- Держи его! - резкий окрик Каш'шшода. Толчок в грудь. Удар спиною о песок. Слаженные ментальные потоки брата с сестрой, помогающие прийти в себя, сбросить дурман видения.
Как и ночью, во время танца с Файррой, я словно был в двух мирах: сидел у костра, собираясь высказать Каш'шшоду все, что я думал - и сражался, где-то, где все было красным и черным. Но ночью меня всецело захватил поединок, и магия танца оказалась сильнее прорвавшегося сквозь пелену забвения воспоминания. Сейчас же я чуть не свалился в огонь - пламя костра успело лизнуть лицо.
- Лежи спокойно! - прикрикнула Файрра, надевая мне на руку браслет-инъектор; ее брат жестко фиксировал меня, не давая шевельнуться. "Лежи спокойно!" - я бы с радостью, но кашель от дыма костра и не думал проходить.
Запястье кольнуло - и почти сразу же по руке вверх поползла приятная теплая волна. Файрра тем временем подсунула мне под нос какую-то мерзость: на минуту-другую ее запах вышиб из головы все мысли, но кашель почти сразу же прошел.
- Файрра? - все это время Каш'шшод неподвижно сидел на своем месте, наблюдая за нами.
- Воспоминания прорывают блокаду. После сегодняшней ночи процесс резко ускорился.
Я жадно глотал воздух, не делая особых попыток подняться.
- Что ж, этого стоило ожидать, - Каш'шшод помедлил, потом вздохнул. Ты знаешь, что делать.
Файрра кивнула сперва отцу, потом Месстру; тот отпустил меня и вернулся на свое место. Она открыла небольшой контейнер, который я заметил только сейчас, и достала сверкающую зеркальными гранями пирамидку. Верх пирамиды раскрылся в руках девушки. Она осторожно поставила ее передо мною на песок.
- Ас-т'еда разрушит восстановленный нами барьер, - пояснила она, помогая мне сесть: после препарата стало намного лучше, но все еще кружилась голова. Смахнув с шерсти на моем затылке песчинки, она аккуратно вытянула из пирамидки бурый студенистый комок и быстро положила его мне на голову. Постарайся не делать резких движений.
Пробудившаяся ас-т'еда растеклась по затылку. Я естественно этого не видел, но хорошо представлял, как превратившаяся в полупрозрачную лепешку ас-т'еда выпускает тонкие щупальца, осторожно раздвигающие шерсть; одно из щупалец поползло вниз, к позвоночнику. Затем всю заднюю часть головы и шею словно окатило ледяной струей: десятки почти невидимых нитей, без усилий пронзив кожу, дотянулись до черепа.
- Это займет какое-то время, - Файрра провела портативным сканером у меня над головой.
- Я все вспомню? - прислушиваясь к ощущениям, поинтересовался я.
- Не все и не сразу. Ас-т'еда снимет установленную нами психоматрицу, но ничего не сможет сделать с теми блоками, которые выставило твое подсознание. Ты будешь вспоминать постепенно, но уже без борьбы с самим собой. А второй блок... - она беспомощно пожала плечами. - Я уже говорила: это нечто непонятное. Возможно, ты никогда не вспомнишь, что с тобой случилось.
- А это очень сильно все меняет, - не дал мне ничего сказать Каш'шшод. - Я не буду играть с тобой и скажу прямо: сейчас нет ни одной возможности убедить Империю, что ты действительно Х'хиар.
Я пристально посмотрел на Главу Стражей Небес:
- Ни одного? А генетическая карта?
Каш'шшод хмыкнул. Файрра, вернувшаяся на свое место, молча коснулась своего коммуникатора. Голограмма р'руга исчезла: вместо нее появились три нити, закрученные в тугую спираль.
- Это данные из архивов: клеткооснова Х'хиара, - чуть ниже появилась вторая спираль, но в отличие от первой по ней были разбросаны зеленые отметины. - Это твоя клеткооснова.
Каш'шшод тяжело посмотрел мне в глаза и закончил:
- Они не идентичны.
Я ошеломленно перевел взгляд с него на голограммы. Хотя, удивляться было нечему: стоило немного подумать - и я сам бы сообразил, что генетический анализ покажет различие с архивами. Но что-то во мне, несмотря на все случившееся, несмотря на все слова, упрямо не желало верить, не желало мириться.
Но, как и с собственным отражением, мне ничего не оставалось иного, кроме как принять неизбежное.
- Есть так же изменения на клеточном уровне, - спокойно, не обращая внимания на мою реакцию, продолжил Каш'шшод. - Изменены хромосомы, гормональный баланс и есть отличия в нервной ткани. Большая часть этих изменений нам понятна - внешность, реакция, твои ментальные способности, но есть кое-что, что ставит в тупик всех.
- И что же?
- Взгляни, - Файрра показала на сплошной зеленый участок ближе к середине голограммы. - В нормальной клеткооснове нервных тканей здесь расположены спящие гены - их предназначение до сих пор неизвестно. Остальные искажения твоей клеткоосновы носят частичный характер: они лишь корректируют те или иные параметры организма; эта же часть заменена полностью, - она помедлила, прежде чем закончить. - Стражи Небес видели такое однажды.
- Когда проводили вскрытие попавших нам в руки Смотрящих в Ночь, добавил Месстр. - Примерно на 87% этот участок совпадает с архивными данными.
Мне вдруг стало трудно дышать, словно воздух сгустился прямо в горле. Этого не могло быть... это невозможно...
- Теперь ты понимаешь, что будет, если мы поступим так, как ты хочешь? Империя не забыла ничего и, я уверен, нескоро забудет. Девяносто шансов из ста, что скорее поверят в новое появление Смотрящих в Ночь, чем в твою историю.
- Но вы ведь видели результаты сканирования!.. - в отчаянии выкрикнул я, до боли стискивая кулаки. - Вы же знаете...
- Мы ничего не знаем! - резко оборвал меня Месстр. - То, что мы видели, ничем тебе не поможет. И не отвечает ни на один вопрос. А если мы попытаемся поддержать тебя, то сейчас, когда вся Империя скорбит о Х'хиаре и дочери Ургахейма... - он не договорил.
- Месстр считал, что риск от твоего дальнейшего существования превышает разумные пределы, - заметил Каш'шшод, искоса поглядывая на сына. - И в чем-то он прав, должен признать.
"Были сомнения. У многих...", - вспомнил я слова Файрры.
- Я и сейчас считаю, что Клан слишком многим рискует, - подчеркнуто бесстрастно произнес Месстр. - Один раз мы уже ошиблись. Страшно ошиблись. Нельзя чтобы это повторилось вновь.
Файрра, как ее отец только что, косо взглянула на брата, но ничего не сказала. Каш'шшод, задумчиво рассматривающий песок перед собой, вздохнул:
- Иногда я думаю, что было бы легче, если бы Ушедшие помогали нам или, хотя бы, обещали, что могут помочь. Ты никогда не думал, что Их величайший дар нам есть и величайшее проклятие? Мы свободны в своих поступках, но в тоже время скованы ответственностью за них. И нет никого, кто бы подсказал правильное решение, снял хоть часть груза - свою ношу мы несем от рождения и до смерти, лишь на "Морях Боли" осознавая, что утратили по пути, а что приобрели взамен.
