жёлтыми глазами и велела идти следом. Он не ослушался. Он только в бою узнал, что Норико тоже ёкай, и, только когда она пришла за ним, понял, какой именно.
Она вывела его из пелены, в которой он запутался, застрял в цепких сожалениях о сделанном и о несделанном. Только вывела не туда, куда выводят мёртвых, а обратно – где место живым.
Она вернула ему его тело. Такое же живое, как раньше. Такое же сильное и здоровое. И главное – совершенно невредимое. Не считая старого шрама на скуле, что врос в саму его ки.
– Значит, она тебя воскресила? – спросила Киоко. – Разве это возможно?
– Нет, – Норико подошла незаметно и бестактно вклинилась между ними, заставляя отойти на шаг друг от друга. – Иоши умер, этого не изменить. Но убила его я – так что и ки его у меня осталась. И так уж вы-ы-ышло, – она протянула последнее слово и сделала небольшую паузу, – что души я могу достать откуда угодно.
– То есть он всё ещё мёртв? – не поняла Киоко, настолько потерянная, что Иоши стало её бесконечно жаль.
– Мёртв, но ничем не отличается от живого. Тело его такое же. Разве что жизнь в нём поддерживаю я, поэтому, – она заурчала и потёрлась сначала о ноги Киоко, а затем и об Иоши, – берегите меня как самое ценное сокровище.
Киоко засмеялась. Иоши шутка не показалась смешной – да и не шутка это вовсе, – но она смеялась, смеялась и смеялась, пока смех не стал плачем. Киоко закрыла лицо руками, оседая на землю, и плакала, громко всхлипывая, не в силах остановить слёзы. Иоши сел рядом, обнял её, уложил голову Киоко себе на плечо и почувствовал, как его щёки тоже намокли.
Ничего. Боли тоже нужно дать выход. А затем настанет новая жизнь.
* * *
Норико оставила их. Иоши и Киоко нужно ещё многое обсудить. Не так-то легко наверстать шестнадцать лет недопониманий.
Она подошла к Хотэку, который как раз передавал Джиро родителям.
– Нет, ничего не ел, – отвечал он на бесконечные вопросы Хоки. – Точно не ел, я следил.
– За ним уследишь, как же, – его мать недоверчиво осматривала пасть волчонка.
– Мам, ну, – Джиро извернулся и пробежал у неё под лапой, скрываясь в пещере. Хока спокойно направилась за ним. Какой же он ещё глупый, сам себя загнал в ловушку.
– Как они? – Хотэку указал кивком на рыдающую пару. – Похоже, счастливы.
Норико усмехнулась.
– За этим счастьем ещё очень много боли. Им предстоит не один разговор.
– А ты как? – он опустился в траву рядом с ней и протянул руку. Она подставила мордочку, позволяя пальцам чесать её шею.
– Всегда в пор-р-рядке, – проурчала она. – А ты?
– Чувствую себя свободным, – признался Хотэку. – Ребёнком я так бежал от запретов, что даже не заметил, как сам себе их выстроил. Теперь всё будет иначе.
Норико заглянула ему в глаза. А не выстраивала ли она себе запреты, пытаясь сохранить видимость своей свободы?
– Знаешь, что Акито сказал как-то? – продолжил он.
– Мира погибель
одной – для всех, кто рядом,
решённый итог.
– Посланник поделился с тобой тайной? – Норико не верила собственным ушам. Насколько ей было известно, посланники не раскрывают доверенных им секретов. Тайны мироздания на то и тайны, что должны оставаться скрытыми.
– Он сказал тогда, что я сам изменил свой путь. Мне был уготован другой, но я покинул лес в собственном упрямстве, а значит, открыл новую тропу.
– Мира погибель
одной – для всех, кто рядом,
решённый итог.
Норико проурчала это себе под нос и задумалась.
– Киоко-хэика, она нас всех связывает, – пояснил Хотэку. – Я никогда бы не знал её, если бы остался в лесу. А значит, не знал бы ни тебя, ни Иоши. Теперь её мир рухнул – погиб.
Норико поняла.
– …Для всех, кто рядом,
решённый итог.
– Именно, – он кивнул. – Мы сделали выбор. Наш путь уже написан богами, осталось только его пройти.
Удар. Ещё удар. Нобу держался. Он старательно отражал каждый выпад отца, каждую атаку.
– А ты быстро учишься! – похвалил его отец. – На сегодня достаточно, давай отдыхать, – он отошёл к стене и положил боккэн.
Нобу нахмурился.
– Я не хочу отдыхать.
Казалось, что время уже ушло. Если отдыхать – станет ещё хуже, станет совсем поздно. Он должен учиться. Должен продолжать, даже если не может. А он ещё может!
– Нобу, – отец подал ему пиалу с чистой водой, – что я тебе говорил?
– Что воин должен пребывать в покое, – всё ещё хмуро ответил Нобу, но пиалу из рук принял и сделал несколько глотков. – Я в покое, у меня ещё есть силы, давай продолжать.
Отец только покачал головой.
– Нам нужен отдых. И тебе, и мне. Не волнуйся, у нас есть время. Кроме сил, нам нужны и союзники.
– Все ёкаи наши союзники!
– Нам нужны союзники-люди, – пояснил он.
Нобу не понимал, зачем им ещё и люди, но отца слушал. Отец лучше знал, как поступить.
– Но где мы их найдём?
Отец улыбнулся той улыбкой, после которой Нобу всегда становилось легче. Эта улыбка означала, что он уже всё решил, всё придумал и всё обязательно получится.
– Всему своё время, Нобу. Истинный воин умеет ждать.
* * *
Когда-то Ватацуми одарил потомка, что пришёл к нему, частью собственной ками – небывалая щедрость, которая стоила дракону многих лет жизни. Сотни и сотни лет он спал, не в силах проснуться. Сотни и сотни лет провёл в небытии: и когда с его ками перерождались новые люди, и когда она уснула следом за своим богом.
Проснулся он лишь сейчас – где-то готовилась к пробуждению подаренная часть его души и воззвала к божественной силе. Ватацуми открыл глаза. Как долго он спал…
Хрустальный замок не изменился за тысячу лет. Море не изменилось за тысячу лет. Здесь всё было как прежде, и всё же что-то было не так…
Дракон медленно вытянулся и поплыл к постаменту. Меча не было. Кусанаги, подарок богини солнца – далёкой и прекрасной Аматэрасу, что лишь однажды спустилась к нему с небосвода перед тем, как уйти на ночной покой, – исчез. Ватацуми бережно хранил его, но хитрый Сусаноо, бог ветра, некогда – верный друг, теперь же – несносный сосед в этом мире, прознав о подарке, уже пытался однажды его выкрасть. Похоже, в этот раз он воспользовался тем, что хозяин Рюгу-Дзё ослаблен и спит беспробудным сном. Но это не беспокоило Ватацуми – он знал Кусанаги как самого себя, чувствовал его так же ясно, как подаренную часть своей ками.
Он потянулся к душе меча и позвал её, она охотно откликнулась на его зов. Через миг Кусанаги вновь лежал на постаменте. Ватацуми любовно погладил клинок и осторожно коснулся рукояти, чувствуя, как одно это касание наполняет его светом, очищает душу и дарит покой. Нельзя силой отнять то, что отдано богами добровольно. Непостоянный Сусаноо, суть ветер, вероятно, об этом забыл.
Похоже, вы держите в руках мою мечту. Удивительно, правда? Для вас наверняка чуть менее удивительно, чем для меня. Вы такие книги частенько читаете, для вас это пара хороших (я очень хочу надеяться, что хороших!) вечеров. Но для меня «Киоко» во плоти – невозможность, которая стала реальностью исключительно благодаря людям вокруг.
Первый из тех, кого я хочу поблагодарить, конечно, Денис. Возможно, ты наконец прочитал эту книгу, но если нет – и ладно. Твой вклад в историю в любом случае неоценим, потому что именно ты поддерживал меня, помогал, заботился обо мне, готовил для нас обеды и ужины, кормил меня и покупал вкусняшки для хорошего настроения, когда я зашивалась в работе и рукописи, пытаясь успеть всё на свете. Ты же и успокаивал во время тревог, напоминая, что, хотя мне и сложно, происходит что-то хорошее, сбывается мечта, и не стоит забывать об этом, даже когда сверху падает ворох проблем. Спасибо
