кому. А я чуть не взвыла! Что я?! Но аргран вдруг отставил чашку в сторону и уткнулся лицом в собственные ладони. Пару секунд помолчал, а потом глухо пробормотал:
– Нет, я точно сошел с ума. Этого просто не может быть!
– Чего не может быть?
– Сейчас сама поймешь. Вернемся к моему рассказу. Итак, я оставил девочку на какой-то сельскохозяйственной планетке. Откровенно говоря, я даже послание ей надиктовал, – аргран снова криво усмехнулся, – чего со мной раньше никогда не было. Но на тот момент у меня голова была занята проблемами семьи и похищением племянницы. Я не обратил внимания на собственные ощущения. Да и потом особо задумываться и анализировать было некогда. А пришлось.
Я жадно слушала рассказ, вытянувшись на своем месте до предела. Словно перетянутая струна – тронь, и я порвусь, лопну от переизбытка нервного напряжения. Я знала последовательность событий. Но я хотела узнать его мысли и ощущения. От этого зависела моя дальнейшая жизнь.
– Вскоре пришло сообщение с зумма Эйзирейи с указанием места и времени, где ее забрать. Что было примечательно – безо всяких условий. Мы голову сломали, пытаясь просчитать ситуацию, вытащить малышку из этой передряги без серьезных последствий. Сорвались вдвоем с братом за девочкой. Отец не мог, хотя и тоже рвался. По прибытии на условленную планету оказалось, что просчитывать нечего. – Рука арграна, лежащая на столе, вдруг безо всякого предупреждения сжалась в кулак. И так сильно, что побелели костяшки пальцев. А он сам на мгновение зажмурился. И тем не менее, когда он продолжил рассказ, его голос звучал ровно и уверенно: – Я, как имеющий реальный боевой опыт, пошел забирать Эйзирейю. Мы предполагали и засаду, и провокацию, и даже пустышку с целью проверить кто придет за девочкой. Поэтому постарались максимально обеспечить друг другу и племяннице безопасность. Даже оделись одинаково, – аргран усмехнулся, чтобы запутать врага. Но в итоге запутались сами. Представь себе наше состояние, когда оказалось, что Эйзирейю нам действительно отдают просто так, без всяких условий. – Аргран усмехнулся воспоминаниям. – Но еще больший шок ожидал лично меня: Эйзирейю нам отдала девчонка, которую я спас от лап шариза.
Аргран неожиданно посмотрел на меня. А я не успела отвести глаза. Наши взгляды встретились. И возникло ощущение, что нас вдруг притянуло друг к другу сверхмощными магнитами. Невозможно было отвести взгляд, закрыть глаза. Невозможно было сделать даже вдох. Как будто нас двоих кто-то поместил в вакуумный пресс, сплющил, сдавил воедино, превратив две жизни, две судьбы в одну. Два сердца в одну секунду стали биться в унисон.
Но вот инзар прикрыл на секунду глаза. И наваждение пропало.
– Я далеко не сразу осознал, что произошло. Сначала Дэньеран захватил девочку во время передачи Эйзирейи. Мы поместили ее на нашей яхте в одиночной каюте. На той же яхте, – аргран криво усмехнулся, – куда я доставил тебя после твоего неудачного побега и поимки. Было решено, что над девчонкой будет проведен показательный суд, так чтобы все в этой Вселенной знали – переходить дорогу семье Ор`Д`Фрейн чревато последствиями и опасно для жизни. Вот только брат ударил девочку, она потеряла сознание. А я едва не прибил его за это. И сам не понял откуда такая вспышка. Списал на усталость и недосыпание. Потом был еще ряд мелких предвестников. Которые я тоже, как последний болван проигнорировал. Прозрение наступило резко.
Аргран резко вскинул чашку, чтобы отхлебнуть уже давно остывшего кофе. Но третья чашка тоже оказалась пуста. Он выпил как-то совершенно незаметно. Досадливо поморщившись, мужчина протянул руку к панели заказа, и я не выдержала, перехватила его ладонь:
– Не надо!
Смоляные брови поползли в удивлении вверх. Я смутилась:
– Извини. Но ты сам говорил, что больше кофе нельзя.
Аргран ловко вывернулся из моего захвата, перехватил мои пальчики и легко их погладил. Неожиданно теплая улыбка озарила его измученное лицо:
– Я не буду больше кофе. Закажу себе нукран. Но спасибо за беспокойство.
Нукраном называлась местная помесь компота и сока, и я успокоилась. Пусть пьет, что хочет. Лишь бы не кофе. А то, с учетом наших «теплых» отношений, еще обвинят в попытке отравить собственного жениха, чтобы избежать свадьбы. О том, что я снова нарушила границы личного пространства, я старалась не думать. Аргран не обратил внимания. А меня пугала скорость развития событий. Словно какая-то химическая реакция происходила между нами. Скоротечная и необратимая.
Инзар так и держал меня за руку, легко поглаживая пальцем все, до чего дотягивался. И его словно успокаивало это нехитрое действие. А может, это просто воспоминания вызывали в нем такую реакцию? Так или иначе, но рассказ он продолжил с легкой улыбкой на губах:
– Первое, что заставило меня задуматься о том, что происходит – это то, что девочка увидела у меня в глазах огонь. Понимаешь, – мои пальцы были стиснуты чуть сильнее. Не до боли, а ровно столько, чтобы у меня сердце в груди споткнулось и радостно ударилось о ребра. – Только чиару могут увидеть в глазах своей пары огонь. Но девочка видела вишневый огонь, а не фиолетовый, как положено. И я засомневался. Но это не помешало мне наделать одну большую кучу глупостей. Даже когда я окончательно утратил над собой контроль и поцеловал ее, я… Впрочем, подробности, пожалуй, я не буду озвучивать. Не имеет смысла.
Я сидела, ни жива, ни мертва. Даже голос куда-то пропал. Но я все же сумела спросить:
– Почему?
– Почему?.. Нууу… Понимаешь, для мужчины-инзара союз с его чиару – это как маленькая смерть и рождение заново. В его организме, при встрече с парой, запускается сложная цепочка реакций, приводящая к полной физической зависимости от чиару. Одаренный инзар без своей чиару в полном смысле слова не может жить. Если умирает чиару, то и одаренный уходит следом в течении нескольких дней, максимум месяца. А та девочка совершенно однозначно стала моей чиару.
Я ошарашенно захлопала глазами. Ничего себе подробности выясняются. Теперь понятно, почему Вирания тогда сказала, что рождение одаренного мальчика – это горе в семье. Но аргран понял мою реакцию по-своему:
– После поцелуя, испугавшись той бури, которая поднялась во мне, я бросил малышку одну. Сбежал из каюты, как последний трус, ничего не пояснив. В собственной каюте меня настиг служебный вызов, и я был вынужден срочно покинуть яхту, ни сказав даже брату, что со
