впредь уже никогда не познает мучений. Он не видел ничего перед собой, мир окрасился в чёрный, лишь один огонёк пылал вблизи, разгораясь всё ярче и сильнее, но не мог вырваться из кулака Безликого Бая.
Се Лянь не слышал своих стонов, но вдруг до него донёсся другой душераздирающий вопль – его издал призрачный огонёк. Он будто принял на себя всю боль принца и, раз тот не мог издать ни звука, отчаянно кричал за него.
Се Лянь больше не мог выносить происходящее, в горле послышалось бульканье, и сознание его раскололось на части. В тот же миг храм захлестнула взрывная волна бушующего пламени. Люди снова кричали, а огонь, несущий наказание грешникам, сметал всё на своём пути – за считанные мгновения он обратил сотню живых людей вокруг постамента в кучу обугленных скелетов.
Когда пламя пошло на убыль, призрачный огонёк исчез, вместо него проступили очертания юноши. Он опустился на колени, наклонился и, обхватив обеими руками голову, горько заплакал. Юноша не смел взглянуть на тело на постаменте, утратившее всякое сходство с человеческим. Безликий Бай расхохотался и, переступая через трупы людей, направился к выходу. Пламя гнева прокатилось за пределы храма, и безумцы, что неистово плясали снаружи, сгорели, превратившись в груду костей и пепла. Безликий Бай, словно не замечая их, прошёлся прямо по останкам и скрылся вдали.
В ночное небо поднялось бесчисленное множество мрачных теней – то души умерших в испуге покинули землю. Ветром их разметало в разные стороны. Над храмом наследного принца клубилось громадное чёрное облако; медленно вращаясь, оно напоминало огромный глаз.
Небесное знамение, возвещающее появление на свет творения тьмы, демона, обрётшего форму!
Глава 191
Ни печали, ни радости. Несущий Беду в Белых Одеяниях
Се Лянь не отличал сон от яви. Если то была реальность, то он почему-то ничего не чувствовал и ничего не помнил. А если сон, значит, спал с открытыми глазами.
Когда принц пришёл в себя, Безликий Бай уже повесил ему на пояс чёрный клинок и тоном, каким взрослый подбадривает ребёнка, сказал:
– Мой тебе подарок. – Он похлопал по рукояти, а затем многозначительно добавил: – Он острее любого в твоей коллекции, даже тех, что дарил Цзюнь У.
Се Лянь покорно сносил всё, ведь уже понимал, что любое сопротивление бесполезно.
В новом одеянии, с новым драгоценным клинком принц с трудом заставил своё тело – тоже как будто новое – выйти из темноты храма.
– Постой, – окликнул его Безликий Бай.
Се Лянь остановился. Демон беззвучно подошёл к нему и вложил в его руку белую ленту:
– Ты забыл.
Та самая лента, под которой принц прежде скрывал лицо, а затем оказался ею же связан.
Се Лянь, пошатываясь, в одиночестве двинулся вниз с горы. День был в разгаре, солнце давно взошло, вот только принц не чувствовал тепла его лучей.
На пути ему встретился звонкий бегущий с гор ручей с кристально чистой водой. Подойдя к берегу, Се Лянь увидел своё отражение и вгляделся в бледное лицо. Гладкая фарфоровая кожа без единой царапины, на шее ни следа ран – значит, на груди, животе и остальных частях тела их тоже нет. Принц, не в силах больше смотреть на себя, зачерпнул воды в ладони, умылся и сделал несколько глотков. Напившись, он поднял голову и заметил кое-что выше по течению. Неподалёку стоял большой камень, а рядом с ним лежало тело – судя по одежде, того самого уличного артиста. Он не спустился с горы, а умер здесь, в лесу. На камне виднелись отчётливые пятна крови – похоже, в приступе боли или страха мужчина размозжил себе голову. Тело уже начало разлагаться, одна его половина лежала в воде, испуская зловоние. Он был неподвижен, но на полусгнившем лице корчилось несколько маленьких ликов.
Се Лянь упал наземь, и ещё час его мучительно, до крови, выворачивало наизнанку.
* * *
Спустившись с горы, принц долго бесцельно бродил по улицам, пока чья-то рука не схватила его за плечо и не поволокла в переулок. Се Лянь обернулся, но увидел летящий в него кулак прежде, чем лицо нападающего.
– Где вы пропадали все эти дни?!
Когда Се Лянь очутился на земле, над ним навис разъярённый Фэн Синь. Тот явно не ожидал, что так легко получится повалить принца: он посмотрел на свой кулак, затем на поверженного господина и замер в недоумении так надолго, что Се Лянь даже успел подняться сам, без его помощи. Фэн Синь изменился в лице, но тон его ничуть не смягчился:
– Какие мы обидчивые! Стоило слово сказать, и вы тут же сбежали! Пропадали незнамо где целых два месяца! Вы хоть представляете, как сильно переживали ваши родители?!
Се Лянь вытер кровь, которая пошла носом от удара, и пробормотал:
– Прости.
Фэн Синь, наблюдая за тем, как принц ещё сильнее размазывает кровь по лицу, тяжело вздохнул:
– Ваше высочество! Ни к чему передо мной извиняться. Но вы… Что с вами случилось? Где вы были столько времени? Неужели есть что-то, чем вы не можете поделиться со мной? – Он заметил на поясе Се Ляня чёрный клинок и спросил: – Откуда у вас этот меч?
Принц хотел рассказать, но вспомнил их ссору перед уходом, сомнение на лице друга и понял, что даже думать не желает о пережитом.
– Прости, – лишь повторил он.
Когда они вернулись в хижину, государыня немедленно заключила сына в объятия и заплакала. Государь, кажется, ещё сильнее состарился: прежде он находил в своих волосах седину, а теперь на его голове с трудом можно было отыскать чёрный волос. Впрочем, отец вовсе не гневался, лишь сказал пару слов и умолк. Вероятно, он боялся бурной реакции Се Ляня – вдруг тот опять сбежит на несколько недель. Теперь все трое старались быть осторожнее в речах и поступках по отношению к принцу.
После скромной трапезы Се Лянь снял с пояса чёрный меч и передал другу.
– Это тебе. Возьми его и заложи.
Фэн Синь заметил, как дрожит рука принца, но понятия не имел почему.
– Зачем это?
– Разве тебе не нужны были деньги?
Лицо Фэн Синя скривилось от боли, а затем он покачал головой:
– Больше нет.
Се Лянь не стал настаивать, отбросил меч в сторону и лёг спать.
На этот раз по возвращении принц вёл себя так, словно ничего не случилось, и лишь надеялся, что ему удастся побыстрее вернуться к прежней жизни. Уже вскоре он отправился вместе с Фэн Синем на улицы давать представления. Тот переживал за Се Ляня и пытался сначала его отговорить:
– Не нужно, лучше отдохните ещё пару дней!
– Я уже почти два месяца отдыхаю. Если те артисты будут доставлять тебе неприятности, вдвоём будет легче с ними справиться.
– Они давно не
