- Прошу извинить, моя милая,- произнес иронически он, отвешивая племяннице глубокий поклон.- Я ведь и впрямь только что из деревни. А деревенщину в городе многое раздражает.
- Жервез,- сухо сказала графиня.- Вас раздражаю, конечно же, я. Давайте поговорим, но не стоит втягивать в наши склоки ребенка...
Мадлен уже шла к дверям
- Извините меня, тетушка. Прошу прощения, граф. Мне срочно понадобился учебник по каллиграфии. Я хочу его разыскать. Если пожелаете увидеть меня, я буду в библиотеке.
- Хорошо, дорогая. Я знаю, ты любишь чтение и, надеюсь, не станешь скучать.
Улыбка графини была принужденной. Как только затихли шаги ушедшей Мадлен, Клодия захлопнула дверь, тяжело вздохнула и взглянула в лицо мужу.
- Мои поздравления, мадам,- едко произнес граф.- Вы даже не способны поздороваться мирно.
- Разве девочку обидела я? Но ладно... оставим. Вы просто обеспокоены, а потому и раздражены.- Клодия сжала руки.- Ах, почему вы мне не доверились? Почему не решились рассказать обо всем?
- Чтобы дать вам повод посматривать на меня с жалостью и тайным злорадством? Нет уж, Клодия, благодарю. Поверьте, во мне еще жива гордость.
Граф придвинул к камину тяжелое кресло и упал в него, всем своим видом показывая, что он смертельно устал.
- Разумеется, гордости вам не занимать,- начиная раздражаться, заметила Клодия.- Но почему-то она не позволяет вам быть экономным, а вот швырять деньги налево-направо не мешает ничуть. Граф, вы должны понять: вас ждут серьезные неприятности.
- Ни слова больше! - поднял он руку.- Мои финансовые дела не ваша забота.
Графиня подошла к нему и опустилась на колени, глядя на него снизу вверх. В уголках карих печальных глаз ее блеснули слезинки.
- Но это моя забота, Жервез. Если вы не сможете расплатиться с долгами, король потребует, чтобы я расплатилась за вас.
Граф яростно закивал, отталкивая руку жены.
- Ах вот оно что? Ну теперь, по крайней мере, все ясно. У вас возникли проблемы. На ваше драгоценное состояние покушаются. А прежде, пока вас не трогали, вам и дела не было до меня...
- Вы все не так поняли,- глухим голосом ответила Клодия, чувствуя, что вот-вот расплачется.- Жервез, умоляю, опомнись! Ты же не хочешь нас погубить? Только подумай, чем это грозит. Мы можем потерять не только твои владения, но и дом, в котором живем...
- Вас это только обрадует! - Он вырвал руку.- Вы ведь всегда хотели моего разорения? Вы ведь только и ждете, когда я, как побитая собачонка, спрячусь за вашими юбками и начну жалко скулить...
Жервез выпрямился, откинулся в кресле.
- И довольно слез, мадам, избавьте меня от сцен.
- Ну ладно,- произнесла Клодия, медленно поднимаясь на ноги.- Вы не пробыли дома и часа - какое там, даже меньше! - а мы уже ссоримся. Я устала от этих бессмысленных ссор!
Она сжала руки, стараясь унять нервную дрожь.
- Знаете ли вы, что значит быть нищим, Жервез? Вы думали о том, как и на что нам жить? С какими трудностями нам придется столкнуться? Нет?
- Клодия, только без мелодрам,- отмахнулся Жервез. Однако в его голосе уже не было злости.
- Прошлой весной я встречалась с Лоран Брессан,- отстранение продолжала графиня.- Я видела, как ей живется теперь. Ее муж разорился, но тем несчастья не кончились. Он застрелился, от Лоран отвернулась семья. Мы с ней одного возраста, но она выглядит на все пятьдесят. Седые космы, неопрятное платье... А ее дочери - вы помните их? Вы знаете, какова их судьба?
- Ну, тут, мадам, вы можете быть покойны. У нас нет ни дочерей, ни сыновей. Если мы разоримся, никто, кроме нас, не пострадает.
Жервез встал и направился к двери.
- Поберегите слезы, Клодия. Хватит и того, что вы всюду суете свой нос.
В дверях он обернулся и, взглянув на графиню, добавил:
- Наверное, мне следует поблагодарить вас за то, что вы оплатили часть моих векселей. Но в будущем вы меня очень обяжете, если воздержитесь от подобной благотворительности и позволите мне самому устраивать свои собственные дела. Клодия отрешенно кивнула.
- Как пожелаете, Жервез.
- Я ухожу. К обеду не ждите,- кинул высокомерно Жервез, удовлетворенно заметив, что выдержка вновь изменила графине и слезы, как только он выйдет, хлынут ручьем.- До встречи, мадам.
Выйдя из залы, Жервез быстро пошел длинным коридором дома к конюшне. Ссора с женой доставила ему изрядное удовольствие, хотя в глубине души его шевелились сомнения. Он и в самом деле понятия не имел, каким образом спасти хотя бы жалкие крохи того, что у него еще оставалось. От управляющего шли тревожные письма. Но нельзя же признать, что супруга права! Граф выругался и уставился на преградившего ему дорогу лакея.
- Чего тебе, Сирано?
Лакей поклонился:
- Вас хотят видеть.
Жервез вздрогнул, подумав, что это какой-нибудь кредитор.
- Он назвал свое имя?
Слова прозвучали слишком громко, выдавая его тревогу. Граф посмотрел через плечо лакея, оглянулся по сторонам.
- Где он?
На лице графа появилась гримаса - дверь в библиотеку была приоткрыта. Он бесшумно подошел к ней и заглянул внутрь.
За столом возле камина сидела Мадлен. Раскидистый канделябр бросал неяркий свет на раскрытую книгу в кожаном переплете, лежащую перед ней. Опустив голову на локоть, Мадлен рассеянно поглаживала шею. На ее губах играла загадочная улыбка.
- Мадемуазель! - довольно резко окликнул Жервез.
Мадлен подняла голову и со слегка смущенным видом поднялась, чтобы присесть в реверансе.
- Что вам угодно, сударь? - спросила она, встретив его изучающий взгляд.
- Ничего-ничего.
Жервез обошел библиотеку, озираясь словно школяр, впервые увидевший такое множество книг.
- Что вы читаете? - спросил он, оборачиваясь к Мадлен.
- Латинских поэтов,- ответила девушка.- Вот послушайте, как это звучит.
Она взяла книгу в руки и повернулась к свету.
Жизнь моя! Будет счастливой любовь наша, так ты сказала.
Будем друг другу верны и не узнаем разлук!
Боги великие! Сделайте так, чтоб она не солгала!
Пусть ее слово идет чистым от чистой души!
Пусть проживем мы в веселье спокойные, долгие годы,
Дружбы взаимной союз ненарушимо храня.
- Ну не прекрасно ли? Верность, дружба, любовь." Жервез недоуменно пожал плечами. В образовании графа имелись пробелы, но он не подозревал, что они столь обширны. Послушать стишки было бы можно, но из других уст и в другой обстановке. И потом в них ведь надо хоть что-нибудь разбирать.
- Очень мило,- буркнул граф и попятился к двери, но вновь натолкнулся на Сирано. Возле того стоял еще один малый - в синей ливрее с красными лентами.
- Я должен кое-что вам сообщить, господин.
- Да, да, разумеется,- быстро ответил Жервез, довольный, что есть повод ускользнуть от Мадлен. Он слегка поклонился: - Не буду вам мешать, моя милая. Поэзия требует уединения и тишины.
