минуты на минуту, — ответил Пит.
Подойдя к нему и подцепив его локоть гладкой обнаженной рукой, Кэрол ласково спросила:
— Что пьешь, дорогой?
— Канадское виски.
— Все поздравляют меня. По поводу ребенка. Все, кроме Фрейи. Хотя я считаю, что она могла бы…
— Просто она еще не смирилась с этой мыслью, — успокоил ее Пит.
— Ты тоже веришь, что вуги — или, по крайней мере, некоторые из них — уменьшали наш уровень рождаемости?
— Да.
— Значит, если мы выиграем, у нас будет рождаться больше детей?
Пит кивнул.
— И в наших городах появится кто-нибудь еще, кроме машин с эффектом Рашмора, которые всегда говорят одно и то же: «Да, сэр; нет, сэр»? — Кэрол сжала его руку.
— А если мы проиграем, то на нашей планете скоро вообще перестанут рождаться дети, — ответил Пит. — И раса людей постепенно вымрет.
— Ох! — уныло вздохнула Кэрол.
— Какая огромная ответственность, — язвительно сказала Фрейя за их спинами. — Послушать вас, так и жить не захочется.
Пит пожал плечами.
— А Джо тоже забирали на Титан? — спросила Кэрол. — Вы оба побывали там?
— Джо, я и Леард Знаток.
— И полет проходил мгновенно?
— Да.
— Ах, как необычно, — с усмешкой заметила Фрейя.
— Шла бы ты к своему мужу, — посоветовал ей Пит.
— Лично я не собираюсь голосовать за принятие в группу двух ваших псиоников, — сказала Фрейя. — Говорю тебе это заранее, Пит.
— В таком случае вы совершите большую ошибку, миссис Выгода, — вмешался в разговор Леард Знаток, стоявший неподалеку от них. — Это я вам тоже говорю заранее. И вы все равно останетесь в меньшинстве.
— Вам не удастся сломать традицию, — возразила Фрейя. — Вы не собьете людей с пути, по которому они шли сотню лет.
— Даже если речь пойдет о спасении расы? — спросил ее Леард.
— Никто не видел игроков с Титана, кроме Джо Шиллинга и вас, — сказала Фрейя. — Даже Пит не может утверждать наверняка, что встречался с ними.
— Они существуют, — тихо ответил Знаток. — И вам лучше поверить в это. Потому что скоро вы увидите их сами.
Прихватив с собой бокал, Пит пересек зал и вышел наружу на свежий воздух. Наслаждаясь полумраком калифорнийского вечера, он стоял с бокалом в руке и всматривался в серое небо. Пит не знал, чего он ждал. Возможно, прибытия Джо Шиллинга и Мэри-Энн. Или чего-то еще более значимого, чем это. Я жду начала Игры, внезапно понял он. Последней Игры, в которой мы, терране, можем одержать победу.
Пит ожидал игроков с Титана.
Патриция Маккарлик мертва, думал он, хотя в каком-то смысле ее никогда и не существовало. То, что я видел, оказалось миражом и фальшивкой. В кого же я тогда был влюблен, если только это правильное слово… Как можно потерять фантом? Ведь для потери надо чем-то обладать. Кроме того, сейчас не время думать об этом. Мы должны позаботиться о других делах.
Доктор Филипсон сказал, что игроки с Титана придерживались умеренной политики. Какая ирония, подумал Пит. Мы можем потерпеть поражение не от кучки экстремистов, а от огромной центристской партии. Впрочем, это даже хорошо. Мы выйдем на цвет их цивилизации, на таких вугов, как Э. Б. Черный, а не доктор Филипсон. На достойных уважения существ. Тех, кто будет играть по правилам.
Нам остается рассчитывать только на их честность — на то, что эти игроки законопослушны. Если мы ошибаемся и они окажутся такими, как лже-Филипсон и лже-Маккарлики… Но экстремисты не дали бы нам шанса. Они убили бы нас, как Лакмена и Колючку. И тема была бы закрыта навсегда.
Внезапно он заметил посадочные огни автолета. Вспыхнули фары, и машина мягко опустилась на тротуар.
Свет в салоне погас, дверь открылась и закрылась, а затем Пит увидел силуэт — фигуру мужчины, который направился к нему. Кто это? Он прищурился, стараясь рассмотреть незнакомого человека.
— Привет, — сказал мужчина. — Я прочитал статью в домашней газете и прилетел сюда. Ваша история показалась мне ужасно интересной. Здесь все всерьез, сказал я себе. Не так ли, дружище?
— Кто вы? — спросил Пит.
— Неужели вы не узнали меня? Мне казалось, что я довольно известная личность. Моя коронная фраза гремит в эфире каждый день: «Начинаем нашу программу! Ап-ап, хопа!» Надеюсь, вы не против, если я посижу сегодня вечером за вашим игровым столом? Да, парень, я уже чувствую, какое это будет удовольствие!
Взбежав по ступеням, мужчина остановился перед Питом. Его движения были уверенными и четкими. Он протянул для приветствия руку и представился:
— Я Натс Котик.
* * *
— Конечно, мистер Котик, вы можете остаться и посмотреть на нашу Игру, — сказал Билл Нытик. — Ваш приезд — это большая честь для каждого из нас.
Он взмахнул рукой, требуя от членов «Милой Голубой Лисы» тишины и внимания.
— Перед вами всемирно известный диск-жокей и певец Натс Котик, которого мы так любим смотреть по телевизору. Он просит разрешения присутствовать на нашей вечерней встрече. Надеюсь, никто не возражает?
Группа молча смотрела на телезвезду, не зная, как реагировать.
А что там говорила о Котике Мэри-Энн, старался вспомнить Пит. Я спросил ее: «Неужели в центре заговора стоит Натс Котик?» И она ответила: «Да». Черт возьми! Значит, это правда.
— Подождите, — сказал он вслух.
Билл нахмурился и повернулся к нему.
— Ты же не будешь прогонять такого человека? Для этого должны быть веские причины. Я не верю, что ты серьезно…
— Подождем, пока не приедет Мэри-Энн, — сказал Пит. — Пусть она выскажет нам свое мнение о Натсе Котике.
— Но она даже не член нашей группы, — возразила Фрейя Выгода.
Наступила тишина.
— Если он сядет за стол, я уйду, — предупредил Пит Сад.
— И куда же ты уйдешь? — спросил его Билл.
Пит ничего не ответил.
— Как верно было подмечено, эта девушка не является членом нашей группы… — начал было Нытик.
— Почему ты так настроен против него? — спросил у Пита Стюарт Маркс. — Разве это разумно? Что ты хочешь доказать?
Все недоуменно смотрели на Пита.
— Наша ситуация гораздо хуже, чем вы думаете, — ответил он. — Имеется лишь крохотный шанс на то, что мы обыграем вугов.
— Ну и что? — не унимался Стюарт. — Какое отношение это имеет к Натсу…
— Я думаю, что он на их стороне, — ответил Пит.
Услышав это, Натс Котик громко рассмеялся. Он был красивым смуглым мужчиной с чувственными губами и умным проницательным взглядом.
— Вот так новость! — воскликнул он. — Меня обвиняли во всем, но только не в этом. Ап-ап, хопа! Я родился в Чикаго, мистер Сад. Можете проверить. Я терранин. Клянусь своей последней пластинкой!
Его округлое лицо излучало неподдельное веселье. Он казался не столько обиженным, сколько удивленным.
— Хотите взглянуть
