— Не твое свинячье дело, — отрезал второй. — И хорош трепаться.
— Ладно, — согласился продавец из лавки. — Сейчас хозяева повыскакивают. Вон собака как надрывается.
— А нельзя не заходить во двор? — поинтересовался третий. — Укусит пес.
— Дурак ты, Тема, — сказал продавец. — Валенок. В броне, а боишься.
— А за ногу тяпнет? А хозяин шмальнет?
— Отставить вопросы! — привычным к командам голосом приказал замыкающий группу.
«У них эланские пушки» — с облегчением понял Конечников. — «Умно задумано. Однако при разборе дела сразу будет ясно… Преступное намерение — налицо. Хоть всех перестреляй, ничего за это не будет».
Конечников махнул рукой, кричать — означало заранее обнаружить себя. Виктор, который внимательно следил за братом, поднял по его команде ствол, изготовившись к стрельбе.
Федор выбрал грузного продавца, нажал на гашетку. Ему совершенно некстати подумалось, что парень из лавки может и останется жить, но сидеть ему будет не на чем. Пуля с хрустом воткнулась в человека. Продавец из лавки свалился на землю, вопя от боли во всю силу крепких легких.
Через мгновение это был уже дуэт. Замыкающий, несмотря на начальственные замашки, со своей задачей наведения паники справился не ничем не хуже простого маркитанта.
Налетчики со страху забыли азы огневого боя и сбились в кучу, обшаривая стволами окрестность. Ничего не изменилось в ночи. Также угрюмо чернела стена леса, да кривились ветхие, давно брошенные домишки… Стрелять было не в кого.
В сценарии налета такого явно не предусматривалось.
Не было орущих раненых и безжалостно точных невидимых стрелков.
Горе — диверсанты присели на корточки, затравленно озираясь.
Они даже не могли оказать помощь раненым. Переливы исполняемой дуэтом песни запредельной муки, постепенно переходили в хрип и сдавленное мычание, Оно больше действовало на нервы, мешая принять разумное решение. Эти двое истекали кровью и могли умереть от болевого шока.
— Тарас, включи прожектора, стреляй, — заорал молодой, тот, что боялся собаки, пилоту глайдера.
Но тот молчал.
— Тарас, сваливаем, — заорал тот, махая рукой, чтобы летающая машина приблизилась.
Это также не дало никакого результата.
— А ну давай проверь, чего Пащенко копается, — второй схватил молодого и толкнул его к глайдеру.
— Мы тебя прикроем, — крикнул он, неуклюже переваливаясь на корточках и тыча автоматом во все стороны.
— Ага, — запинаясь и не очень понимая, что говорит, ответил ему несчастный парень.
Он, трясясь от страха, короткими перебежками, почти добрался до глайдера, как вдруг Паша Колядкин решил, что ему пора вмешаться. Издалека провыли пули, ударив по корпусу глайдера. Парень упал.
Кто-то из группы попытался стрелять, ориентируясь на звук, но Федор, поймав в прицел его автомат, нажал на гашетку. Расстояние было небольшим, и промах исключался. Раздался скрежет развороченного металла, вой отрикошетившей пули. Стрелок завалился на бок, крича и пытаясь зажать раскромсанную ладонь.
Трое, пока что целых налетчика, поняв, что сопротивление бесполезно, подняли руки.
— Не стреляйте, это ошибка! Мы свои!!! Не убивайте!
Не веря своей удаче, Конечников скомандовал:
— Оружие на землю! На колени! Руки держать на виду.
Он свистнул, искренне надеясь, что Витька и Генка сообразят, что им делать дальше, и вышел из своего укрытия, держа незваных гостей на прицеле.
Мужики следом проворно вылезли из своего схорона.
— Резких движений не делать, — приказал Конечников, — убью на месте! Руки за голову! Мордой в землю!
Он для острастки пальнул пару раз, заставив пули провыть над самыми головами противников. Горе — вояки сочли за благо подчиниться, неловко легли и уткнулись носами в пожухлую траву.
Почему-то к налетчикам пошел только Генка, а Витька полез в кабину глайдера, выкинул оттуда тело пилота и поволок с собой. Зачем, Федор не понял, пока не узнал в чем дело.
Очень скоро, все враги были собраны в кучу.
Все оказалось гораздо лучше, чем мог рассчитывать Конечников.
Двое получили пулевые ранения, одному попортило руки. Молодому парню, который пытался добежать до глайдера, картечь отбила внутренности, и, кажется, сломала пару ребер.
Его спас бронежилет и то, что Пашке очень хотелось застрелить насмерть хотя бы одного «космонаута». Целься он в ноги, налетчик не отделался бы так легко.
Пилоту, на удивление, досталось меньше всех. Витька оглушил его выстрелом в прикрытую шлемом голову, использовав вместо заряда подошедшую по калибру старого дробовика мороженую морковку.
В глайдере нашлась аптечка. Подстреленные получили помощь.
Конечникову пришлось самому освобождать раненых от брони, колоть болеутоляющее и накладывать повязки.
Он вдруг почувствовал чей-то любопытный взгляд. Оставленный без надзора, Алешка выбрался посмотреть на страшных ночных гостей. Теперь мальчик расширенными глазами глядел на кровавые раны и раздробленные конечности, словно не зная, бежать ему без оглядки или завалиться в обморок прямо тут.
— Витька, — крикнул Федор. — Почему малец здесь?
Брат с неудовольствием оторвался от процесса обыска и вязания пленных. Освобожденные от шлемов и масок незваные гости оказались интендантом и его подчиненными. Поселковые мужики с удовольствием крутили «благородиям» руки.
— Чай не кисейная барышня — буркнул Виктор, но все же взял ребенка за руку и отвел к деду, шепнув на ухо пару «ласковых»…
Дед Арсений переменился в лице, повернулся, спешно затрусил к дому, волоча за собой мальчика, бормоча ругательства и стараясь не наступать на кровавые пятна на земле.
На обратном пути, Виктор поднял один из автоматов налетчиков. Он недоуменно посмотрел на оружие. Прочел надписи и, держа «тробмо» в руках, словно протягивая его пленникам, обратился к ближайшему:
— Это вот что? — с яростью крикнул он.
Не дав ответить, Виктор треснул «космонаута» прикладом в скулу, с разворота зацепил другого по челюсти, а третьему без изысков пнул по яйцам и треснул в темечко.
— Что это, суки? — заорал Виктор. — Вы убивать нас шли?! Встать!
— Ты чего, озверел? — подивился Генка Строев, с силой пригибая автомат в руках Виктора к земле.
— Они же нас сказнить шли, — рычал мужик, пытаясь навести оружие на пленников.
— За повариху? Бабу?! — с сомнением спросил Пашка Колядкин, поглядев на Федора. — Вы что космонауты, не люди?
— Какая повариха, — продолжая бороться со своим односельчанином, хрипел Виктор. — Карточки нам дали пластиковы, помочь государеву. Такая карта десять тыщ рублев стоит.
