ты тогда не участвовала в беседе. Его святейшество рассказал мне много потрясающе интересного, такого, что Святой Орден не покажет широкой публике никогда и ни за что. Об алхимиках и чернокнижниках в ветви Сердца Мира и Святой Розы, например. И о том, какими методами порой делают карьеру преподобные наставники высших рангов. Крайне занимательно. И я уверена, что он коснулся этой темы лишь самым краешком, просто для того, чтобы дать понять, как доверяет мне. Дал. Я поняла, что мы с его святейшеством – союзники.
– Ох ты ж, ничего себе! – выдохнула я. – Вот прямо чернокнижники?
– Незадолго до раскола, – сказала Виллемина, – двух преподобных тихонечко «ушли» в провинциальный монастырь – в поисках благочестивого уединения, само собой. Потому что они очень квалифицированно навели адских гончих на одного учёного бедолагу с претензиями на сан.
– Хороши делишки в Святом Ордене! – фыркнула я.
– Как говорит наставник Лейф, нежить любит прятаться в тени храмовых стен, – кивнула Виллемина. – Но давай вернёмся к нашим делам. Его святейшество демонстративно одобрил наши дела – во всяком случае, не осудил. Поэтому сейчас самое время – дожать общественное мнение.
– Ладно, – вздохнула я. – Ты меня убедила. Буду дожимать.
– Чудесно! – обрадовалась Виллемина. – Надо будет сообщить Броуку, что мы позволяем встречу газетёрам… а ты предупреди Валора, что ему тоже хорошо бы там быть.
Я поперхнулась:
– Господи, Вильма, что ты подмешиваешь в молоко? Ольгеров эликсир? Ты ведь бредишь, дорогая! Как мы покажем Валора этим акулам? Они же и меня сожрут вместе с ним!
– Конечно, покажем, – улыбнулась Виллемина. – Потому что Валор умён, добр и очень элегантен, у него дивные, немного старомодные манеры, он даже сюртук носит, как камзол эпохи Эрвина Длинноносого. А ещё потому, что он на диво непринуждённо себя ведёт внутри искусственного тела.
– Леди Друзелла! – заорала я. – Пожалуйста, позовите Валора!
– Надо было позвонить, – хихикнула Виллемина. – Друзелла в соседнем покое, а не на восточном побережье.
– Это быстрее, – мрачно сказала я. – Я вот сейчас у Валора спрошу, что он думает об этой авантюре.
– Мудро, – согласилась Вильма. – Всё равно с ним тоже надо побеседовать.
Валор, конечно, и впрямь был очень элегантен. Он даже в Сумерках не выглядел таким изысканным – а тут дорвался. На нём всё блестело, не знаю, как у него это получалось. Может, дело в том, что он наслаждался одеждой – тем, что её можно сменить, тем, что её можно надушить пачулями, сандалом или даже иланг-илангом, тем, что она дополняет иллюзию живого тела… Я с детства привыкла к его мокрому истлевшему камзолу, кружевам, превратившимся в водоросли, – а он-то, оказывается, был убеждённым франтом, мой Валор…
Он поселился в наших казематах, забрал себе пару камер. Заявил, что ему доставляет удовольствие это место, что приятно, когда лаборатория под боком, что ему не нужна спальня, но нужны гардеробная, кабинет и библиотека. Гардеробная, ага. Место, где он занимался бы улучшением иллюзии. Он подолгу и с наслаждением смотрел на себя в зеркало – и ухитрился сделать себя более живым, чем это получилось у нас.
И пришёл он как вельможа эпохи Эрвина, даром что в сюртуке. И ведь кого угодно такие локоны сделали бы женственным и забавным – но не Валора, шло ему. И одеколон у него был роскошный, и галстук он завязывал каким-то особо изящным узлом, и перчатки завёл – потрясающе был хорош. И кланялся здорово – современные мужчины так не умеют.
– Очень рада вас видеть, мессир Валор, – сказала Виллемина. – Надеюсь, мы не оторвали вас от важных дел?
– Что вы, прекраснейшая государыня, – сказал Валор. – Важные дела начинаются после заката, когда дети возвращаются из патруля. Сегодня прекрасный мессир Гунтар рассказывает о методах Дольфа Междугорского – и мне так же интересно будет послушать, как и детям. Завтра я рассказываю о защитных знаках, а после нам всем удалось убедить мессира Ольгера рассказать детям об основах практической алхимии.
– Мне кажется, что начало Университету Некромантии уже положено, – улыбнулась Виллемина. – Значит, завтра вы будете заняты только после шести часов пополудни, а утро у вас свободно?
– Если бы я не боялся перепугать подданных вашего прекрасного величества, – сказал Валор, – то отправился бы прогуляться по набережной. Но, поскольку такая перспектива пугает меня, я останусь во Дворце – и буду безусловно свободен.
Виллемина чуть нахмурилась:
– Мессир Валор, так не должно быть! Я хочу сказать: вас не должны бояться. Вы не должны сидеть взаперти, как какой-нибудь арестант. И ещё: моряки, которых мы с вами собираемся вернуть в мир живых, ведь тоже не должны пугать людей, верно? Представляете, как им будет тяжело и печально, если они вернутся, а их не примут родные и друзья? Вы ведь сами сказали: на службу хотят пойти именно те из них, кто погиб совсем недавно. А если у кого-то из них осталась жена? Старенькая мама? Разве мы сможем их удержать, когда они захотят увидеть родных?
– Ну да, – сказала я. – Жена в истерике, мамаша в обмороке, дети орут…
Валор печально кивнул:
– Скорее всего. Вы обе правы, дорогие леди.
– Нет, – твёрдо сказала Виллемина. – Так не должно быть. Мы должны объяснить людям, что это будет совсем не похоже на поднятые на кладбище и разгуливающие по городу трупы. Что это будет не ужас и не зло. И лучше всего будет, если вы тоже примете участие в объяснениях, дорогой Валор.
– Авантюра, – сказала я мрачно. – Вот авантюра.
– Деточка, – сказал Валор, и я услышала в его голосе улыбку, – государыня права. Надо попробовать – и я сам объясню. Мне кажется, мне лучше поверят.
Я не верила ни на грош. У меня живот болел от ужаса перед этой встречей с репортёрами, будь они неладны. Тем более что в свежих газетах появились скверные новости из-за границы.
Вечерние газеты сообщали из Девятиозерья, что демонопоклонники совсем распоясались – и кошмарная нечисть чуть ли не бегает по улицам столицы. Что сгорел знаменитый древний храм Святой Розы и Блаженной Хольсы, а в огне плясали и хохотали кошмарные тени. Хуже того: что посреди бела дня рухнул купол в Пассаже и раздавил людей, которые пришли за покупками, а по развалинам скакали бестелесные твари, похожие на карликов из чёрного дыма. Говорили о проломе в мостовой, под которым клубился багровый туман, – и пролом закрылся сам собой. Король Тиан написал письмо Иерарху Святой Земли с просьбой о помощи.
– Вот так и ведётся современная война? – сказал Раш, складывая газеты в пачку. Руки у него довольно заметно дрожали, и, положив газеты, он тут же
