— Теоретически — да, — неожиданно согласился Генри. Он взял магазин и начал с ним возиться, прилаживая запасной к автоматической винтовке. Несмотря на заляпанную куртку, выглядел он все равно достаточно элегантным. Он звонко хлопнул защелкой.
— Но только теоретически.
— Почему?
— Да потому, что половину пути придется лететь вверх ногами, а вторую
половину — боком. А про скорость я даже не говорю. Чтобы их излучатели нас не достали, надо жать, как на гоночном скутере. Такое сможет сделать только пилот экстра-класса, да и то не на обычной машине. Мы с тобой явно не потянем.
Дэвид мотнул головой. Он понимал, что Граф прав. И решил сменить тему.
— Интересно, кто тут, может, один из наших?
— Вряд ли. Все благополучно успели отбыть. Разве какой-нибудь новичок, — ответил Генри.
Дэвид посмотрел на него.
— Зачем тебе снаряженная винтовка, если мы собрались сдаваться?
— Не знаю. — Генри задумчиво посмотрел на нее. — Но не бросать же личное оружие.
Послышались громкие шаги и в каюту влетел разъяренный Петер. То, что по нему ни с того, ни с сего открыли боевую пальбу, не добавило ему хорошего настроения. Он был в полетном шлеме, снять его времени не было. По еще работающему инфору он нашел только двоих, больше на базе никого не оказалось. Пустота. Надо было уходить и как можно скорее. Поэтому не глядя на их нашивки, он еще от двери бросил:
— Быстро в бот. Мы уходим.
И подбежав к шкафу, резко распахнул его, сломав секретный замок. Потом стянул с полки три новых антирадиационных скафандра и тут же рванул обратно. У люка он остановился. Два этих охламона по-прежнему сидели и таращились на него, как бараны на новые ворота.
— Вам что, надо повторять? — произнес он погромче.
Дэвид сразу вспомнил, где он видел этого парня. Бар. И та самая бутылка, три пылающие стрелы. Генри удивленно бросил:
— Он что, умеет летать?
Дэвид с трудом поднялся и хрипло ответил:
— Пошли скорее, Граф. Этот первогодок нас ждать не станет.
Генри не спеша встал и пошел следом. Скептическое выражение не сходило с его лица. Когда он поднялся по трапу, Петер и Дэвид уже были в скафандрах.
— Я не буду одевать эту дрянь, — надменно бросил Генри и опустился в кресло прямо в своей куртке. — Меня от нее тошнит.
— Как скажете, — бросил Петер, устраиваясь в пилотском кресле. Времени на дебаты совершенно не осталось. — Тогда вам придется остаться. Впереди — радиоактивное облако.
— Граф, — умоляюще произнес Дэвид.
Скорчив недовольную рожу, Генри натянул скафандр прямо на куртку.
Петер быстро задраил люк и подключив шлем, сразу обратился к нейросети.
— Эрми, запакуй их. Мне не нужны неприятности.
— Есть, — ответила Эрми.
Сбоку выдвинулись захваты и крепко обхватили пассажиров. Затем раскрылись две противоперегрузочные капсулы и проглотили их. Дэвиду было полегче, скафандр немного защищал тело. Генри пришлось заметно хуже. Однако Петеру некогда было с ним церемониться.
— Взлет, — приказал он.
Бот взревел и с растущим ускорением пошел вверх.
— Добавь им в капсулы немного кислорода, чтобы оставались в сознании, — добавил Петер, откидываясь назад. — Да, и включи экраны, пусть посмотрят. Это заметно скрасит им жизнь. Только отруби звук.
— Послушай, парень, — успел выкрикнуть Дэвид. — Нам нужно просто уйти. Уйти, слышишь, а не схлестываться с этими…
Но Петер его уже не слышал.
— Сбрось вообще все предохранители, Эрми. Все, какие остались. Под мою личную ответственность. Сейчас мы покажем этим барогским гнидам, как летают люди.
Когда двигатели затихли и капсулы раскрылись, Петер, не вставая, окинул взглядом лица лежащих. Не блестяще, но вроде оба в сознании. Интересно, кто поднимется первым?
Первым встал Генри. Лицо его было зеленым, но он держался. Хватаясь за стойки, он постоял немного, сильно качаясь, а потом помотал головой.
— Ну, Старик, ты даешь, — серьезно сказал он. — Силен. Давно я так не летал. Да можно сказать, никогда.
Он протянул руку Дэвиду и помог ему выбраться. Дэвид, шатаясь, подошел поближе к Петеру.
— Спасибо, — сказал он. — Здорово прошли.
И по всей форме представился:
— Меня зовут Дэвид Халл. А это — Генри Вудворд. Знаешь, он настоящий граф. Поэтому я его Графом и называю.
— Петер, — ответил пилот. Красные глаза блеснули на впалом лице. — Петер
Харанский, из коренных плебеев. Рад познакомиться, ребята.
Дэвид покачал головой. Но это не была реакция на вымученную остроту.
— Прошли мы здорово, Граф прав. Но боюсь, Петер, что тебе за это здорово нагорит.
— За что?
— Ты же сбил их катер.
Генри молча кивнул, соглашаясь.
— А что, я должен был на него любоваться? — ощетинился Петер. — Не мы открыли огонь первыми, нас обстреляли. А по мне вообще открыли огонь, когда я летел на станцию. Так что они получили то, что заслужили. На пути стоял враг, вот я его слегка и отодвинул.
Граф покачал головой.
— Старик, ты его не отодвинул, а задвинул. Да так, что от него и ошметок не осталось.
— Петер, — сказал Дэвид, — ты конечно прав. Но на этом катере была совсем не простая команда.
5
Командующий на секунду отодвинул экран с рапортом и посмотрел на стоящего перед ним пилота. Вроде знакомое лицо. Ах да, именно ему он подписывал персональное разрешение на полеты без ограничений. А потом была битва с роботами, полет сквозь метеорный поток на астероид. Пилот-уникум, единственный во всем флоте. Гено-самородок.
Того заметно покачивало. Да он сейчас упадет, вдруг пронзила догадка.
Командующий кликнул адъютанта.
— Посадите его за стол, — сказал он негромко. — И дайте минеральной воды,
со льдом.
Пилот послушно сел, выпил воды и подпер голову руками. Еще немного
продержится, решил командующий и вернулся к рапорту. Машину обстреляли шесть раз. Ничего себе… А он не отвечал. Когда голова Петера мягко опустилась на стол, командующий дошел как раз до того места, где говорилось, что бот, выскочив из щели, на полной скорости описал сложную трехмерную кривую, несколькими очередями подавил висящие заграждения, отбросив три катера охранения, а потом изо всей мощи своих орудий расстрелял головной катер. И только после того, как тот вспыхнул и после сильного взрыва разлетелся на куски, повернул к своей базе.
Командующий прочел это место дважды, покачал головой, сложил рапорт и опять обернулся к пилоту. Тот, опустив голову на стол, крепко спал.
— Положите его в мою каюту, — негромко сказал он адъютанту. — И никого, кроме дежурного врача, к нему не допускайте. Когда проснется, я хочу первым поговорить с ним.
