на десятке разных языков и наречий, и алыми розами были устланы дороги на небеса для тех, кто не пережил тот день.
Удар наш был мощен и силен. Несмотря на численное превосходство, враг рассеялся и стал позорно отступать. Даже гонг захлебнулся.
Эх, не бывать ихнему командиру султаном. Еще восхитила меня слаженная работа арбалетчиков, кажется, ни один болт не пропадал у них зря. А тут еще мы в броне…
Нет, мусульмане сопротивлялись, их было много, но вскоре на лицах у них возник благоговейный ужас, а это было первым знаком нашей победы.
Франциско носился над полем брани подобно бледному ангелу смерти, он был великолепен, как и Гарольд, сменивший неудобный меч на тяжелую кованую секиру.
– Ариман! Ариман! – вопили сарацины, завидя его окровавленную бороду.
В конце концов, они побежали. Это был разгром, полный и беспрекословный. Какое-то время мы преследовали их, те кто остался в седле, потом решили поберечь лошадей и преследование прекратили.
Фанатики, прекрасно проявившие себя в ближнем бою, теперь бродили по полю боя и с видимым удовольствием да под молитву добивали раненых не забывая мародерствовать.
Гарольд сидел на сером камне, напоминающем трон, и тупо глядел на свою секиру. Он был похож на большого уставшего пахаря в конце трудовой недели. Но никто не спешил к нему с кувшинчиком вина и краюхой хлеба.
Но не успели мы перевести дух, как с той стороны, куда спешно ретировались сарацины, появились воины Чина…
х х х
Глава XXXVIII
Пикник “Вплети меня в свое кружево»
явь
Сегодня я отдыхал, прислонившись спиной к стене ремонтного цеха на мастерских. Молоточки меня отпустили, и страха почти нет. Надолго ли? Не будем заморачиваться. Просто побалдеем пока. На всякий случай слушаю только русскую психоделику, иначе страх возвращается. Мало ли что мне на незнакомых языках напеть могут? Рисковать не будем. Не будем…
Мимо прошел человек с веником. Это было нормально и это было хорошо. Мне если честно на это было наплевать. Идет себе человек и дет, какая мне разница, что движет его телом и какие мысли бороздят просторы его мозга?
То, что он идет с веником, говорит о том, что человек это опытен, что он не новичок. Все правильно. По депо лучше перемещаться имея. Что-нибудь в руках, даже если тебя слегка пошатывает от усталости, движения твои неровны и в глазах поселилась мечта, где-нибудь лечь.
Тогда на возможный вопрос: «А чего ты тут ходишь?», всегда можно ответить: «А вот…», и для убедительности веником ткнуть в морду тому, кто осмелился этот вопрос задать, а то и просто махнуть веником перед лицом непонятного проверяющего и идти дальше. Девяносто девять процентов, что больше тебя не тронут, и упадешь ты в душистые заросли деповской травы, в районе забора, в относительной недостижимости от КПП, и спокойно и мирно проведешь там остаток рабочего дня, никем особо не тревожим.
«Перфоратор дыр-дыр-дыр мы с ребятами за мир».
Бывает же так, привяжется какая-нибудь глупость и вертится потом в голове целый день. А то и не один.
Руки уже начинали болеть, а от постоянного сотрясения все мои несчастные внутренние органы вопили:
«Жрать! Жрать! Жрать!»
Но прерываться не хотелось, сами ж знаете, какая работа после обеда, тем более я наметил себе кусок работы и хотел его сделать, а потом конечно поем, потому как противоположная житейская мудрость утверждает обратное:
« Какой с тебя голодного работник».
Ну, что-то типа того, в смысле с меня. Зашел Тимоха, сурово посмотрел в мою сторону, сплюнул и вышел, ни говоря ни слова. Дотошный паразит, промолчал и хорошо, а то вечно он недоволен, вечно у него проблемы.
« Дыр, дыр, дыр, мы, сука за мир!»
Как там еще:
«Я боец отряда дружных, скажем громко – на хуй нужно!»
Сколько же еще долбить? Задал вопрос мне мой мозг и сам же себе ответил:
– До хрена.
Надо напиться сегодня. И к Светке не пойду, надоело. Хотя можно и паузу от водки взять, но что-то меня останавливает. Не бывать ентому, не бывать…
Тут она и позвонила, как раз.
– Приезжай, говорит, – а я ей:
– У меня писюн маленький стал. Наверное, я исчезаю.
– Дурак, – говорит, и сразу отбой, типа напугала. На хуй. Я человек свободный. Захочу пойду денег заработаю на дорогую проститутку, захочу подрочу.
А можно сесть роман написать. Запросто. Вот, например:
«…Однажды немолодой некрофил Гришка Отребьев решил вымыть окна в своем захолустном жилище, располагавшемся на шестом этаже многоквартирного блочного дома в одном из спальных районов города.
Раздевшись донага и нацепив короткую майку, продранную местами, он влез на подоконник…»
Интрига? А то!
Есть много друг Горацио такого, что и не снилось здешним подлецам.
А дело-то в чем? А все дело-то в чувствах. Тут ведь как? Можно, что угодно думать о загробной жизни, есть она, нет. Но мир-то дан нам в ощущениях, а значит, что во что верим, то нам и сбудется. Хотим рай – будет рай, ад – ад, и все…
Теорий миллион, но сердцем чувствую, что будет именно так. Ангелы, допустим, есть? Пускай, есть. Хорошо. Допустим, все узнают об этом, и что? Ничего. Тупо продолжат заниматься своими делами. Что всем с того?
Теперь категории чувств. Что мы тут имеем. Ага. Высшие и низшие. Высшие – это любовь, тяга к прекрасному. Низшие – страх, ненависть, зависть. Короче, кровь, пот и слезы. Точнее это уже и не чувства, а их следствие, но такое впечатление, что в мире действуют некие силы, стремящиеся, во что бы то ни стало, задавить в нас чувства и оставить лишь следствия.
Слушаешь иную теорию, и прогоняешь ее через себя родимого, то подходит, а это не подходит. Смерть есть? А как же! Но не верю! А значит, нету ее, а дальше вторая серия, а за ней третья. Возможно? Еще и как!
– А ты никогда не думал о том, что китайцы не только Великую Стену выстроили, а кроме нее что-то еще? – это я сам у себя спрашиваю, люблю, знаете ли с приличным воспитанным человеком пообщаться иногда.
– Да мало ли? – это вторая лучшая моя часть отвечает.
– Не мало, не много, а Великий китайский туннель.
– Чего?
– Того. И по этому тоннелю они могут абсолютно свободно распространяться в любую точку земного шара. Точнее в пределах Евразии. А при наличии порталов, что в связи с близостью Непала не является чем-то фантастическим и в пределах Земного шара.
– Та ладно.
– Так и есть. Терракотовая армия ждет своего шанса.
– Кто?
– Армия. Не слышал? Расскажу, археологи откопали. Застывшие бойцы. Много, несколько тысяч, еще и конница. Официально решили, что это захоронения. Но думаю, что могилы являются только прикрытием, а точнее тупо аккумулируют и частично консервируют жизненную энергию этих бойцов, которая понадобится им впоследствии.
– Это когда?
– А когда надо будет, тогда и узнаем.
