Сэла посмотрела в сторону занавешенной двери.
— Как она?
— Выглядит лучше, — голос прозвучал глухо.
— Тебе нужно отдохнуть, Джон…
Тот тут же выпрямился и резко ответил:
— Отдохну, когда узнаю, что с Эрелай все в порядке.
Закрыв глаза, Джон прислонил голову к стене. Он сидел долго и Сэла было подумала, что он заснул. Но потом Джон заговорил охрипшим голосом.
— Что я сделал не так, Тай? Почему не догадался?
— Мы позволили… — Сэла посмотрела на него, — …личным чувствам отвлечь нас.
— Что? — нахмурившись, он встретился с ней взглядом. — Считаешь, что она сделала это потому что у нас с тобой был секс?
Сэла крякнула, недовольная прозвучавшим в его голосе сарказмом.
— Не совсем так, и ты это знаешь.
— Видимо, нет. Скажи, и я узнаю, пожалуйста, — Джон повернулся к Сэле, не отрываясь от стены.
— Лорд Верадин?
Сэла с Джоном повернулись к входу. В дверях стоял худой парень не старше десяти лет с бритой головой в простой коричневой тунике. Что-то в его внешности напомнило Сэле молчаливых флотских техников, снующих по «Королю штормов». Это был тот самый мальчишка, кого с поручениями отсылал Линео. Саррид.
— Что случилось? — Джон быстро поднялся, казалось, мгновенно позабыв о разговоре с Сэлой.
— Братья говорят, — робко отошел на шаг назад Саррид, — что вы должны вернуться.
Вокруг, и Эрелай это знала, суетились какие-то люди. Они тихо и серьезно о чем-то переговаривались. Никого из них Эрелай не видела. Речь, конечно же, шла о ней, но она ничего не хотела слышать. Веки были настолько тяжелы, что открыть глаза требовало больших усилий.
Но она все же, чуть приоткрыла их, чтобы немного осмотреться. Комната, в которой она находилась, была заполнена мягким, янтарным светом, льющегося из множества небольших сфер. Линии спокойны и несовершенны. Глиняные стены вокруг и не заметно никакого отблеска металла. Если существовал мир, противостоящий бесконечным лабораториям, принадлежащим Тристик и людям в белых халатах, это, несомненно, был он. Там было холодно, стерильно и Эрелай ни разу не почувствовала в них тепла. Здесь же тепло успокаивало и, казалось, проникало в каждый большой дюйм ее тела.
Вот один из силуэтов подобрался ближе. Эрелай захотелось свернуться, спрятавшись в мягкой подушке, но обнаружила, что осталась совершенно без сил. Силуэт превратился в широкие плечи и темные волосы. Ее руку взяла сильная ладонь. Джон.
Даже в таком состоянии, в полусне, она приготовилась к отражению наводнения из образов. Но на этот раз не было никакого натиска. Вместо этого небольшой вихрь эмоций, исходящих от брата: смесь облегчения и тревоги. Короткое эхо спора с Тай, что сейчас походила на узел сожаления.
И вместе с этим пришла уничтожительная мысль: Я хотела умереть. Я должна была умереть.
— Эрелай? — голос Джона звучал таким же потрепанным, как она себя чувствовала.
— Что это за место? — язык, казалось, распух.
— Тс-с-с… — он погладил ее по волосам. — Отдыхай.
Эрелай заставила себя сконцентрироваться на Джоне. Небритый. Спал в одежде. Под глазами синяки.
Все из-за меня.
— Извини, — удалось лишь прошептать. — Я не могу бороться с этим.
— Они говорят, что худшее уже позади. С тобой скоро все будет в порядке.
Такая мысль должна принести облегчение.
И тут же она почувствовала, как шевельнулась штука у нее в мозгу. Она вылезла из своей берлоги. Вместе с этим пришла волна холода, что все тепло этого места не смогло преодолеть. Знакомое давление, боль сжала голову.
— Что ты сделал? — Эрелай услышала скрежещущий голос.
И тут же поняла, что это ее собственный голос.
Ладонь перехватил руку Джона за запястье. С силой, которой не было у Эрелай. Она пришла издалека. От нее, от Тристик.
На лице Джона промелькнула боль. Он осторожно высвободил свою руку.
— Успокойся.
Тристик не хотела ждать, выбрала подходящий момент и пробралась через сознание Эрелай, взяв управление телом в свои руки.
Эрелай наблюдала за происходящим как незнакомый прохожий, находящийся в ее теле. Сейчас она была непрочной тенью.
— Где ты держишь ее? Я требую, чтобы ее вернули мне! — она поднялась с топчана, спустила на пол ноги, которые почти не чувствовала, словно они не реальные. Мышцы горели спазматической болью. Все происходило, как будто с кем-то другим.
Ее сейчас заполнила Тристик. Она осматривала комнату глазами Эрелай.
— Вернуть тебя? Куда? — это был новый голос.
Эрелай развернулась на него.
Тайрон.
Правая ладонь лежит на кобуре с внушительного вида пистолетом. Фабрикат Вердина негодующие взирала на нее, стоя в дверях. Невероятный пример селективного разведения. Было бы позором уничтожить ее.
/Если только переселиться в ее тело, как… Такая сила./
— Я понимаю твое негодование из-за сержанта, командир. Слава всем. Думаю, это правильный настрой, — Эрелай почувствовала, как губы дернулись в насмешливой улыбке.
— Эрелай? Что ты делаешь? — требовательно спросил Верадин.
Эрелай резко повернулась обратно. Брат. Всегда он. Невыносимое чувство вины вперемешку с ненавистью на идеальных чертах лица. Как если бы все виды недугов Известных Миров были разработаны по его действиям. Как если бы простой смертный мог отдать команду, могущую повлиять на нее.
Тем не менее вопрос брата что-то, кажется, спровоцировал. Тристик чувствовала, что воля Эрелай понемногу ослабевает, замирает, но та все еще готова к борьбе. Девчонка пыталась бороться с ней.
Появилась картинка пляжа под бледно-голубым небом. Потом полуразрушенный храм, заброшенный и покрытый лозой. Руки, невероятно большие и сильные. Хелио. Они вместе идут вдоль берега моря.
Она потрясла головой и картинка растворилась. Тем не менее, эта слабая попытка оказалась дорогим отвлекающим маневром.
— Это за Валена, — сказала Тайрон.
Эрелай повернула голову как раз, чтобы увидеть размытое движение. Произошло мощное столкновение кулака Тайрон с ее челюстью.
Хрустнуло. Взрыв боли, ослепительная вспышка, и мир померк. В который уже раз.
* * *
— Я не видела другого выхода, — сказала Сэла. Прозвучало это ближе к извинению, но она была готова к любому повороту событий. Когда Джон склонился над сестрой, она положила руку ему на плечо. Кожа девушки казалась пластиковой от проступившего пота. Волосы превратились в дикую массу темных лиан.
