— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — оторопело переспросил парень.
— Я знаю о тебе все. Где ты родился, кто твои родители. И я знаю один твой маленький грешок. Что ты сосешь хер за порошок.
Говоря последнюю фразу, Аззазель сделал характерный жест, будто бы чистил зубы невидимой щеткой.
Наркоман, которого Азазель назвал Шниффером, воровато огляделся, проверяя, не услышали ли об этом «грешке» друзья. Но сидевшие за столом мирно спали, погруженные в крепкий героиновый сон. Шниффер открыл было рот, но Аззазель жестко его оборвал:
— Си-деть!
Наркоман мигом послушался, попятившись назад и словно марионетка сел на колченогий стул. Открыл рот и с удивлением уставился на Аззазеля:
— Так вот, Шниффер. Мы приехали сюда потому, что ваш притон указан в поисковике как неблагонадежный. И мне очень хочется знать, где вы берете товар?
В этот момент в беседу вмешался ещё один человек. Видимо, героиновый демон все же отпустил сидевшего за столом Панка. Он поднял голову и уставился на нас обессмыслившимися глазами:
— Вы ещё кто такие? — спросил он.
— Не волнуйся, мы скоро уйдем, — успокоил его я.
— Нет, вы уйдете сейчас. А ну живо пошли отсюда на хуй.
— Не пыли.
— Я могу быть опасен, придурки! — взвыл нарик. — Пошли вон!
Это заявление Аззазелю не понравилось. Но ещё больше оно не пришлось по душе Максу, который подошёл к столу, схватил Панка за затылок, и с силой приложил его лицом о столешницу. Удар был так хорош, что голова аж отскочила от грязной поверхности, как мяч. Панк выпрямился, а потом сполз со стула на грязный пол. На его носу осталась раздавленная муха.
— Хороший удар, — с уважением протянул Аззазель и улыбнулся. — Мой товарищ спортсмен. Ходит в зал, жмёт от груди штангу. Сколько жмешь, Макс? — с любопытством уточнил он. — Три блина по двадцать килограмм?
Боец кивнул.
— Уважаю. А ты, Шнифер? Сколько?
— Чего? — наркоман почесал затылок и непонимающе уставился на гостя. — Чего сколько?
— Сколько жмёшь?
— Ччч чего жму? — переспросил Шниффер, которого, видимо, тоже впечатлило наказание товарища за чрезмерные ругательства в наш адрес.
— Да ты и носок мокрый не выжмешь, ебучий наркоман.
Аззаель слегка прикрыл глаза, чтобы не видеть омерзительного окружения и этих уродов. Он тяжело вздохнул, вытащил из кармана небольшой блокнот, вырвал один из тонких листков. Насыпал на него щепотку темно-зелёной, высушенной травы из маленькой металлической коробочки.
— Никогда не понимал нынешнюю молодежь, — с отвращением произнес он, заворачивая траву в листок. — И эту вашу тягу к синтетике. Даже косяки сворачиваете не пойми как. Бадяжите продукт кокаином. Чистый продукт помогает ценителю расслабиться после долгого трудового дня. И забыть про общение с такими вот отбросам типа вас. Зачем садиться на «хмурый»? Или кислоту? Гнать во вене химию? Это же единственные наркотики, которых стоит избегать. Любой скажет.
Аззалель повернулся к напарнику.
— Макс, ты пробовал химию? — обратился он к стоящему у стены парню.
Тот покачал головой и с отвращением сплюнул на пол.
Аззазель сунул скрученный косяк в рот, похлопал по карманам в поисках зажигалки:
— Героин не помогает вам решить проблем, — продолжил он. — А если вам не хватает чего-то в жизни — купите бухла, с друзьями пересекитесь. Но нет, вы добровольно падаете на социальное дно, превращаясь в человеческий фарш. Как этот твой дружок.
Аззазель указал на лежащего без сознания панка. Потом все же нашел зажигалку и чиркнул колёсником, высекая искру. Затянулся, запрокинув голову, и выдохнул спустя несколько секунд. Кольца дыма поднялись к липкому потолку и растаяли в воздухе.
— И, видимо, вы употребляете не только героин. А ещё метадон. Или крокодил. У твоего дружка уже начался некроз, — парень кивнул в сторону бессознательного нарика. — Через пару месяцев он сгниет заживо. Но даже наглядные примеры того, как хуево может кончиться ваша жизнь, вас не останавливает. И вы продолжаете гнать по вене это дерьмо, лишая себя близких, работы и перспектив. Вступаете на путь криминала, чтобы найти денег на дозу.
Шниффер, который до этого момента сидел с открытым ртом и смотрел на Аззазеля, читавшего лекцию о вреде наркотиков, вдруг замотал головой:
— Погодите-ка. В чем я виноват? Я так и не понял, больно мудреные слова.
— В том что ты долбоеб, Шниффер, — обреченно вздохнул Аззазель и повторил внятно. — В том, что ты долбоеб. И к сожалению, уже неисправимый. Героин разрушил твой хрупкий мозг. Поэтому вернёмся к нашему вопросу. Где вы берете товар?
— Беру не я. Он берет, — Шниффер указал пальцем на Панка, который без сознания лежал на полу.
Аззазель вздохнул, глядя на тело:
— И что теперь делать?
Макс молча подошел к Панку, присел рядом с ним на пятки и несколько раз довольно сильно ударил его по лицу.
— Считаешь, поможет? — флегматично уточнил Аззазель. Макс коротко кивнул. И ударил ещё раз.
Панк заворочался и открыл глаза.
— Нам нужно встретиться с дилером, — выговаривая каждое слово, произнес Аззазель, пытаясь донести наркоману, зачем они пожаловали в гости. — Точка же явно недалеко. Иначе вы нипочём бы не добрались.
— А ты мне что? — тут же спросил Панк и Аззазель удивился его оптимизму.
— Предприимчивый парень, — протянул боец, задумчиво рассматривая наркомана, словно он был чем-то навроде забавного насекомого. — А он не будет тебя бить. Как тебе сделка?
— Годится, — мигом согласился Панк. — На Большевиков. Мы берем товар на Большевиков.
— Если ты пытаешься лукавить, — начал было Аззазель, но Панк его перебил:
— Точно говорю, он там.
— Адрес, — коротко потребовал боец.
Панк послушно продиктовал улицу и дом.
— Хорошо. Очень хорошо.
Аззазель сделал последнюю глубокую затяжку и бросил недокуренный косяк на пол, придавив его подошвой ботинка.
И в этот момент, один из парней, что сидел за столом, внезапно пришел в себя. Вид стоявших в комнате чужаков, ему явно не понравился. Видимо, от большого количества принятого наркотика, он «перекинулся», а новая личность наркомана была склонна к насилию и «недоброму» чувству юмора. Потому что он встал и пошатываясь направился в нашу сторону. В руке парня тускло блеснул молоток. Аззазель шагнул было вперёд, но тут в игру вступил Макс.
Глаза напарника снова блеснули демоническим, багровым огнем. Макс поднял руку ладонью вверх, и наркоман взлетел в воздух, врезавшись в потолок. Захрустели ломаемые кости. Макс резко опустил ладонь, и парень рухнул вниз, впечатался в грязный пол, на котором тут же начала расплываться лужа крови. На искаженном лице мертвеца не было страха. Только удивление. Как у ребенка, которому показали фокус. Он даже испугаться не успел. Как, впрочем, и его друзья, которые наблюдали за этой экзекуцией.
Ладони Макса окутало зеленоватое свечение. Он указал Панка, и тот послушно встал на ноги. Боец начертил рукой в воздухе странный жест, и Панк схватился за голову. Одна его ладонь легла на подбородок, а вторая — на затылок. А потом Панк резко повернул голову так, что хрустнули позвонки. И уставился стекленеющим взглядом себе за спину. Секунду, тело стояло на ногах, а потом с глухим стуком упало на пол.
Шниффер попятился назад, к окну, с ужасом глядя на стоявшего в середине комнаты Макса. Боец медленно повернулся к нему, прожигая наркомана немигающим взглядом. И указал на молоток. Шниффер послушно шагнул вперёд, присел и разжал пальцы мертвого наркомана. Вытащил из его ладони молоток. Он дрожал и обливался потом. Шептал что-то бессвязное. Возможно, именно сейчас он вспомнил, что когда-то умел молиться и пытался просить о помощи высшие силы. Но его никто не услышал. Может быть, у его бога был выходной или он не понимал наркоманского наречия, но Шниффер размахнулся и с оставшейся в изъеденных кислотой мышцах силой ударил себя бойком в глаз. Глазное яблоко лопнуло с мерзким звуком. Парень потянул молоток на себя, но тот застрял в глазнице, так что выдернуть оружие с первой попытки ему не удалось. Он потянул его, и боек с хлюпаньем вышел из раны. Шниффер размахнулся и ударил себя снова, против лобную кость. Несколько секунд он стоял неподвижно, уронив руки. Инструмент с металлическим звоном ударился об пол, оставив новое пятно на засаленном паласе.
