стоит соблазнить Харлоу, чтобы попасть к ней в каюту. Да, он прав, так было бы проще, особенно если учесть историю моих любовных похождений. Однако подобная тактика меня совершенно не прельщала.
Не то чтобы Харлоу меня не привлекала. Очень даже наоборот. Сейчас меня тянуло к ней еще сильнее, чем во время нашей первой встречи. Но каждый раз, когда я ловил ее взгляд и пытался улыбнуться в ответ на ее игривую улыбку, у меня перед глазами вспыхивал образ Каори. Ее темный, интригующий взгляд оставался для меня вечной загадкой. И я радовался, как ребенок, когда мне удавалось заставить уголки ее губ дрогнуть в улыбке.
Ну и бред. Каори спасла мне жизнь. Пока она учила меня контролировать внутреннего зверя, мы стали друзьями. Просто друзьями. И все же, как только я думал о чем-то сомнительном, презрительный взгляд Каори тут же всплывал в памяти. Осуждающий взгляд Коста меркнул и бледнел в сравнении с ее пронизывающими насквозь глазами.
Так бесит… Как только война закончится, все снова вернется на круги своя. Если не считать проклятого зверя, который теперь жил внутри меня. Когда рядом нет опасности, контролировать его проще. Я научился держать себя в руках. Может быть, в скором времени я также научусь не думать об осуждении на лице Каори.
Вдоль дальней стены каюты расположился ряд окон, из которых открывался вид на чернильно-черные воды и темно-фиолетовое небо. Мне нужно попасть в спальню Харлоу и найти раковину до того, как солнце взойдет. То есть до того, как капитан проснется и захочет проткнуть меня абордажной саблей.
Подойдя к двери спальни, я согнулся перед замком и изучил его. Взлом – настоящее искусство, и раньше я обожал вскрывать замки шкатулок, шкафчиков и дверей. Однако вместе с тенями необходимость в этом конкретном навыке отпала. Я даже перестал брать с собой набор отмычек. Чернильно-черных завитков было более чем достаточно.
Глядя в замочную скважину, я призвал тень и придал ей форму подходящего ключа. Долгожданный щелчок снова показался мне оглушительно громким, и я затаил дыхание, замерев на пороге.
Харлоу крепко спала под темно-бордовым шелковым покрывалом. Ее волосы аккуратно собраны под ярким платком. Сабля в ножнах стояла рядом с кроватью, прислоненная к прикроватному столику. Даже во сне капитан не теряла бдительности.
Я окинул спальню взглядом, пытаясь понять, где Харлоу спрятала свое самое ценное сокровище.
Вчера ночью я перевернул ее главную каюту вверх дном в поисках тайников, но ничего не нашел. Получается, раковина здесь, в спальне.
Призвав тени, я заглушил шаги и начал поиски. Отодвигая в сторону различные безделушки, я искал щели и потайные ниши. Харлоу продолжала спать, не замечая моего присутствия. Тем не менее я держал тени наготове на случай, если мне понадобится немедленно уходить.
За те несколько дней, что я следил за капитаном, она ни разу не проверила сохранность своих сокровищ. Я сам нашел ее сундук с золотыми монетами и драгоценностями, Харлоу даже намека мне не дала о его местонахождении. Она опытная воровка. Умная. Обычно люди себя невольно выдают. Но Харлоу осторожничала. Ей не хотелось случайным образом дать мне подсказку, чтобы я начал совать свой нос в ее дела. Особенно сейчас, когда на борту находился Нок, а раковина королевы Джессамины принадлежала ему по праву рождения.
За окном светало. Небо приобрело бледно-розовый оттенок, и я проклинал солнечные лучи, пытающиеся проникнуть в спальню сквозь неплотно задернутые шторы.
Совсем скоро обязанности капитана вынудят Харлоу встать с постели. Я три раза осмотрел стеллажи, после чего опустился на колени и заглянул под кровать. Ничего, кроме нафталиновых шариков, забытой одежды и пыли. Я отполз назад, задевая край шерстяного ковра ручной работы. Огромный и круглый, он скрывал большую часть потертого пола. Также он был довольно плотным. Достаточно плотным, чтобы приглушить скип старых половиц.
Я откинул край ковра. Одна из половиц слегка приподнималась над остальными. Как будто ее отдирали раз за разом и потом возвращали на место. Усмешка скользнула по моим губам, и я просунул пальцы под доску. С тихим скрипом половица поддалась, и я замер.
Харлоу перестала похрапывать. Я напряженно вслушивался. Волны разбиваются о борт корабля. Топот ног по палубе. Приглушенные голоса членов команды. Тени на полу собрались в чернильную лужу, готовые в любой момент поглотить меня и скрыть от посторонних глаз.
Шорох покрывала. Я опустил взгляд на дыру в полу. В нише лежал кожаный мешочек, стянутый красным шнурком. Он так и манил меня к себе. Ждал, когда его возьмут в руки.
Наконец Харлоу довольно вздохнула и снова засопела.
Меня накрыло волной облегчения. Я схватил мешочек и вернул половицу и ковер на место в рекордно короткое время. Как только добыча оказалась у меня в руках, я шагнул в тени и исчез.
Теперь раковина королевы Джессамины – моя.
Работа над историей Нока и Лины – долгий путь, который я бы не прошла без любви и поддержки многих людей. Я выражаю огромную благодарность Линдси Ландграф Хесс, Алексе Мартин, Кэти Голдинг и Трише Линн. С самого начала серии «Заклинательница монстров» вы были и остаетесь со мной. Ваша поддержка и заинтересованность в моих книгах – бесценны.
Я хочу поблагодарить всех моих читателей, которые прошли этот путь вместе со мной. Огромное спасибо тем из вас, кто писал мне. Я читала ваши отзывы на свои книги, видела, насколько сильно вам полюбился созданный мной мир, и именно поэтому я продолжала работать даже в те минуты, когда едва могла найти в себе силы сесть за клавиатуру. Мои истории созданы для вас и ради вас.
Я не могу оставить раздел благодарностей без имен моего агента Кейт Харт и моего редактора Мэри Олтман. Благодаря этим двум звездочкам существуют «Разбитая корона» и вся серия «Заклинательница монстров». Кейт и Мэри безустанно поддерживали меня на протяжении всего процесса книгоиздания и никогда не задавали вопросов относительно моей безумной любви к Ноку. И Косту. И к Калему. И Озу. Честно говоря, мне кажется, Кейт и Мэри обожают наемников Круора даже больше меня.
И в последнюю очередь я хочу поблагодарить самых важных для меня людей – мою семью: родителей, брата, мужа, детей. Вы все – неотъемлемая часть моей жизни, и мне невероятно повезло, что вы у меня есть. Я люблю вас больше всего на свете, и никаких слов не хватит, чтобы выразить это безграничное чувство.
Меса – холм с плоской вершиной.
Плавник – срубленные или упавшие деревья, ветки, плавающие в реке или в море и выбрасываемые на берег.
Оцелот – хищное млекопитающее из семейства кошачьих; длина от головы до кончика хвоста составляет от 100 до 140 см, высота – около 50 см, вес – от 10 до 16 кг; внешне напоминает длиннохвостую кошку или детеныша леопарда.
