– Да, – сказал я, – ты прав.
Сарм разглядывал меня.
– Значит, ты знаешь о модификации сети ганглий?
– Да. Мне рассказывал Миск.
– Хорошо. Я хочу, чтобы ты понял царей-жрецов.
– Ты меня уже научил многому, – сказал я, – и я тебе благодарен.
Сарм, возвышаясь надо мной, стоя над голубым куполом, над лежавшей далеко внизу сияющей полусферой, высоко поднял антенны, повернулся и обвел ими обширное, запутанное, прекрасное, запретное пространство.
– Но есть такие, – сказал Сарм, – кто хотел бы уничтожить все это.
Я подумал, могу ли, навалившись всем телом, сбросить Сарма вниз.
– Я знаю, почему тебя привели в рой, – сказал Сарм.
– В таком случае ты знаешь больше меня, – ответил я.
– Тебя привели сюда, чтобы ты убил меня, – сказал Сарм, глядя вниз.
Я вздрогнул.
– Есть такие, – продолжал Сарм, – кто не любит рой, хочет, чтобы рой умер.
Я молчал.
– Рой вечен, – сказал Сарм. – Он не может умереть. Я не допущу его гибели.
– Не понимаю, – сказал я.
– Понимаешь, Тарл Кабот, – сказал Сарм. – Не лги мне.
Он повернулся ко мне и протянул антенны, их тонкие чувствительные волоски слегка дрожали.
– Ты ведь не хочешь, чтобы эта красота и мощь ушли из нашего общего мира?
Я посмотрел на невероятно сложную установку подо мной.
– Не знаю, – ответил я. – На месте царя-жреца, конечно, я не хотел бы, чтобы она погибла.
– Совершенно верно, – сказал Сарм, – и тем не менее среди нас есть такой – как ни невероятно, но он царь-жрец, – который предает свой род, который хочет, чтобы эта красота исчезла.
– Ты знаешь его имя? – спросил я.
– Конечно, – ответил Сарм. – Мы оба его знаем. Это Миск.
– Я ничего об этих делах не знаю.
– Понятно, – сказал Сарм. Он помолчал. – Миск считает, что по своей инициативе привел тебя в Сардар, и я позволил ему поверить в это. Я позволил ему также думать, что подозреваю – но не знаю точно – о его заговоре, потому что я поместил тебя в комнату рабыни Вики из Трева, и он доказал свою вину, кинувшись защищать тебя.
– А если бы он не пришел?
– Рабыня Вика никогда не подводила меня, – сказал Сарм.
Я стиснул перила, горечь захватила горло, вспыхнула старая ненависть к этой девушке из Трева.
– А чем бы я тебе пригодился, если бы был прикован к рабскому кольцу?
– спросил я.
– Спустя время, может, через год, когда ты был бы готов, я освободил бы тебя при условии, что ты выполнишь мою просьбу.
– И что это за просьба?
– Убей Миска, – сказал Сарм.
– А почему ты не убьешь его сам? – спросил я.
– Это было бы убийством, – ответил Сарм. – Несмотря на свою вину и предательство, он царь-жрец.
– Между мной и Миском роевая правда, – сказал я.
– Не может быть роевой правды между царем-жрецом и человеком, – ответил Сарм.
– Понятно, – сказал я. – А если соглашусь выполнить твое желание, что я получу в награду?
– Вику из Трева, – ответил Сарм. – Я отдам ее тебе нагой и в рабских цепях.
– Это не очень понравится Вике из Трева.
– Она всего лишь самка-мул.
Я подумал о Вике и о своей ненависти к ней.
– Ты по-прежнему хочешь, чтобы я убил Миска?
– Да, – сказал Сарм. – Именно с этой целью я привел тебя в рой.
– Тогда верни мне мой меч и отведи меня к нему.
– Хорошо, – сказал Сарм, и мы начали долгий спуск по огромному синему куполу, под которым скрывался энергетический центр царей-жрецов.
Итак, у меня в руках снова будет меч и я смогу отыскать Миска, за безопасность которого я опасался.
Определенных планов у меня не было.
Сарм действовал не так быстро, как я ожидал; после посещения энергетического центра мы просто вернулись в комнату Миска, где стояла моя клетка.
Я провел беспокойную ночь на моховом матраце.
Почему мы сразу не занялись делом?
Утром, через час после первой еды, в комнате Миска, где я его ждал, появился Сарм. К моему удивлению, на голове его был венок из ароматных зеленых листьев – первая зелень, которую я увидел в рое, а на шее, кроме неизбежного переводчика, висело ожерелье, вероятно, просто украшение, множество мелких металлических предметов, одни похожие на маленькие закругленные совки, другие круглые и заостренные, третьи с лезвиями. К тому же от Сарма исходили острые незнакомые запахи.
– Наступает праздник Толы, праздник Ночного Полета, – сказал Сарм. – Твое задание должно быть выполнено сегодня.
Я смотрел на него.
– Ты готов? – спросил он.
– Да.
– Хорошо, – сказал Сарм, подошел к одному из высоких шкафов в стене, несколько раз нахал кнопку, и шкаф открылся. Очевидно, Сарм хорошо знаком с комнатой Миска. Я подумал, все ли их помещения устроены одинаково или он несколько раз бывал тут на разведке в прошлом. Знает ли он о потайной комнате под моей клеткой? Из шкафа Сарм достал мой пояс, ножны и короткий острый меч горянской стали, который я отдал Миску.
Приятно снова ощутить в руке оружие.
Рассчитав расстояние между собой и Сармом, я подумал, смогу ли убить его, прежде чем он пустит в ход свои челюсти и страшные лезвия на конечностях. Где у царя-жреца уязвимое место?
К моему удивлению, Сарм рванул дверь шкафа, из которого достал мой меч. Он согнул ее внутрь и вниз, потом одним из кусков металла, висевших у него на шее, исцарапал дверь и опять немного прогнул ее. Потом аналогично поступил с внутренностями шкафа.
– Что ты делаешь? – спросил я.
– Хочу быть уверенным, что больше твое оружие не запрут в этом шкафу,
– ответил Сарм. И добавил: – Я твой друг.
– Я счастлив иметь такого друга, – сказал я. Очевидно, он привел шкаф в такое состояние, чтобы считали, что его вскрыли снаружи.
– Почему ты сегодня так одет? – спросил я.
– Сегодня праздник Толы, – ответил Сарм, – праздник Ночного Полета.
– А где ты взял зеленые листья?
– Мы выращиваем их в особых помещениях при свете ламп. Во время Толы их носят все цари-жрецы в память о Ночном Полете, потому что Ночной Полет происходит на поверхности, где много такой зелени.
– Понятно.
Сарм коснулся металлических предметов у себя на шее.
– Они тоже имеют значение, – сказал он.
– Украшение в честь праздника Толы, – предположил я.
– Больше этого. Посмотри на них внимательно.
Я подошел к Сарму и осмотрел эти куски металла. Одни из них напомнили мне совки, другие шила, третьи ножи.
– Это инструменты, – сказал я.
– Давным-давно, за много роев до этого, так давно, что ты себе и вообразить не можешь, с помощью этих инструментов мой народ начал путь к царям-жрецам.
– А как же видоизменения сети ганглий?
