Валум перешел в наступление. Его солдаты гнали снежных в лес, вылавливали по одному и уничтожали. Джеймса не пускали на поле боя, и он наблюдал за творящимися бесчинствами с холма. Он бы ни за что не сознался в этом Валуму, но ему было жаль снежных.
С Дейдрой Джеймс почти не виделся. Лишь изредка он встречал ее на склоне холма. Она была тиха и задумчива. Убийство отца сказалось на девушке. Спустя пару дней он столкнулся с ней около палатки, в которой теперь не ночевал — Валум даже ночью держал его подле себя, выделив койку в своем шатре.
Девушка выглядела странно. Джеймс пригляделся, пытаясь определить, что в ней изменилось. Перемены коснулись внешности, но они были настолько крошечными, ему потребовалось время, чтобы их обнаружить. И все-таки он нашел. Дело было в осанке и в том, как она, чуть приподняв подборок, держала голову. А еще прическа. Что-то странное творилось с волосами. Они приобрели небывалый объем. Будто это были не волосы, а земля, из-под которой пробивался росток, по дороге поддевая почву.
— Что с твоими волосами? — он протянул руку, но Дейдра отпрянула.
— Новая прическа, — она попятилась вглубь палатки.
— Нет, дело в другом, — Джеймс шагнул за ней.
Так они и двигались — Дейдра отступала, Джеймс приближался. В конце концов, она споткнулась о койку и плюхнулась на нее. Голова девушки оказалась на уровне груди Джеймса. Глядя на нее сверху вниз, он заметил крохотные побеги и остолбенел. Кто бы подумал, что его догадка так верна.
— Что это? — севшим голосом поинтересовался он.
— Это, — Дейдра коснулась одного из ростков, — венец владыки Мораны. Вы зовете его короной.
Пришла очередь Джеймс пятиться. Он отходил от Дейдры, словно она прокаженная, и дотрагиваться до нее опасно для жизни. А едва она качнулась в его сторону, вовсе отскочил.
— Когда успела? — только и спросил.
— Когда ты отвернулся, я обломала ветку на венце отца.
— И пересадила ее себе? Так это у вас происходит?
Дейдра вздохнула:
— И да, и нет. Все немного сложнее. Первый магистр зовет меня наследницей владыки, но он не понимает одного — у владыки нет наследников. Есть лишь его убийца. Именно он получает все.
Джеймс сглотнул:
— Выходит, теперь ты владыка Мораны.
Она одарила ему прямым взглядом, в котором без труда читался ответ. Хорошо, она не произнесла его вслух. Джеймс не был готов услышать правду. Теперь ему предстояло решить непростую задачу: рассказывать Валуму о том, что он узнал, или промолчать?
— Только подумай, — произнесла Дейдра, — я могу стать владычицей Мораны. Войско подчинится мне, как только увидит венец. Я остановлю войну, прекращу набеги. Это шанс на мир между нашими народами.
— Это предательство, — покачал головой Джеймс. — Предлагаешь отпустить тебя? А вдруг ты врешь? Что если, вернувшись к своим, ты продолжишь войну?
— Ты не можешь принять такое решение в одиночку, я понимаю, — сказала Дейдра. — Расскажи об этом первому магистру. Я позволяю. Быть может, он проявит благоразумие. Ведь благополучие столицы для него важнее собственной жизни.
Джеймс кивнул. Вот и славно. Она сама развязала ему руки. Не придется выбирать между ней и долгом. Спроси кто Джеймса, с какой стати перед ним встала проблема выбора, он бы не нашелся с ответом. Просто он не мог предать девушку, а почему сам не понимал.
Они тут же отправились к Валуму и все ему рассказали. Едва Джеймс замолчал, раздались аплодисменты. Первый магистр хлопал в ладоши и улыбался во весь рот.
— Наконец-то, — Валум стукнул по столу, — наконец-то, эти ледышки у нас в руках. Теперь мы сотрем их в снег. Со снежными скоро будет покончено.
— Но, — робко вмешался Джеймс, — мы думали о перемирие.
— На кой Вел нам перемирие? — приподнял брови Валум. — У нас в руках их полководец. Без него снежные как слепые щенки. Мы передавим их одного за другим. Мой мальчик, — Валум обнял Джеймса, — ты только что выиграл войну!
— Но я не… — попытался возразить он, но его не слушали.
Валум, похвалив еще пару раз, выставил его из шатра, а с девушки приказал не спускать глаз. Не дай Вел, сбежит. Конец тогда всем надеждам.
Джеймс не смотрел в сторону Дейдры. Как она, должно быть, в нем разочарована. Он не справился, не отстоял ее интересы. Поведение Валума казалось ему глупым и лишенным смысла. Даже если сейчас они разгромят снежных, всю их расу не уничтожить. Где-то там, на далеком севере живет целый народ. Рано или поздно он оправится от удара, выберет нового владыку и вернется отомстить. Валум упускал единственную возможность мирного исхода. Неужто не понимал, что делает только хуже? Или боялся довериться Дейдре? Так Джеймс за нее ручался. Она не подведет. Он не мог облечь свою уверенность в слова, но точно знал, Дейдра не обманет. Она не меньше него хочет мира. Джеймс прочел это в ее глазах.
— И что теперь? Все кончено? — спросил он рассеянно, когда они вернулись в палатку.
— Еще нет. Возможность есть всегда.
— Какая?
— Необходимо устранить препятствия.
Она сказала это с жаром. С виду лед, а в душе — огонь. Джеймс словно впервые ее разглядел и поразился, до чего обманчива внешность. Снаружи Дейдра — изнеженная и хрупкая. Сразу и не скажешь, что воин. Но еще свежи воспоминания о ее битве с отцом. А какой сильный у нее характер! И по-настоящему взрывной. Снежная с душой солнечной.
— Ты предлагаешь убить Валума? — спросил он шепотом, чтобы охранники у входа в палатку не услышали.
— Я дала ему возможность прекратить войну. Другой на его месте непременно бы ей воспользовался.
— А еще это твой шанс вернуться домой и занять трон.
— Ты прав, — согласилась она, — я мечтаю о возвращении к своему народу. Я была опозорена, но теперь меня примут. Хотя бы из-за венца. Я не говорю, что все будет легко. Скорее всего, меня попытаются сместить.
— Ты хотела сказать убить, — поправил он.
— Это одно и то же. Но я в состоянии постоять за себя.
— Нет, — в голосе Джеймса прорезался металл, удивив даже его. — Мы не станем никого убивать. Я еще раз поговорю с первым магистром. Попробую его убедить.
— До чего ты наивен, — она печально улыбнулась. — Расстановка сил переменилась, и первый магистр не упустит своего. Он убьет моих соплеменников, до кого дотянется, а потом отправит отряд на крайний север. Но этим только обречет своих солдат на гибель. Север уничтожит их. Неужели не видишь, что первый магистр сошел с ума? В нем бушует жажда крови. Его необходимо остановить.
— Но не тем способом, на который ты намекаешь.
Она шагнула к нему. На этот раз он не отдалился, позволив дистанции между ними сократиться. Никогда еще ни одна девушка не стояла так близко к нему. О девушках Джеймс знал до смешного мало. В родной деревне они если и смотрели в его сторону, то лишь затем, чтобы оскорбить. Напомнить лишний раз, что с таким, как он, они никогда не будут. Джеймс давно перестал надеяться, что кто-нибудь обратит на него внимание.
И вдруг девушка сама приблизилась к нему. Положила ладони на грудь. Невесомое прикосновение, а как быстро забилось сердце. Да так сильно, что он едва слышал себя, когда спросил:
— Что ты делаешь? — хотелось верить, что голос не дрожал.
— Не переживай, — сказала она, — не укушу.
Она прижалась своими губами к его. Целоваться Джеймс не умел. Для него это был первый опыт. И он ужасно переживал, что Дейдра будет смеяться над ним. У нее — такой красивой — наверняка хватало поклонников.
Джеймс и не подозревал, что холод может быть так обжигающе горяч. И что собственная кровь способна вскипеть подобно кипятку. А все-таки зря матушка говорила, что поцелуи мерзость. Ничего слаще Джеймс еще не испытывал.
Дейдра отстранилась, и он словно потерял опору. Пошатываясь, как пьяный, смотрел на девушку. Она улыбалась ему спокойно и уверено. Знала, какую власть над ним только что приобрела.
Джеймса точно обухом по голове ударили. От неги не осталось и следа. Тело напряглось, а сердце зачерствело.
— Ты поцеловала меня, чтобы склонить на свою сторону? — произнес он. — Ничего не выйдет.
— Я поцеловала тебя, потому что хотела. И еще потому, что другого шанса у меня, вероятно, не будет.
Сказав это, она скрылась за пологом, отделяющим ее часть палатки. Джеймс потоптался на месте. Глупо вышло. Губы еще горели от поцелуя, а пах налился тяжестью и сладко ныл. Незнакомые и непонятные ощущения. Чем анализировать их и разбираться в себе, он решил еще раз побеседовать с Валумом. Проще говоря, сбежал.
* * *
Валум не обрадовался его визиту. Первый магистр уже вовсю строил планы по захвату земель снежных. Мальчишка с его идеализированным взглядом на жизнь и наивными мечтами о мире отвлекал. Он что-то лепетал о том, что снежных на их территории не одолеть, что солдаты умрут от обморожения еще до того, как доберутся до Мораны. Валум слушал в пол уха. Парень не знал главного — он принял решение и с пути не свернет.
