Считаю, никакой перспективы у таких шаров нет, разве можно сравнить их с л» хассами? Но в одном Аднер прав: ни один из тех, кто поднимался на таких шарах ввысь, даже словом не обмолвился, будто потерял вес хотя бы частично.
— Как будто бы нет, ничего такого они не говорили.
— Так вот, если количество л» хассов превысит необходимое, корабль в воздух поднимется, но управлять им уже не получится, потому что у него не останется никакой связи с землей. Корабль будет носить по небу как воздушный шар — куда ветер, туда он. И потому пять л» хассов на «Небесный странник» количество оптимальное. Установи еще один, и управление кораблем станет намного сложнее, а уж с двумя так и вообще он его лишится.
— А причем тут связь с землей? И что это вообще такое?
— Как бы вам объяснить? — Аднер думал недолго, после чего в своей дурацкой манере отвечать вопросом на вопросы поинтересовался. — Вы когда-нибудь воздушных змеев запускали?
И не раз. В детстве мы частенько ими баловались, и мне только и оставалось, что кивнуть.
— Вы управляете змеем с земли, натягивая леер, или наоборот, отпуская его.
С кораблем в воздухе происходит нечто подобное, только наоборот, вы находитесь не на земле, а на нем самом. Правда, змей поднимается за счет силы ветра…
Тут Аднер задумался уже не на шутку, затем немного виновато посмотрел на меня.
— Знаете, мне трудно объяснить вам все тонкости.
«Хорошо, хоть идиотом не назвал», — успел подумать я, когда услышал:
— Кроме того, я и сам не до конца представляю принципы подъемной силы л» хассов. В одном уверен точно: пластины заставляют камни ее создавать.
«Сложно как-то все, — едва не зевнул я. — Но словам Аднера доверять можно. И тогда остается единственный вопрос».
— Скажите, Барни, а почему никогда раньше никому не приходило в голову то, что пришло вам? Я имею ввиду: заставить корабли двигаться по небу при помощи л» хассов?
На этот раз он ответил не очень охотно:
— Да почему не приходило? Приходило и не раз. Помните «Кансейского дрозда»? Или «Гордость Диграна»? Вот после этого все и заглохло.
У меня мгновенно похолодело все внутри. Что «Дрозд», что «Гордость Диграна», а если покопаться в памяти и еще пара-тройка кораблей, кончили одинаково: поднявшись в воздух на небольшую высоту, они разлетелись на куски с грохотом и пламенем. Так бывает, когда л» хассы трескаются, и из камней высвобождается заключенная в них сила. Может быть, и не у всех погибших кораблей причина гибели — эксперименты с л» хассами, но если даже на четверть!..
Я с опаской посмотрел на палубу, словно пытаясь увидеть что-то сквозь нее.
Если понимать слова Аднера правильно, их разнесло на куски такое же устройство, как стоит и у нас. После чего мне пришла в голову новая мысль, и от гнева кровь бросилась мне в лицо: этот проклятый самим Создателем изобретатель даже не предупредил меня о том, чем могут закончиться его эксперименты! А я еще и радовался!
Аднера от моего взгляда отшатнуло, и он зачастил скороговоркой:
— У них изначально закрались ошибки в расчетах!
Затем он схватил чистый лист бумаги, и принялся торопливо на нем чертить.
— Вот смотрите! Ни в коем случае нельзя, чтобы силы, те, что поднимают корабль в воздух, и те, что двигают его вперед, пересекались. Это критично для самих л» хассов. Они испытывают такое напряжение, что их попросту разрывает на части. И как результат…
Я смотрел не на лист, я смотрел на Аднера. Можно ли верить ему? С одной стороны — гибель «Кансейского дрозда» и «Гордости Диграна», а с другой мы неоднократно пользовались его устройством и ничего не случилось. Ну а вдруг?
Потребовать у него гарантии? Смешно.
Так вот почему он еще не богат и знаменит! Аднер не первый, кому пришла в голову такая мысль, но после того, что произошло с теми кораблями, никому даже в голову не приходит продолжить эксперименты.
Аднер молча уставился на меня, уже не пытаясь что-то сказать в свое оправдание.
«Вот же в ситуацию он меня поставил! — размышлял я — Хорошо, я смирюсь с мыслью, что в любой миг «Небесный странник» может обратиться в груду обломков, уж слишком хорошо его устройство. В конце концов, случается, что с л» хассами так происходит и без всяких подобных устройств. Ну а остальные? Оставь я все как есть, рано или поздно все вылезет наружу, и тогда окажется, будто я рисковал жизнями людей, даже не поставив их в известность».
— Давайте договоримся так, господин Аднер. Вы расскажете всем, какую опасность составляет ваше устройство. Расскажете честно, ничего не утаивая. Конечно, кроме госпожи Роккуэль и ее служанки Батси, незачем их лишний раз волновать.
Положа руку на сердце, дело было не только в волнении наших пассажирок. Волнуйся тут не волнуйся, но если это все же случится, никто ничего даже не успеет понять. Мне хотелось, чтобы изобретение Аднера как можно дольше не приобрело известности. Все-таки приятно будет чувствовать себя в небе единственным, не зависящим от ветра. А сколько это даст нам преимуществ перед обычными кораблями! Мечты, мечты.
Роккуэль, несмотря на кажущуюся наивность, вовсе не глупа. И она обязательно расскажет своему отцу или какому-нибудь из знакомых все, что происходило на борту «Небесного странника».
«Хорошо, пусть не все, — улыбнулся я. — Кое-что по понятным причинам она утаит. Но то, что мой корабль двигался без всяких парусов, обязательно. Так что секрета долго не утаишь, даже если получится убедить самого Аднера. Кроме того, неизвестно, чем нам все это откликнется. Ведь, помимо себя, мы подвергали риску еще и дочь самого грандмессира Коллегии. И попробуй тут объяснить, что я сам был в неведении».
Аднер, видимо, приняв улыбку на свой счет, нерешительно улыбнулся в ответ. И испуганно заморгал, когда я посмотрел на него со всем холодом, на который только способен.
— Идите, идите. И если что-то пойдет не так, бегите спасаться в мою каюту, я
Вас попытаюсь защитить, — не удалось мне удержаться от издевки.
«Пользоваться его устройством до прибытия в Опситалет, мы, конечно, не будем, — думал я, когда за Аднером захлопнулась дверь. — Ну а в Опситалете я все же попрошу его заказать те необходимые детали, о которых он говорил. Если кто-нибудь останется из команды «Небесного странника» после его рассказа».
Когда раздался стук в дверь, я почему-то подумал, что вернулся Аднер. Но нет, меня вызывали на мостик.
«Да, кстати, почему Рианель не сказал ни слова? Ведь ему-то в отличие от меня должна была прийти мысль, связанная с устройством Аднера и гибелью «Кансейского дрозда» и остальных кораблей — его знания с моими несопоставимы».
