Месть.
Пламя ещё только начинает разгораться вокруг богини, а я уже швыряю своё изломанное тело через весь зал в дальний угол Великим прыжком в тень. Один из шести клонов ждёт меня там. Мгновенно срывает с моего пояса Улучшенное массивное зелье здоровья и вливает мне его в глотку. Кости царапают друг о друга, шуршит зарастающая кожа, влажно хлюпает мясо.
А в это время пятёрка уже занята Арканиэлем. Он помешал мне сбежать. Он заставил Курта раскрыться, спасая меня.
И сегодня он сдохнет!
Тигроголовые клоны не дают ему продыху. Один сбивает каст Ударом под дых, пока второй пластает эльфийское горло от уха до уха Встречным разрезом. Третий кружит вокруг его тела Осенним листопадом.
Кислотный плевок. Потрошение. Обезглавливающий удар.
Здоровье жреца устремляется вниз так быстро, что перескакивает с зелёного цвета моментально в красный. Его грудная клетка продырявлена сразу в нескольких местах. Шея представляет собой измочаленный ломоть кровяной колбасы. Щека с правым глазом оплыли под едкой кислотой.
Аларис взрывается волной света, которая сметает всё вокруг. Тени тают, как дым, а остроухий ублюдок уже начинает исцеляться.
Одна секунда.
Кулдаун Теневого сдвига шестого уровня сократился до одной несчастной секунды. Я проявляюсь и вновь исчезаю, не давая им даже отреагировать. Свежая пачка клонов стелется по земле к искалеченному Арканиэлю.
Крики Гурдара доносятся до меня, как сквозь вату. Мне приходится огромным усилием переключить своё внимание, чтобы заметить, что орк зажат в угол последней тройкой бойцов Малаака. Здоровяк уже упал на одно колено. Правое предплечье треснуло — кусок кости торчит наружу. Лоб рассечён и заливает кровью глаза. Левой рукой он машет перед собой молотом. Напоминает загнанного в угол тигра. Скорее умрёт, чем сдастся.
Центральный воин тоже в хреновой форме, зато два его дружка посмеиваются, обступая зеленокожего. Телепортируюсь прямо в центр группы и активирую Косящий взмах. Скимитар раскручивает меня среди вражеских тел. Сталь звенит о сталь, высекая искры. Плоть раскрывается, как бутон цветка.
Ярость бури оглушает уродов хлопком грома. Две с половиной секунды с момента выхода из стелса. Слишком долго на одном месте. Еле успеваю убраться прочь очередным Прыжком в тень. Троицу запекает на месте шквалом огня со стороны богини. Они даже вскрикнуть не успевают. Пепел оседает на стене.
Гурдара зацепило самым краем. Он лежит на спине, потеряв сознание от болевого шока. Всё, что ниже его колен перестало существовать. Фрейм громилы вновь окрашен красным.
Уже в сдвиге возникаю со своей новой свитой за спиной Арканиэля. Он пытается в ужасе залечить распоротый живот. Начинка так и лезет наружу.
Мысленная команда и Потрошение перерубает его запястье. Кисть шмякается на пол. Ещё один приказ, и Вороний грай окутывает и жреца, и его богиню галдящим коконом. Острые клювы вырывают куски нежного мяса эльфа. Бессильно бьются о тело небожительницы.
Аларис разворачивается в мою сторону, вот только меня там уже нет. Остаётся лишь мелкий подарок. Нельзя стоять на месте. Нельзя! Так учил меня Мастер Умриен. Под удивлённым взглядом белобрысой красотки стеклянная ёмкость взрывается, высвобождая зелёную липкую пену. Словно кто-то взорвал баллон огнетушителя.
Смесь цвета мяты накрывает три метра зала. Она забивает глаза, уши и рот. Заполняет внутренности первожреца. Склеивает причёску и диадему богини в одно целое. Прекрасное лицо высшего существа измазано и ошарашено.
В этот миг она никак не Афродита, выходящая из пены морской. Скорее охреневший погорелец, горящую квартиру которого едва-едва успели залить пожарные.
Аларис пытается что-то сказать и не может. Начинает выплёвывать мятный коктейль и… Просто взрывается.
— ДОВОЛЬНО!!
Сверхновая расцветает в подвале Братства Безмолвных.
Потоки огня бьют во все стороны. Прыжком ухожу к Гурдару и накрываю нас обоих Дымовой шашкой. Встроенный в неё шанс промаха вражеским заклинанием может нас уберечь.
Этого не хватит. Осознание приходит внезапно, но я убеждён.
Ревущее белоснежное пламя заполняет всё пространство. От края до края. От пола до потолка. Я взываю к тому источнику, что скрыт внутри меня. Дважды он выручал меня. Дважды позволил выжить, когда поражение казалось неминуемым.
И пусть я не знаю, как добиться того, что мне нужно, всё равно пробую. Ведь однажды я уже видел, что это возможно — Зарракос, стоящий на пути солнца.
Воля тараном бьёт по кресалу, высекая искру.
Щит, слепленный из теней, закрывает нас обоих. Сжимаюсь прямо поверх раненого орка, минимизируя площадь поражения. Щедрой рекой выливаю всю ману до дна, подпитывая барьер. Тени кричат и рассеиваются под непримиримой волной света.
Барьер начинает слабеть. Осыпаться пластами. Покрываться прорехами. Моя кожа вспыхивает. Металл приваривается к телу.
Я ору от боли.
Понимание, что я ещё жив, приходит так же неожиданно. В воздухе пахнет крепким табаком и острым перцем. Передо мной колыхается стена во сто крат крепче и толще, чем та, которую я способен был создать.
А между мной и барьером в расслабленной позе возвышается мужчина с антрацитовой кожей. В ней нет того фиолетового отлива, как у дроу. Скорее похож на жителя какого-нибудь Сенегала.
Голова лысая, как бильярдный шар. В зубах самокрутка. На теле кафтан глубокого пурпурного оттенка из блестящей ткани. Не шёлк, но что-то близкое.
— Как делишки, Гвинден? — косится в мою сторону Разиен и подмигивает. На миг глаз цвета аметиста закрывается и вновь хитро смотрит мне прямо в душу.
Внутри, будто рубильник переключили. Невероятное напряжение и такая же невероятная концентрация покидают меня. Время возобновляет свой бег.
— Бывало и лучше, — прохрипел я, опрокидывая новое целебное зелье. Второе влил в глотку Гурдару. Тот закашлялся. Его веки задрожали.
Огонь исчез, сменившись криком.
— КАК ТЫ СМЕЕШЬ?! — лицо Аларис раскраснелось. Взгляд прожигал меня насквозь. Вены вздулись на лбу. Клыки хищно блестели. Пальцы скрючены в удушающей хватке. — ЭТО ОСКОРБЛЕНИЕ НЕПРОСТИТЕЛЬНО!
— Привет, Барби! — ощерившись, ответил я. — Твоему Кену похоже нездоровится? — кивнул в сторону Арканиэля.
Не думать о… Не думать о…
Эльф свернулся клубком, баюкая отрезанные руки. Кишки шлейфом разбросаны по камням. И мразь всё равно был ещё жив. Боже, что требуется, чтобы раз и навсегда избавиться от него?..
— Давно не виделись, кликуша [3], — приветственно помахал рукой Разиен. — Ты скучала?
Только сейчас Аларис, заморгав, заметила новое лицо на нашем званном вечере.
Зубовный скрежет был слышен с другого конца зала.
— Ублюдок… — нимб за её спиной становился ярче с каждой секундой. — Мне следовало сгноить тебя в самой чёрной… — резко замолкла она. — Ничего. Сейчас мы это устроим.
— Я бы не стал, — невозмутимо заметил курильщик.
— Это ещё почему?! — рявкнула Аларис.
— Сейчас поймёшь, — Разиен вскинул ладонь перед собой и начал загибать пальцы.
Пять. Четыре. Три. Два. Один.
Ничего не происходило.
Богиня недоумённо склонила голову набок.
— Женщины… Вечно опаздывают, — вздохнул Разиен, уперев руки в бока.
Из тени в стороне от нас выступила длинноногая красавица. Алебастровая кожа. Иссиня-чёрные волосы. Смарагдовые глаза.
Эстрикс.
Приблизившись к моему покровителю, Королева Пауков горделиво расправила плечи, являя всему свету свою обнажённую красоту, и высоко вскинула голову.
— Аларис, — с ледяным безразличием произнесла богиня дроу.
— Эстрикс, — сморщила идеальное личико Владыка Светлого Пантеона. — Вам двоим всё равно не хватит сил, чтобы справиться со мной, — уверенно промолвила она. — Я высушу вас до последней капли.
— Ну, во-первых нас не двое, — усмехнулся Разиен.
