легкий, гибельный путь?
Закрадывается горьковатая мысль: что бы сказал тот старый Эрик, если бы увидел, что новый творит сейчас?
Несмотря на все, что я знаю о бесноватых, нападения на… эм, кота своей девушки точно не ожидала. Мало того что это бессмысленно, так это еще и по-идиотски.
И если люди-идиоты встречаются сплошь и рядом, идиотов-бесов нет. Большая часть историй, в которых человек начинает творить невообразимую дичь – вырезать на теле непонятные символы, публично поклоняться Сатане и пить кровь котят, – не об одержимости, а о психических отклонениях.
Ни одной твари не улыбается провести вместе с носителем вечность в психушке или быть изгнанной ближайшим священником.
Под влиянием темных сущностей люди ведут себя так, что не заподозришь их в неадекватности, становятся изворотливее, хитрей и прагматичнее.
И уж конечно не станут тратить огромное количество энергии для того, чтобы портить кошек.
«А может, – мелькает страшная догадка, – порча была направлена на саму Алику, а кот перетянул негатив на себя?»
Перехватывает дыхание. Такое случается. Реже, чем об этом пишут в художественной литературе, но случается!
Да, Эрик все еще любит Алику. Но разве не те, кого любят одержимые, страдают от них больше всего? Боль близких, их надежда на лучшую жизнь, короткий период, когда бесноватый «исправляется», а затем беспросветное отчаяние – все это становится отличным «кормом».
К дому подруги я подхожу с бешено колотящимся сердцем.
«Может, и хорошо, что так получилось, – пытаюсь храбриться, отгоняя нехорошее предчувствие. – Может, там не порча, а малюсенький негативчик!»
Почистим кота, проведем диагностику, Алика увидит виновника, наконец-то все поймет и предоставит Эрику право наслаждаться безумием в одиночестве.
За время практики я привыкла к разному. Однажды мы с бабушкой диагностировали случай, когда на дочь навела порчу собственная мать. По закону сохранения рода, негатив перекинулся на младшего кровника и чуть не убил их обеих.
Я видела, как сходят с ума псевдоведьмы и псевдоколдуны – так мы называем людей, которые сунулись в эзотерику и оказались совсем не готовы к тому, что их ждет. Видела, как сущности медленно изводят наглецов, возомнивших себя их повелителями.
Но то, что ждало в квартире подруги, потрясло меня на всю жизнь.
Дверь открыла мама Алики, приятная женщина лет сорока. Ее бледные губы трясутся и дрожат:
– Ты подруга Алики? Проходи, ты ей нужна. Рыжик, кажется, умирает. Я звоню по ветклиникам. Пока никто не может приехать, все врачи заняты. Но я найду ветеринара, слышишь?
Киваю, чтобы не пугать мать еще больше.
– Побудь с ней немного, пока он не приедет.
Я протискиваюсь в маленькую гостиную. Алика сидит на полу рядом с рыжим котом и легонько гладит его по спине. Я видела Рыжика один раз неуклюжим подростком, и тогда он казался крупнее. Или это сейчас кот так сжался и выглядит совсем маленьким?
Хвост безвольно повис, взгляд остекленел, но бока чуть заметно вздымаются и опускаются.
– Что с тобой, малыш?
Слежу за тем, чтобы голос звучал спокойно и ласково. Бабушка говорила, нельзя заражать клиентов собственным страхом, а животные чувствуют страх еще лучше людей.
Осторожно присаживаюсь рядом и бегло осматриваю котика. Не задыхается, внешних повреждений нет. На первый взгляд он совершенно здоров. Тогда я легонько дотрагиваюсь до головы Рыжика и прикрываю глаза.
Все звуки, цвета и запахи физического мира исчезают, вместо них начинает медленно проступать иная картина.
Я ощущаю энергии гораздо хуже, чем Алика, но в первую же секунду понимаю: что-либо делать уже бесполезно. Ни колдовство, ни ветеринар не помогут. Кота уже окутывает зеленоватое марево.
Этот симптом не узнать невозможно: впервые я видела такое, когда в последний раз навещала маму в больнице. Потом время от времени встречала людей, коконы которых окутывал такой же зеленоватый туман, и отводила глаза, зная, что им осталось жить считаные часы.
Здесь дымка настолько густая, что, судя по всему, речь идет уже не о часах, а о минутах.
– Лиза! – Алика смотрит на меня как на чудотворца и едва не плачет от облегчения. – Ты приехала! Мы продержались! Теперь все будет хорошо.
Энергия медленно покидает кота, но она упорно запихивает ее назад, снова и снова, делая агонию Рыжика особенно мучительной и долгой. Кажется, он дышит только потому, что ведьма силой удерживает его здесь.
Она правда надеется, что я помогу? Это ведь невозможно. Тем не менее я лихорадочно соображаю, что можно сделать. «Ничего», – подсказывает опыт, но я гоню эту мысль.
Бабушка говорит, что не бывает безвыходных ситуаций. «То, что ты видишь в физическом мире, – лишь следствие. Убери причину», – вспоминается еще один мудрый совет.
Из-за чего это происходит? Кот не заболел, не подавился кормом, его не укусила бешеная лисица. На нем порча. Усилием воли сбрасываю оцепенение и отключаю эмоции. Забудь о том, что ты подруга Алики и этот кот тебе не совсем чужой. В первую очередь ты – ведьма.
Приглядевшись, замечаю на голове животного едва заметную вуаль. Она нежно окутывает его энергетическую оболочку, подпитываясь от страданий, становится сильнее, провоцирует на новые вспышки боли, снова подпитывается, становится еще сильнее… страшный замкнутый круг, дурная бесконечность, в конце которой смерть.
От одного взгляда на порчу становится дурно: боль жжет виски так, что сложно даже дышать. Из глаз брызжут слезы, и я с отвращением отстраняюсь.
М-да, видимо, эта гадость побывала уже не на одном носителе. Боль и страх прежних хозяев «вуали» сделали не самую страшную порчу практически смертельной.
По-хорошему, нужно ее содрать. Но за ночь эта дрянь въелась в энергетику животного намертво. Для того чтобы пережить такую чистку, даже человеку нужно много сил. А у Рыжика их нет.
– Давай я буду удерживать его здесь, а ты почистишь эту гадость? Или наоборот. Я счищаю, ты удерживаешь? – мгновенно разрабатывает план действий Алика.
Хороший план. У него лишь один недостаток. Он неосуществим.
Кот хрипит, пытается вырваться и уйти туда, откуда пришел в наш мир. Но Алика вновь вливает в него энергию, на этот раз свою, потому что собственной у Рыжика почти не осталось. Тело кота дергается в новых конвульсиях.
– Лика, остановись.
Я знаю истории, в которых из-за порч и проклятий умирали люди. Это всего лишь кот. Почему же слова даются так тяжело?
– Лика, тут ничего нельзя сделать!
– Нет! Он пока жив!
Она запихивает в кота жизненную силу снова и снова. Кажется, еще чуть-чуть, и ведьма сама упадет рядом с ним. Лика пытается «сдирать» вуаль, но обжигается. Закусывает губу, еле сдерживая крик, и снова тянется к ней.
Кот пытается отползти.
