– Инфанта Гуин привыкла, кажется, получать все, что захочет.
Мэй быстро взглянула на него, и Ники отвел взгляд.
– Тогда что же тебя волнует?
– А сама не догадываешься?
– Догадываюсь. Ты опасаешься, что один из нас – агент Бюро.
– Если б это была ты, меня бы давно упекли. Например, на урановые рудники, за дезертирство… На мою подготовку затрачены огромные средства. И контракт я заключал на десять лет. А это серьезно. Экономические преступления раздражают правительство даже больше, чем убийства. Людей на Земле много. Больше, чем нужно. А вот денег всегда не хватает.
– Бюро не пошлет своего агента в космос, чтобы выследить какого–то беглого солдата.
– Но–но, я тебе не какой–то. Агент здесь может быть и по другой причине. Странное объявление, туманные планы капитана Прозорова… А может, и за кем–то из экипажа хвост тянется. Мы ведь ничего не знаем друг о друге.
– Думаешь на Брэндона?
– Чолич староват для оперативника. На мой взгляд. Марио Кьянти – слишком легкомысленно себя ведет. Сколько раз уже нарывался. Так что сначала – Брэндон. Ты можешь показать?
– Да. Смотри.
Ники закрыл глаза.
«В ту лощину я заглянул, когда искал пропавшего бычка–двухлетка.
Заметил струйку дыма над холмом и – насторожился, конечно же. Народ в наших краях разный. Но когда дело касается индейцев, все белые встают стеной, как один.
Я оставил коня в кустах дикой сливы и крадучись отправился на разведку.
То, что я увидел из густой травы на холме, ничуть не напоминало стоянку индейцев. Ни тебе костра, ни перьев. Ничего такого. Лишь груда искореженного металла, дымящегося кое–где.
Рядом копошился парень, одетый – словно гимнаст из цирка. Это не был краснокожий. Но и на белого, из местных, он не походил. Гринго, одним словом. Еще я понял, что у него проблемы с этим блестящим хламом. Даже подумал, не мой ли бычок помял.
Очень любопытно мне стало, как он сюда попал, без коня, с этой кучей металла. Железная дорога за многие сотни миль, севернее. Дилижансы тут сроду не ходили. Кто же его подвез? Не пешком ведь шел…
Был он вроде безоружен. Но все же, поднимаясь, я держал «винчестер» наготове. Мало ли что.
– Эй, парень! – окликнул я его. – Бычка моего не видал, двухлетка?
Он повернул ко мне лицо:
– Не видал.
Хоть по–нашему говорит. Это обнадеживало.
Когда я приблизился, он встал и чуть поклонился.
– Меня зовут Лу Брэндон, – представился я.
– Икси, – ответил он. – Меня зовут Икси.
Называя имя, гринго снова поклонился.
Надо же, какой обходительный.
Мне этот парень уже начинал даже нравиться.
– Коня, похоже, команчи угнали? – спросил я. – С ними надо ухо держать востро. Ежели и впрямь какие трудности, прошу в наш городок. У нас любой готов пособить хорошему человеку. Можно и коня сторговать. За честную цену.
– Трудности, – печально кивнул гринго.
– Зови меня просто Лу, – сказал я. – Мы тут без церемоний. Сейчас коня своего кликну.
Я предложил гринго сесть со мной, за седлом. И понял, что с верховой ездой он мало знаком…
Когда мы с Икси вошли в салун, в зале повисла тишина.
Все уставились на нас. Даже бармен Сэт Хоган перестал протирать стаканы и вытаращил глаза. А уж он повидал всякое.
– Гринго – со мной, – раздельно сказал я, облокотившись на стойку и глядя в зал.
Икси в этот момент стоял рядом и дружелюбно улыбался.
Ребята знали, что у меня разговор короткий. И вернулись к выпивке. Но держались настороже.
– Налей–ка нам по стаканчику, – обратился я к бармену.
Сэт молча кивнул и потянулся к бутылке.
– Это Икси, мой друг, – сообщил я.
А Билли Мастерс поднял голову и спросил:
– Лу, а чего твой друг так вырядился?
После этого могло последовать что угодно. Мастерс любил нарываться. И тех, с кем он повздорил, выносили ногами вперед. Правда, со мной сцепиться он пока не удосуживался.
– У него все другое в стирке, – миролюбиво ответил я.
Билли поразмыслил чуток и понимающе кивнул.
Я решил, что обстановка разрядилась. Икси уже хлопали по плечу, говорили, что он чертовски славный малый и вообще денек сегодня – просто на редкость.
Тут в салун вошла и села за столик Красотка Ширли. К этой девочке всегда лежало мое сердце. И я подсел к ней.
Ширли была со мной любезна.
– Где ты его подцепил? – спросила она, глядя на Икси.
– Нравится? – усмехнулся я.
– Симпатяга, – пробормотала Ширли. – Не находишь?
Я слегка заревновал. Но подумал, что Красотка дразнит меня, по обыкновению. И настроение мое не ухудшилось.
Сам–то я пялился на Ширли. Поэтому и не сразу обратил внимание на исход завсегдатаев. Вся компания повалила на задний двор. Я забеспокоился. Мало ли что может взбрести в головы суровых жителей фронтира – в интервале между седьмым и десятым стаканчиком.
Но как только мы ступили на задний двор, я понял, что происходит. Суровые жители фронтира устроили показательные выступления по стрельбе из всех бортовых орудий.
Особенно старался Билли Мастерс. А стрелок он неплохой, и на руку скор. С ним тягаться – не каждый рискнет.
Сначала они стреляли по пустым бутылкам, поставленным в ряд на поленнице. Через несколько минут – по бутылкам, подброшенным в воздух.
Двор заволокло пороховым дымом.
Икси наблюдал мужской выпендреж, улыбаясь.
Наконец, Билли отважился на свой коронный номер.
Один из его дружков ловко подбросил в воздух серебряный доллар, а Билли выхватил из кобуры длинноствольный «писмейкер» и продырявил монету пулей.
Все зааплодировали. И Ширли тоже хлопнула несколько раз.
Кто–то из молодых подал монету Икси.
Тот вежливо улыбнулся.
– Отличная работа, – сказал он. – И совсем недалеко от центра.
– Сам не хочешь попробовать? – спросил Билли, переглянувшись с дружками.
– Я никогда не стрелял из такого оружия, – проговорил Икси. – Думаю, у меня плохо выйдет.
– Да не тушуйся, – ободрил его Мастерс, быстро заряжая револьвер. – Надо же когда–то начинать. Попробуй сперва попасть в бутылку. Держи мой «кольт».
Едва револьвер Мастерса оказался у гринго, всем стало ясно, что в его руки такая пушка в самом деле попала впервые. Только он взвесил «кольт» в ладони, оценивая баланс, прицелился несколько раз в поленницу и вроде как освоился.
Рыжий Люк уже расставлял для него бутылки.
– А можно мне попытать счастья с монеткой? – спросил Икси, лучезарно улыбнувшись.
