Мы не должны создавать такое большое и продолжительное информационное поле, так как можем навлечь нападение ксеносов.
— Тогда я сам. — Влад поджал губы, направляясь к казарме и бросая за спину: — Позаботься о том, чтобы трансляцию никто не заблокировал.
Он активировал на ай-би, синхронизированном с сильвером, запись. Шлем поврежден, однако камера на ключице все еще работала и могла предавать трехмерное изображение в реальном времени.
Трансляция с названием «Беспредел Элистократума», была переведена в общедоступный сегмент паутины — твердынский аналог интернета. Разумеется, первыми уведомление получили те, кто числился в друзьях Крауса: Семья, бывшие однокурсники с логии милитарис, и даже некоторые бандиты с соседних жилых блоков.
— Краус Майнорд — трехзвездный офицер двенадцатой очистительной армии. — Подойдя к священнослужителю, носившему в руках открытую кадильницу с пылающим золотистым пламенем, до черноты опалившим пальцы, Влад четко представился. — Я требую освобождения несправедливо приговоренных солдат и честной проверки на порчу потусторонних сил.
Благочестивец — сановник третьего разряда, сразу после Иконы веры и апостола, изменился в лице. Скучающий вид мгновенно исчез, сменившись гневом.
— Требуешь⁈ — Бледный мужчина с длинными засаленными волосами, поднял руку и попытался влепить пощечину, однако был перехвачен на полпути.
— Требую. — Спокойный голос и пристальный взгляд Влада обрушились на священника словно морская вода, готовая превратиться в цунами. — И ты не откажешь. Кем бы ни был священнослужитель, он не может по прихоти приговорить к смерти более двадцати тысяч верных слуг человечества, проливавших кровь за твердыню. Не без веских доказательств.
Люди, что включали трансляции на твердыне из-за возмутительного названия, с широко раскрытыми глазами всматривались в голографические экраны. Они не могли поверить, что кто-то действительно осмелиться высказать нечто столь самоубийственное в лицо высшему сановнику.
Структура власти в доминионах очень строга. Простые гражданские не имеют права голоса перед военными, а военные перед Элистократумом.
Для обычных людей священнослужитель — нечто запредельное, одно слово которого решает судьбы твою и всей семьи. Неожиданно нашелся кто-то достаточно сумасшедший, чтобы спровоцировать служителей священного пламени!
— Как?… Как смеешь⁈ — Благочестивец Жозеф отчаянно задергался, пытаясь вырвать руку из хватки, тщетно. Трехзвездный офицер будто вообще не испытывал сопротивления. Наконец, он отпустил руку, и священнослужитель свалился на задницу. — Убейте! Убейте еретика!
Полубезумный крик сановника заставил гвардейцев в красных колпаках, одетых поверх темно-серой брони, вскинуть плаз-винтовки. Однако до того, как они открыли огонь, оружие подняли и воины двенадцатой очистительной.
Сотни тысяч солдат против пятнадцати тысяч. Превосходство более чем очевидно, и это создало беспрецедентную ситуацию, когда армия в открытую выступила против Элистократума.
— Это конец… — Лекс Бритч едва не осел, увидев, как рушится мир перед глазами. После этого двенадцатую очистительную армию ждет только уничижение.
Почти инстинктивные действия поразили даже самих солдат, поднявших оружие. Однако неуверенность вначале сменилась отчаянной решимостью.
Товарищей приговорили к смерти, командера обвинили как еретика, а теперь, героя, которому жизнью обязан каждый солдат, собирались расстрелять. Каким бы большим ни было терпение воина твердыни, оно не безгранично.
— Вы!.. ВЫ ВСЕ — ГРЯЗНЫЕ ЕРЕТИКИ!!! — Поднявшись на ноги Жозеф взвопил, указывая пальцем в сторону мрачных солдат. — Ваши семьи и друзья сгорят в священном пламени!
Такое заявление дрожью прошлось по рядам двенадцатой очистительной.
Влад, видя опасность психологического воздействия, поспешил вклиниться.
— Значит Элистократум волен объявлять любого, вне зависимости от вины, еретиком? Сжигать семьи и друзей потому, что появилось на то желание? — Влад усмехнулся, он не собирался спускать все на тормозах, так как назад пути уже нет. — В какой момент служители священного пламени, которые должны охранять людской род, превратились в потусторонних демонов, убивающих собственных сородичей с животным упоением? Скажи, Благочестивец, есть ли разница между тобой и потусторонней тварью, кроме как в одеяниях? Чем ты, готовый предать огню семьи почти миллиона солдат, посвятивших себя службе человечеству, лучше паразита, копошащегося в теле?
Презрительный тон и обличающая речь громом пронеслась по паутине. Сотни миллионов людей уже присоединились к просмотру записи, делясь с друзьями и близкими. А штабные офицеры, во главе с Лексом Бритчем, старались обеспечить непрерывность связи. Записи был присвоен экстренный статус от аккаунтов всех воинов двенадцатой очистительной армии, что на время сделало невозможным блокировку.
Дерея и Эгис, устроившиеся на борту корабля темных торговцев, под охраной двух дорогущих боевых роботов, с пустыми лицами вглядывались в экран. Что Краус творил? Зачем провоцировал Элистократум? Неужели для этого он перечислил столько денег и вынудил покинуть твердыню?
Глава 69
Ты… потусторонний…
Священник, которого впервые в жизни открыто обвиняли, тыкал пальцем в сторону Влада, лишившись дара речи. Из расширившихся от гнева ноздрей едва ли пар не валил.
Несмотря на кипящий внутри гнев, Жозеф не пытался наброситься на боевого офицера, облаченного в сильвер. Служители Элистократума хороши лишь в изгнании потусторонних сил. К счастью для Благочестивца, для таких ситуаций у церкви есть подходящие юниты…
— Восстание против Элистократума — высшая степень предательства. — Рослый пылающий воин, вместе с тридцатью подчиненными, загородил священнослужителя. — Покайся.
— Высшая степень? Ты несешь чушь. — Влад скривился, без страха глядя на могучего воина. — Единственная причина существования Элистократума — необходимость защитить человечество от потусторонних сил. Вера в священное пламя и возникла-то тогда, когда наши технологии, утраченные в результате катастрофы рокота небес и падения доминиона, перестали справляться со сверхъестественными угрозами. Элистократум — не владыка, а полезный инструмент человечества, который необходимо держать в узде. Дабы не возникало вот таких вот… недоразумений.
Кивнув в сторону Жозефа, Влад сплюнул под ноги тяжелобронированного суперсолдата.
Воздух вокруг будто заледенел. Бойцы очистительной армии недоверчиво переглядывались, наблюдая в глазах друг друга крайнюю степень шока.
Все люди воспитаны в идеологии твердынь, которыми вот уже многие тысяч лет правили священнослужители. Для каждого гражданина, Элистократум — олицетворение чего-то высшего, неприкасаемого.
Кто бы мог подумать, что молодой офицер назовет величайшую силу доминиона инструментом. И ведь… в возмутительных словах есть зерно истины…
Когда человечество господствовало в галактике благодаря технологиям, оно не нуждались в вере. Это было полностью атеистическое общество. И именно его в логиях преподносят как основную причину падения перед катастрофой. Ведь тупые, самовлюбленные атеисты не смогли противостоять одной из девяти космических казней — рокоту небес, поглотившему все обитаемые миры доминиона.
— Каждое твое слово — доказательство еретических мыслей. Ты сгоришь. — Словно оглашая приговор, пылающий воин достал инфламентор, однако попытка наставить оружие на офицера обернулась полнейшей неожиданностью.
Молодой парень без особых усилий выбил пистолет из крепкого хвата, перехватил, и приложил кончик дула ко лбу сверхчеловека.
— Прямо-таки сгорю? — Влад усмехнулся, с видимой неохотой отрывая пистолет от шлема. — Иди и постой в сторонке, здоровяк. Нам с Благочестивцем есть что обсудить.
Возвращая инфламентор, Влад не ожидал, что пылающий воин в ответ нанесет сокрушительный удар кулаком.
Сверхчеловек, закованный в древний экзоскелет, способен простым прямым расколоть десятиметровый валун, что уж говорить о человеческой голове.
«Ну как хочешь…»
Влад молниеносно подхватил напоминающую бревно руку, развернулся, и кочергой впечатал пылающего воина в землю. Скоростное скручивание и собственный вес тела вместе с броней здоровяка, превратили обычное падение в метеоритное столкновение.
Во все стороны рассыпались искры. Под спиной пылающего воина образовалась глубокая вмятина. Металлический настил базы, закрывающий землю Омелума, оказался разорван, приминая увядшую без света Центауруса траву.
Влад ударом ноги вбил поднимающуюся голову еще глубже, сантиметров на тридцать. Шлем выдержал удар, вот только сотрясение, переданное внутрь, вырубило сверхчеловека.
Другие пылающие воины наставили на офицера инфламенторы, а он приложил выскочившее из предплечья серебряное лезвие к горлу священнослужителя.
— Ты… ты потусторонний… — Когда подрагивающий кадык резко поднялся, скребясь об острие лезвия и сдирая кожу, испуганный Жозеф вытащил амулет с глазом псионика и направил в сторону офицера. Однако артефакт не реагировал, как бы не тряс Благочестивец.
— Сначала еретик, теперь потусторонний. Любишь же бросаться обвинениями. Неужели думаешь, что за них не придется ответить? — Влад холодным взглядом оглядывал пылающих воинов. Стоит им выстрелить, и красный колпак следит
