически коснулись кончика стрелы, которая в следующий момент сорвалась с тетивы и ударила прямо в оскаленную пасть.
Правильно. Дарг не будет таранить мотоцикл.
Я рухнул на землю плашмя, отчего воздух выбило из моих легких, и я судорожно закашлялся. Так и не коснувшийся меня дарг медленно пролетал надо мной, по-прежнему вытянув вперед когти и, наверное, даже не понимая, что добычу уже не поймает. Подавив на секунду приступ кашля, я растянул лук, снаряженный последней оставшейся в руке стрелой, и пробил ему сердце.
Я позволил себе полежать лишь столько времени, сколько заняло два раза глубоко вдохнуть, чтобы грудь не ходила ходуном и не мешала целиться. Потом я вскочил, снова перемахнул через мотоцикл, кувыркнулся по земле, хватая из земли новый пучок стрел, и, встав на ноги, уже знал, куда и как выстрелю.
Дарги атаковали меня еще два раза, но я был наготове. В первый раз удалось снова провернуть трюк с мотоциклом, правда дарг врезался в него и опрокинул, чуть не придавив меня, но все сработало. Во второй раз я заметил атаку дарга заранее и выстрелил перед собой заготовленным куполом, который и помог мне справиться с тварью. В остальное время я занимался прикрытием Ники, подбирая стрелы, заряжая их и стреляя.
Я не всегда попадал – все же твари были очень быстрые и нередко меняли положение в пространстве уже в тот момент, когда стрела была в полете. На двадцать удачных попаданий приходилось десять стрел, ушедших в молоко, для меня это был отвратительный результат. Особенно с учетом того, что каждый раз, когда я промахивался, Ника страдала. Клыки скользили по ее одежде, когти обламывали ее клинки, и каждый такой раз вырывал из ее уст сначала злобное шипение, а потом и болезненные вскрики! Лишаясь частей своего оружия, Ника перетягивала куски одежды, воссоздавая его, оставляя некоторые части тела без защиты! Иногда дарги атаковали именно туда, и Кровавой приходилось снова менять местами броню, тасуя ее на собственном теле, выбирая, где сейчас защита нужна, а где ею можно пожертвовать.
И те места, которыми она решила жертвовать, прикрывал я. И делал это до тех пор, пока все не кончилось.
Я насчитал двадцать два дарга. Четырнадцать – исполосованных кровавыми клинками, пробитых кровавыми иглами, рассеченных кровавыми плетьми. Семь – со стрелами в сердцах. Один – сочетающий в себе все сразу. Ника на нем вымещала всю свою злость уже после того, как все закончилось. А пока она это делала, я сходил и поднял ее помятый мотоцикл – нам еще уезжать отсюда. И чем быстрее, тем лучше.
Закончив с даргом, Ника повернулась ко мне. Привычно потянулась к голове, чтобы снять капюшон, вот только капюшона давно уже не было – его Ника вынужденно лишилась самым первым. Она вообще много чего лишилась. Сюртук превратился в подобие топика, настолько короткого, что едва прикрывал соски, правая нога была полностью обнажена, левая – по середину бедра. В районе живота в красной «ткани» зияли огромные дыры, в которые были видны пупок и выглядывающий край какой-то витиеватой татуировки на правой тазовой кости.
Ника подняла на меня затуманившийся взгляд, нацелила на меня вытянутый палец, вокруг которого летала одинокая крошечная капелька крови, и тихо выдохнула:
– Ты… Ты-ы-ы…
«Поосторожнее с ней. Она потеряла много крови и сейчас совершенно не в себе…»
Знаю. Вижу. С такими, как она, есть только два варианта развития событий. Или ты доминируешь над ней. Или она доминирует над тобой. И второй меня не устраивает.
Ника на подгибающихся ногах добрела до меня и снова выдохнула:
– Ты…
Она медленно занесла над плечом сжатую в кулак руку.
Я поднял ладонь и спокойно поймал удар в нее. Силой опустил руку Кровавой, заводя ей за спину и притягивая к себе. Вторая рука по-хозяйски схватилась за грудь Ники. Одежда податливо расступилась под рукой, она вообще податливо исчезла с тела девушки!
Оказывается, не везде у нее волосы красные при боевой трансформации. Кое-где у нее вообще волос нет.
– Мне нравятся твои уши, – с улыбкой произнес я.
– Сукин сын… Что же ты делаешь, сукин ты сын… – прошептала Ника, встала на цыпочки и больно впилась зубами мне в губы.
Трахаться с такой, как Ника, возможно только в одной позиции – когда ты сзади, а девушка, соответственно, спереди. Иначе вся спина, да и грудь тоже, неминуемо будут исполосованы в мясо, а шея, губы и все, до чего можно дотянуться зубами, искусаны до крови. Плавали, знаем. И не то, чтобы мне не нравилась такая поза – напротив, очень даже нравилась!
Просто в сложившихся условиях выполнить ее можно было только одним способом.
Что ж, до этого момента трахаться на мотоцикле мне не доводилось…
Но это оказался интересный опыт, который, в общем-то, почти повторял поездку по городу за спиной Ники. С той лишь разницей, что в этот раз я уложил Кровавую грудью прямо на бак, и держал шею рукой, не давая ей даже подняться.
Впрочем, она и не пыталась. Если поначалу какие-то попытки противодействия с ее стороны и были, то когда я разложил ее на седле в удобной для меня позе, она расслабилась и только громко стонала при каждом движении. Помятый мотоцикл опасно покачивался на боковой подставке, пока Ника не нашарила и не зажала рукой рычаг переднего тормоза, после чего испарилась даже эта досадная помеха.
В общем, все складывалось весьма удачно. Только вот кучи дохлых даргов вокруг немного портили общее впечатление… Мне. А Нику это, по-моему, только еще сильнее возбуждало. Ее вообще трудно назвать нормальной.
Достигнув оргазма, она уперлась руками в бак
