Вас просит подойти, его светлость девяносто шестой эрц–принц…
И пошёл я к подросткам у пруда, юродным племянникам императора, как на казнь.
Пятнадцать избалованных подростков, каждый из которых может только пальцем указать на челядь, и того проглотит сама земля этой кибернетической планеты.
Нет, мне не страшно. Просто обидно будет!
Дохожу до открытой беседки с огнём, где все сидят и кормятся с рук от слуг. Опускаюсь на колено перед отпрысками и представляюсь, как положено.
— Вольный адмирал восьмого ранга…
У всех взгляды с вызовом, вздрюченные или гадливые. И как назло, все красивые, особенно девки — любительницы краситься в переходный возраст. Благо уже все одетые по–простому, в балахонах удобных. Никто не обвинит, что я на сиськи–пупырышки смотрю. Но бдительности терять нельзя, это змеюки те ещё.
Но, млять, случается чудо.
— Встань, адмирал, это ж не официальная встреча! — Восклицает темноволосый синеглазый парень, похоже, самый старший среди пиздюков. Лет семнадцать ему. Он и вызвал, похоже.
— Благодарю, ваше высочество, — отвечаю учтиво, поднимаясь. — Признаться, впервые мне выпала честь посетить резиденцию принцессы и быть подле стольких её славных родственников. И мне отрадно за Империю. Я вижу мужественных ребят и ангельски прекрасных девушек.
— А хорошо поёт, — посмеивается худой и мелкий щегол.
— Молчи, невежа, — шипит ему с другой стороны щекастый толстячок.
Девки некоторые смотрят со змеиным интересом, будто вот–вот скомандуют мне раздеться и побегать.
— Говорят, адмиралы посещают миры за Третьим кругом, — начал эрц–принц. — И не редко бьются между собой. Не могли бы показать нам на проекторе мыслей что–нибудь интересное и захватывающее?
— А лучше битву самую злющую! — Подхватил ещё один парень.
— Зачем кровь? — Возмутилась красивая, но явно тупая соска, говорящая в нос. — Я вот хочу посмотреть на девушек с других миров, как они красятся, что носят.
— А я хочу на животных посмотреть, — закартавила ещё одна. — Интересно, а везде есть кошки?
На ум пару миров сразу пришло.
— Если госпожа нянька не накинется, — начал я с улыбочкой.
— Будь уверен, я сумею тебя защитить, — выпалил эрц–принц важно. Ух, мама моя родная!
Что ж. Сами напросились!
Врубил им сразу самое жёсткое. Где мир захватила растительность, заточенная на то, чтобы переваривать любую, попавшую к ней органику извне. Живность показал в океане жёлтом, которая обгладывает до костей на раз. Как раз в одном месте колонию спасали. Что за дебилы решили поселиться на такой!
Себя показал, как я поднимаюсь по кораллу от воды с рукой обглоданной до плеча, спешно её залепляя пластырем. Хотел колониста вытащить из воды, а ко мне мелочёвка присосалось. Как дрались с гигантскими насекомыми в одном мире, там мою экспедицию так на кусочки порубили, только головы и успевали телепортировать в медкапсулы для регенерации.
Минут через пять лица у всех вытянулись, глаза почти вылезли из орбит. У девок слёзы проступили.
Это при том, что молодёжь в обход всем запретам родителей упивается трансляциями гладиаторских боёв на Рубиконе.
— Ладно, давайте теперь милых кисок покажу, — объявил снисходительно.
— Нет! — Возмутился сразу эрц–принц с горящими глазами. — Адмирал, ещё! Шоу с Рубикона скудная постановка по сравнению с твоими приключениями.
Вот о чём и говорю.
Шесть из восьми девочек ушли, два нежных пацана тоже. Остались самые стойкие. Щас, млять!
Вскоре заболела голова, и трансляцию пришлось прервать. Эрц–принц похлопал по плечу, глядя на меня и дико, и с восторгом.
Как раз из–под земли выехал гвардеец и объявил:
— Госпожа велела всем готовиться ко сну.
— Слушаюсь, — кивнул эрц–принц, другие повторили дисциплинированно.
Все во дворец направились, а принц со мной. Дальше расспрашивает. А под конец признаётся:
— Я тоже хочу свой флот. Путешествовать по галактике, искать новые миры и биться с врагами. Однажды, сбегу с Зэрдина и начну свой путь, как ты, Руди.
Проникся, надо же. Сыном двоюродной сестры принцессы оказался, Ярон дэз–Зэр. Так у них кличут троюродных.
— У Вас всё получится, Ярон, — отвечаю ему по–свойски. — Надумаете взяться за дело, я помогу советом, расскажу тонкости…
За такую агитацию меня точно повесят. Но удержаться не смог.
Ярон сердечно поблагодарил, и мы расстались.
В апартаментах служанку молоденькую допросил:
— Кто там с адмиралом Бастолем приходил?
— Это сын его Эмиль Бастоль, — докладывает деловито. — Его отцу титул пожаловали высший, теперь они могут не скрывать своих чувств. Поэтому и обсуждали помолвку.
Я так на диван и сел.
— Кто⁈ Жирный Бастоль и принцесса любят друг друга⁈
Служанка заулыбалась, что здесь редкость.
— Нет же. Сын его. Они давно уже тайно… ой, много болтаю! — Прикусила язык.
— Ладно, — бурчу недовольно. — Сделай мне массаж и свободна.
— Да, господин!
Лежу на кушетке и думаю. Неужели ей нравятся такие немужественные папенькины сынки? В принципе он ничего так, если оценивать непредвзято. Разочарование накрыло. Если принцесса любит его. Мне уже не подкатить. А ещё этот ушлый адмирал сто процентов напел ей что–то о нашей коллизии.
Как я так встрял⁈ Почему так совпало? Что ж. Продолжаем следовать плану.
Утром встал рано и вышел на прогулку. А заодно разведку. Метнулся во дворец, снова не пустили. Пошёл в сад, нарвал букет цветов шикарный и вернулся. Гвардейцу вручил:
— Нет, не тебе, морда. Передай принцессе.
— Да что вы себе позволяете? — Возмутился солидный офицер.
— Да ты не обижайся, мужик, ты не в моём вкусе. А подарок ты обязан передать, насколько, мне известно. А если промедлишь, он завянет. Порча подарков госпожи — это уже увольнение. Так что поторопись. И чтоб ни листочка не упало.
Насупился, двинул с букетом во дворец. Я за ним, но тут второй гвардеец выехал из пола и остановил.
— Да сколько вас тут, — выругался, разворачиваясь.
— Батальон, — ответил второй браво уже мне в спину.
Презент сработал. Но даже слишком.
Только я вернулся в апартаменты, чтобы опрокинуть стаканчик холодного коктейля, как из пола выехала принцесса!! В простеньком лёгком летнем платье, косы русые на голове накручены, нежная шея оголена, щёки румяные, глазищами лиловыми впилась в меня. Аж дыхание перехватило, настолько она прекрасна!
Букет в руках чуть в меня не швырнула.
— Их нельзя рвать! — Рявкнула и бросила всё же на диван, что оказался рядом.
Опустился на колено, как положено.
— Рад приветствовать, ваше высочество…
—
