Дети войны - Влада Медведникова

42

Пусть только с ним все будет хорошо.

Пусть только с ним все будет хорошо на этот раз.

Я повторяла эти слова про себя снова и снова, словно они могли изменить что-то. Словно были волшебными: пока они звучат внутри меня, ничего не случится плохого, все будет в порядке. Все будет хорошо в этом страшном месте – в чертогах тайны.

Но когда темнота схлынула, воздух вокруг оказался таким ослепительным, что я запнулась и потеряла мысль.

Подо мной был лишь свет, и он стремился вверх, казался текучим, как вода. Сквозь этот бесплотный, мерцающий поток я видела Мельтиара: его волосы стали чернее, искрились темнотой, в глазах сплеталось сияние, вспыхивало, меняло цвет. Он казался одновременно далеким и близким.

Я спохватилась, вспомнила о своем заклинании.

Пусть – пусть только – с ним все будет хорошо – пусть на этот раз —

Мельтиар шагнул вперед, я вместе с ним – и внезапно мир стал темным, пустым. Я обернулась. Позади сиял поток, такой же, как в колодцах, пронизывающих город. Но здесь не было колодца – лишь зал, огромная пещера. Тени таились наверху, текли отовсюду, я не могла сосредоточиться, различить очертания. Свет, из которого мы вышли, ослепил меня, как солнце в полдень.

Но воздух уже не казался бесцветным и тусклым, я начала узнавать его. Привкус электричества и холодных горных ветров, спустившихся по шахтам вентиляции; запах черного камня – гор, древних как мир; и запах самого города, изменившийся здесь, но такой знакомый, родной.

Это наш дом. Мы вернулись.

Мельтиар отпустил мою руку, пошел вперед, и я замерла, не зная, что мне делать. Зрение возвращалось, я видела светильники в скальных уступах стен и темные устья коридоров. Видела людей, идущих нам навстречу, одетых в черное, в цвет войны. Я не могла сосчитать, сколько их, – перед глазами плыли пятна, сбивали с толку.

Я перехватила покрепче ремень оружия и пошла следом за Мельтиаром.

– Бета!

Я не заметила, как рядом оказался Кори: рыжий всплеск волос, ищущий взгляд, рука, стиснувшая мою ладонь. И в этом прикосновении бились его чувства. Беспокойство, острое, мешающее говорить, и радость – такая сильная, что слезы подступают к глазам.

Или это были мои чувства?

– Идем ко мне, – сказал Кори.

Он увлек меня прочь, в коридор, уходящий в тишину, озаренный белыми светильниками. Я обернулась, чтобы посмотреть на Мельтиара. Он стоял среди темных людей, гул голосов эхом поднимался к высоким сводам пещеры.

Кори вел меня по изгибающемуся коридору. Иногда мне казалось, что я вижу двери – они сливались с камнем стен, были едва различимы. Отзвуки голосов давно погасли позади, остались лишь наши шаги и шепот ветра. Стало так безлюдно и тихо, словно мы шли назад во времени, туда, где нет электричества и летающих машин, где вместо города – пещеры, сумрак и петляющие туннели в толще гор.

Я едва сдержалась, чтобы не позвать Мельтиара. Что с ним сейчас? Что ему сказали эти люди? Будет ли все хорошо на этот раз?

Кори остановился возле двери. Она оказалась обычной, черной, и откатилась в сторону от одного прикосновения. Мы вошли внутрь.

Я попыталась оглядеться, рассмотреть, что вокруг, – ведь это была комната Кори, место, где он жил с тех пор, как попал на тайный этаж. Но не могла сосредоточиться тревога жгла меня изнутри, и взгляда не хватало – комната была огромной. У дальней стены громоздился стол с химической установкой, колбы поблескивали в белом свете. Мне померещился резкий запах, горький и сладкий одновременно. Но нет – воздух был чистым, мне показалось.

Я хотела спросить у Кори: «Это твоя комната? Это же лаборатория», – но голос меня не послушался. Потом – если будет спокойное время – Кори расскажет все сам.

Он усадил меня на диван, и я сняла оружие с плеча, положила на широкий подлокотник. Кори взял меня за руку, наши пальцы переплелись, и так же переплелись чувства – мятущиеся и беспокойные. Я слышала, как колотится его пульс, эхом отдается в моих венах. Я сделала глубокий вдох и сумела спросить:

– Что случилось? Ты знаешь?

– Сэртэнэ и Эйяна переместились туда, в тот мир, – сказал Кори. Его голос был сейчас ломким. Слова срывались и стихали, словно ему было больно говорить. – Забрали тех, кто остался на берегу.

Переместились? Да, Мельтиар говорил, что если он достигнет другого мира, то проложит путь. Но разве у его старших звезд есть темнота, способная перенести куда угодно? Нет – и Мельтиар, и Кори рассказывали лишь о песнях. Должно быть, наш отряд забрала песня.

Забрала тех, кто остался на берегу.

Воспоминание вспыхнуло, я увидела, как наяву: прибой, черные обломки среди волн, хищный изгиб рифов.

– Наш корабль погиб, – сказала я. Мой голос звучал еле слышно, я не могла заставить себя говорить громче. – Я видела.

Кори кивнул. Волосы упали ему на глаза, но он не отбросил их, лишь крепче сжал мою руку.

– Кто-то из местных напал на корабль, – сказал он. – Неизвестное, очень мощное оружие… Было решено скорее забрать всех с берега, Сэртэнэ и Эйяна это сделали…

Он замолк, будто сбившись с мысли. Я чувствовала его усталость, но еще сильнее было напряжение: оно дрожало в каждой частичке тела, пронизывало все движения. Мне хотелось успокоить его, отвлечь, заговорить о чем-то другом, но я не могла.

– Кто был на корабле? – спросила я.

– Все четверо предвестников Эртаара, – ответил Кори. – И Анкэрта.

Я зажмурилась. Анкэрта столько раз рассказывала о погибшей звезде из своей команды. «Он даже ближе, чем раньше. Он слышит меня сейчас», – так она говорила. Неужели предвидела смерть, знала, что скоро окажется рядом с умершим другом?

И предвестники Эртаара, может быть, и они предчувствовали, что кораблю угрожает опасность? Не захотели покинуть его и не успели даже взлететь с палубы.

Я открыла глаза. Все вокруг двоилось и мерцало от слез.

– Остальные в городе, на нижних этажах, весь отряд, – сказал Кори. – Я там был, говорил с ними, с Киэнаром, все очень волнуются за вас с Мельтиаром. – Он замолк на миг и вдруг добавил с внезапной горечью и жаром: – Я не понимаю, почему Аянар не отправился забирать их! У него темнота, он мог, и он лидер народа, должен был!..

Я покачала головой, не в силах ничего ответить. Аянар – лидер народа, но не такой, как Мельтиар. Никто не сможет стать таким, как он.