раньше никогда не было Стража. Это то, чего нельзя предугадать.
– Так оно и есть. Вот почему много веков назад Стража периодически объезжала деревни и забирала особых детей. Их без объяснения причин отбирали у матерей, увозили в Цитадель и там воспитывали, чтобы они в пятнадцать лет стали Стражей.
Акслин снова кивнула. Декс с любопытством посмотрел на неё.
– Тебе это не кажется ужасным?
– Ну, сегодня они делают так же, – ответила она, пожав плечами. – Если вам это кажется безобразием, сделайте что-нибудь с этим.
– Нет, так больше не делают. Это варварский обычай, от которого Стражи давно отказались…
– Ксейна забрали против его воли, – сухо отрезала она. – Они с матерью жили совершенно одни отдельно ото всех, потому что не хотели, чтобы их нашли Стражи.
Он немного расслабился.
– Должно быть, он потерялся.
– Потерялся?
– Есть закон, защищающий новых Стражей и их семьи, я тебе уже говорил. Если женщина рожает особого ребёнка, она может претендовать на гражданство, и оно мгновенно предоставляется. Ей предоставляется дом в первом круге, и к ней относятся с величайшим вниманием и уважением.
– Понимаю. То есть они больше не похищают детей… они просто покупают их.
Декс раздражённо фыркнул.
– Это очень хорошо для любой семьи, – настаивал он. – Они получают защиту Цитадели и все её преимущества. И будущий Страж живёт с ними до пятнадцати лет.
– Если это так хорошо, – возразила она, – то почему некоторые пытаются этого избежать?
– Ну, я не знаю, Акслин, но обычно никто такого не делает, если только он не сумасшедший. Большинство потерявшихся стали такими потому, что они родом из мест, далёких от Цитадели, и даже не знают, что имеют право претендовать на гражданство. До сих пор я никогда не слышал о том, чтобы кто-то отказывался, особенно если им ещё и предлагают гражданство в первом круге. Ты хоть представляешь, что это значит? Защита, безопасность, возможность долгой жизни.
Она вздохнула. Конечно, у Кинакси был специфический характер. Теперь она знала, что та могла бы выбрать комфортную и безопасную жизнь в Цитадели, а вместо этого решила держать сына подальше от Стражей. Правильно ли она поступила? Акслин этого не знала, и не ей было об этом судить.
– Ну, и что дальше? Какое отношение всё это имеет к Оксании и её дочери?
– Ах, да… Закон об Усилении Стражей. Когда он был принят, Цитадель состояла только из центра и первого круга. Так что наградой для семей новых Стражей был дом в старом городе. Ты понимаешь, что это значит?
– Они стали частью аристократии? – удивилась она.
– Да, теперь ты можешь себе представить, что это была за революция. Вначале великими семьями считались только те, которые произошли от Восьми Основателей. После принятия Закона об Усилении Стражей любой мог получить высокий статус, если у кого-то из их детей были золотые или серебряные глаза.
Между новой аристократией и старой было соперничество. И правивший тогда Верховный правитель, как правило, отдавал предпочтение Стражам и их семьям. Так появились альянсы.
– Альянсы, – повторила Акслин озадаченно.
В этот момент они услышали плач младенца и огорчённый голос Оксании:
– Акслин, она плачет! Что мне теперь делать?
– Дай ей грудь, Оксания, – ответила она, не оборачиваясь.
– Но как… Ой! Она взяла её сама!
– Хорошо, что хотя бы одна из вас знает, что делать, – проворчала Акслин, но не смогла не улыбнуться.
Декс тоже улыбнулся. Он подождал немного и, так как ребёнок больше не плакал, продолжил:
– Спустя некоторое время Верховному Правителю пришлось пересмотреть закон, потому что в старом городе не хватало места, чтобы продолжать принимать новые семьи. С тех пор родителям особых детей дают жильё в первом, а иногда и во втором круге, в зависимости от наличия домов. С того момента, однако, уже недостаточно быть потомком Основателей, чтобы быть кем-то в старом городе, понимаешь? В вашем генеалогическом древе должны быть Стражи. Поэтому многие наследники старых семей вступали в брак с родственниками Стражей, надеясь родить Стража.
– Но это аномалия, – настаивала Акслин. – Это случайность, это не имеет никакого отношения к наследственности. Стражи рождаются от нормальных родителей. Или, может быть, гены проявляются через поколения? – спросила она с любопытством.
Декс покачал головой.
– Нет, поверь мне, это подробно изучено. На протяжении веков аристократы изучали свои генеалогические дерева до мельчайших деталей, выискивая закономерность, пытаясь понять, как это работает… И не обнаруживали абсолютно ничего нового. В их роду были Стражи, но женщины в таких семьях больше никогда не рожали Стражей. Другие особые дети, наоборот, рождаются в семьях без каких-либо предков с драгоценными глазами. Этого нельзя предугадать.
– И? Я всё ещё не понимаю.
– Семьи всё равно продолжают создавать альянсы. По традиции. Вдруг им всё же удастся найти разгадку необычайной генетики. Я не знаю. Дело в том, что, когда аристократ договаривается о браке одного из своих детей, он всегда смотрит на количество Стражей в генеалогическом древе потенциального жениха или невесты.
– Моя семья, де Галуксены, происходит от одного из Восьми Основателей. И до этого в нашей семье не было ни одного Стража. Никогда… до сегодняшнего дня.
Они повернулись, чтобы посмотреть на Оксанию, которая заснула с дочерью на руках.
– Семья Оксании происходит из новой аристократии, – продолжал он, понизив голос. – Их фамилия де Ксанарил, в честь Стража, чьё рождение открыло им ворота в старый город.
– Они происходят… прямо от неё? – с любопытством спросила Акслин. – У неё были дети?
– Нет, у Стражей никогда не бывает детей. И то, что их рождение непредсказуемо, позволяет соблюдать Закон, несмотря на то, что многие хотели бы его изменить. Они потомки одного из братьев Ксанарилы, но названы в честь неё, потому что она была Стражем. В её родословной больше не было ни одного Стража до сегодняшнего дня.
– Дядя Оксании – генерал, – напомнила Акслин.
– Точно. Значит, уже два… три, если считать девочку, которая родилась сегодня. Ценность Оксании на рынке невест сейчас неисчислима.
Акслин вздрогнула.
– Мне не нравится, что ты так говоришь. Это человек, а не кусок мяса.
– Мне это тоже не нравится, но так всё устроено. И именно поэтому отношения между ней и моим братом были такими сложными с самого начала.
– Почему? Ваша семья происходит от одного из Основателей. Вы важные люди, не так ли?
Декс улыбнулся.
– Не так, как раньше. Мы, де Галуксены, потеряли влияние в Старом городе настолько, что несколько поколений назад нашего представителя даже не было в Совете Верховного Правителя. Кроме того, в нашем генеалогическом древе нет Стражей, – он вздохнул. – Де Фадакси, напротив, происходят от
