минутку помолчать? Голова раскалывается.
Какое-то время Баэл лежал на спине, закрыв глаза. Он выглядел почти невинным – как ангел. То же самое я подумала, когда впервые встретила его.
Я сглотнула и попыталась успокоить буйные мысли.
– Вся твоя семья умеет исцелять подобным образом?
Он открыл глаза и ухмыльнулся, образ ангела тут же испарился. «Вот оно», – поняла я. Именно слегка похожие на кошачьи глаза и слишком острые зубы заставляли какую-то первобытную часть меня встряхиваться и осознавать, что я в опасности. Они очаровывали. Соблазняли. Заставляли кровь холодеть.
– Да… – Он поморщился и тряхнул головой. – Но они не будут этого делать. И я буду очень признателен, если ты никому из них не расскажешь, что я снова сделал это для тебя.
Я и не рассказывала, так что, должно быть, про первый раз им поведал он сам.
– Ну да, я же только и делаю, что сплетничаю с Эйной.
Он глухо хохотнул.
– Это бы меня, кстати, не сильно удивило. Но правда, пожалуйста, никому про это не говори.
Я села чуть прямее. Фейри просит об услуге. Это… необычно. Возможно, он действительно устал.
– Почему? – осторожно спросила я.
Если он и заметил мой тон, но ничего не сказал.
– Во-первых, Сайон еще больше озвереет. Не то чтобы меня это волновало, но вот тебе стоит опасаться его жажды убийства.
– Почему?
Он крепко зажмурился.
– Ты же не отстанешь, да?
Наверное, у него правда болит голова.
– Нет.
Он выдавил какой-то звук – что-то между стоном и рыком.
– Это не самая распространенная практика, она считается табу, только если речь не о партнерах.
Мои брови взлетели.
– О.
Я не знала – и не была уверена, что хочу знать, – имел ли он в виду истинных партнеров или это просто оговорка.
Он немного помолчал и добавил:
– Ты знаешь, что положило начало традиции охот?
– Не меняй тему. Ненавижу, когда вы постоянно это делаете.
– Я не меняю тему. Так ты знаешь?
Я вздохнула, а затем на мгновение задумалась. Мне было известно только то, что и другим: дом Вечных сидел на троне так долго, что вряд ли кто-то из живущих помнил время, когда они не правили Иноземьем. Но, честно говоря, нет. Теперь, задумавшись об этом, я осознала, что понятия не имею, откуда взялась эта традиция. Только то, что она мучила страну на протяжении столетий.
Я покачала головой.
– Нет.
Он одарил меня кошачьей улыбкой и растянулся на кровати. Сейчас он напоминал домашнего кота, развалившегося на солнце. Или какого-нибудь упитанного зверя.
– Ладно, маленькое чудовище. Позволь рассказать тебе историю.
– Много лет назад первой правительницей Иноземья стала королева Эшлин.
– И, надо полагать, она была из Вечных? – язвительно спросила я.
– Нет. – Он одарил меня еще одной кошачьей улыбкой. – Но я рад, что ты спросила. Эшлин была из северной провинции Паслен. Она обладала сильной магией из-за того, что жила рядом с источником всей магии, и поэтому назначила трех партнеров, чтобы разделить власть. По одному из городов Высших фейри в Пасмурье, Срединье и Никогданье, чтобы объединить земли в одно королевство.
– А что насчет Запределья? – спросила я.
Баэл покосился на меня.
– Ты когда-нибудь дослушиваешь хоть кого-то, не перебивая?
– Нет, – ответила я. – И уж точно не тогда, когда в рассказе столько лирических отступлений.
Он рассмеялся.
– Это было несколько тысяч лет назад. Вечнограда тогда еще не существовало, поэтому он и не мог быть столицей. Провинция Запределье простиралась дальше, чем сейчас, до границы Чужелесья, и всем Неблагим монстрам было разрешено свободно бродить где угодно, если они не заходили за границу леса. Итак, Эшлин и ее партнеры какое-то время счастливо жили в Паслене, управляя Высшими фейри с помощью источника всей магии, пока однажды Неблагой король Запределья не пересек границу Чужелесья. Он был в ярости из-за того, что Эшлин не предложила ему место в совете, поэтому нагрянул и убил ее партнеров, надругался над ней, а затем забрал корону, выкованную в вулканах Истока.
Я побледнела.
– Как четыре члена королевской семьи Высших фейри могли быть убиты одним Неблагим?
Он пожал плечами.
– Я не знаю, как он победил. Согласно остальной части истории, король Неблагих обладал сильной магией убеждения. Возможно, он попросту предложил им сдаться.
Я вздрогнула, немедленно вспомнив о короле Пэнвилле и его странной гипнотической силе над слугами в шатре. Если сила короля Неблагих была похожа на это… то я готова поверить.
– Не всех четверых убили, – сказал Баэл. – Только партнеров и большую часть их детей. Эшлин выжила, как и один из ее потомков.
Я села.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что о ней написано в дальнейшей истории. Она отправилась прямо к древним богам, к Истоку, и попросила их наказать короля Неблагих той же болью, что он навлек на нее. Проклятье потребовало огромной отдачи и вызвало извержение Истока, заставив небо почернеть.
Я сглотнула. Какое… странное совпадение.
– И что это за проклятье?
Он заговорил с таким апломбом, будто цитировал кого-то:
– Доколе корона не будет возвращена достойному владельцу, обсидиановое королевство будет жить в вечных страданиях. Если кто-либо из членов королевской семьи испытает истинное счастье, все, в чьих жилах течет кровь Вечных, умрут.
Я уставилась на Баэла, в голове воевали две стороны. Это было ужасно, но тем не менее…
– Он заслужил это, – резко выплюнула я. – Проклятье сработало?
Баэл склонил голову, глядя на меня.
– Ты так думаешь? Интересно. Изменится ли твое мнение, если ты узнаешь, что она была беременна от него?
Я открыла рот, чтобы спросить, но затем закрыла его. Я ужаснулась. Это было тысячи лет назад, но я все равно почувствовала жалость к этой бедной женщине.
– Если бы проклятье сработало, тогда ее ребенок бы умер?
– Когда она поняла, что беременна и что проклятье падет на ее ребенка, она снова обратилась к богам, но те не могли ничего изменить. Поэтому она оставила старшего ребенка в Паслене и отвела младшего сына к королю Неблагих. Она потребовала, чтобы ради сохранения жизни сына он вернул корону. Но вместо этого король отобрал у нее мальчика и вырастил в обсидиановом дворце, загипнотизировав Эшлин и держа ее при себе как рабыню, пока она не умерла.
Я вскинула брови, оглядывая комнату. Не все помещения в замке были отделаны обсидианом, но… довольно много. Достаточно, чтобы магия убеждения короля и его сходство с Пэнвиллем были больше, чем простым совпадением. Я содрогнулась.
– Я думала, ты расскажешь, что твой предок был тем первым ребенком. Тем, кого король пощадил.
