немного притормозить.
Это вам за павов. И за все остальные безымянные виды, которые вы решили ликвидировать.
Хершел. Апрель 2257 г. Солнечная система
Разъяснений пришлось ждать несколько целых секунд. Билл и Уилл, похоже, сейчас были очень заняты.
Наконец Билл заглянул к нам. Он ухмылялся, но на его глазу красовалась повязка, рука была в гипсе, а на теле виднелись несколько полос лейкопластыря, наклеенных крест-накрест, словно у персонажа мультфильма.
Нил расхохотался так, что упал со стула, а мне едва удалось сохранить невозмутимость. Я удивленно посмотрел на него и спросил максимально ледяным тоном:
– Серьезно?
Билл усмехнулся и удалил спецэффекты.
– Скверные шутки – это наша фирменная черта, верно?
Он создал кресло-мешок, упал в него и расслабился.
– Нил, я в долгу перед тобой – ты напомнил мне о том, как мы обожали эти штуки… В общем, бойня была невероятная. Мы потеряли 90 % кораблей, а оставшихся снарядов и бомб не хватит даже на то, чтобы отбить атаку отряда девочек-скаутов. Но мы уничтожили всю технику Других в системе – кроме «Беллерофонта», разумеется. И теперь наши беспилотники-разведчики осматривают окрестности – на всякий случай. Каждый из нас видел фильмы, в которых герои слишком рано расслабляются. Нет уж, спасибо.
Несколько секунд мы молчали. Я создал себе пива; Билл и Нил последовали моему примеру. Мы чокнулись и выпили.
Но оставался еще один вопрос, который не давал мне покоя.
– Билл, мы должны разобраться с Другими. Нужно придумать какое-то окончательное решение, иначе проблема будет возникать снова и снова.
Билл покачал головой.
– С этой проблемой уже разобрались, просто я не успел об этом сообщить. Вчера я получил сообщение от Дедала и Икара. Их время замедлилось так, что на составление отчета у них ушла целая неделя. – Билл ухмыльнулся. – В 2225 году я провел небольшой эксперимент. Никому о нем не рассказывал, это была своего рода моя безумная идея. Мне хотелось, чтобы мы готовились отражать атаку врага, а не рассчитывали на чудо. В общем, дней десять назад Глизе 877 превратилась в новую звезду, и в ее системе уже ничего не осталось. Прежде чем выйти из строя, беспилотники-наблюдатели это подтвердили.
Мы с Нилом потрясенно переглянулись.
– Ни хрена себе, чувак! – воскликнул Нил.
– Однажды какой-нибудь вид разумных существ заметит этот взрыв и спросит себя, что не так в его модели вселенной, – заметил я.
Наслаждаясь моментом, мы позволили молчанию затянуться на несколько миллисекунд. Затем Билл продолжил:
– Бобы из группы Марио проведут разведку в окрестностях Глизе 877 и соседних звезд. И мы создадим патрули, которые будут летать там еще лет сто или двести. Но если мы не найдем новых гнезд, то, думаю, с Другими покончено.
– То есть мы только что уничтожили целый вид, – сказал я, помрачнев.
– Я тебя понимаю, – сказал Боб, глядя себе под ноги. – И с философской точки зрения это жуткая мысль. Но если учесть, что Другие сделали с нами и другими видами, мне совсем их не жаль.
Мы кивнули и снова умолкли.
– Есть еще один вопрос… – сказал я, многозначительно глядя на Билла.
Он медленно закрыл глаза.
– О боже… Сколько? И как?
– Один заряд задел Землю. Куба. Около ста пятидесяти тысяч человек. – Билл начал что-то говорить, но я его прервал. – Мы проверили.
Помолчав несколько миллисекунд, Билл кивнул.
– Я передам Уиллу. А ты занимайся теми, кто на твоем корабле.
– Кстати, – сказал Нил, глядя на меня. – Может, сообщим новость нашим пассажирам?
– А, ну да. Пора возвращаться домой.
* * *
Людей мы выгрузили в обратном порядке: те, кто зашел последним, вышли первыми. Первая группа транспортов только что стартовала, и мы поняли, что нам нужно решить один вопрос.
– Есть ли смысл высаживать людей, которые сейчас находятся в анабиозе? Мы же отправляем их на планету, которая едва пригодна для жизни. – Я вопросительно посмотрел на Уилла и Билла.
Вид у Уилла был затравленный, и ответил он не сразу.
– Я переговорю об этом с представителями ООН, которые сейчас бодрствуют, но, по-моему, в этом нет необходимости. Пока люди в анабиозе, запасы будут расходоваться медленнее, а бодрствующих можно будет расселить в лучшие места.
– Как долго они будут спать? – спросил Нил.
– Полагаю, ты хочешь знать, когда ты улетишь, – ответил Билл. – После битвы осталось огромное количество обломков, да и «Беллерофонт» привез немало материалов, так что недостатка в сырье у Уилла не будет. Кроме того, все автофабрики, которые занимались оборонкой, теперь можно настроить на производство стазис-капсул. Шесть миллионов капсул можно произвести менее чем за год.
– Ну ладно, – сказал я. – За работу.
Боб. Июнь 2233 г. Дельта Эридана
Месяц выдался тяжелый. Время от времени я пытался включить ВР деревни и понаблюдать за дельтанцами, но больше нескольких секунд не выдерживал. На Земле я редко сталкивался со смертью – в то время все мои близкие родственники были живы, а те немногие дальние кузены, которые скончались, практически были для меня лишь именами на рождественских открытках. А ведь я считал Архимеда своим другом, своим родственником. Вот значит, что ты чувствуешь, когда теряешь родителя или брата. Пару раз я плакал, думая о том, через что из-за меня пришлось пройти моим родителям и сестрам.
Добило меня то, что смерть Архимеда почти никак не повлияла на Камелот. Жизнь продолжалась. Даже Бастер и его семья через пару дней уже вели себя как обычно.
Архимед был важной фигурой. Он сильно изменил жизнь дельтанцев, и почему-то мне казалось оскорбительным то, как быстро и окончательно его оставили в прошлом.
Когда у меня случались проблески рационального мышления, я думал о том, на что я, собственно, рассчитывал – на парады, на памятник в его честь?
Памятник… Хм, неплохая идея.
Я, разумеется, уже давно взял образец генетического материала у Архимеда: мне хотелось выяснить, чем его ДНК отличается от дельтанского архетипа. За несколько дней мне удалось стабилизировать образец; для этого я применил методы, разработанные на Земле – и, кстати, использованные в ходе исследований моего собственного мозга. Спустя еще один день на монолите, который стоял на самой крупной луне Эдема, появилась еще одна надпись.
Меня слегка волновало то, что это превратилось во что-то вроде навязчивой идеи. Бессмертный и безумный компьютер – это Очень Плохо; именно так, с заглавными буквами. Чтобы взглянуть на вопрос с другой стороны, я отправил сигнал Марвину, и он пригласил меня к себе.
Я зашел в его ВР и огляделся: похоже, Марвин продолжал выполнять задачу,
