- Странно ты рассуждаешь, папа, - сказала она.
- Ничуть не странно! - парировал Николай Иванович.
- Раньше этого не было... - попыталась Ольга продолжить беседу с отцом.
- Чего не было? - спросил Николай Иванович.
- Ну, этих... разговоров. - Ольга не могла сказать отцу, что о нем говорят в деревне.
- Я же тебе сказал, - отчеканил старик, - пусть говорят!
Ольга не поняла, что с отцом, решила переменить разговор:
- Ты мне обещал горицвет, папа. В последнее время ты совсем не бываешь в лесу.
Николай Иванович ответил:
- Мне теперь не до горицвета.
Этим он поставил дочь в еще большее недоумение. Что наехало на старика? Ольга решила отложить разговор, пока у отца улучшится настроение.
Дошли разговоры и до завклубом Жени Мешалкиной.
- Так и предсказывает?.. - удивилась она. Обрадовалась: Это же здорово!
Юный ум комсомолки сразу определил перспективы невиданного феномена.
- Что, если его затащить в клуб? - рассуждала она. - Устроить вечер гипноза? Или угадывания мыслей? Здорово получится!
Тотчас она приступила к практическим действиям. Остановила на улице Николая Ивановича.
- Я слышала о ваших удивительных способностях, - заявила она в лоб, без обходных маневров.
- Каких способностях?.. - спросил, растерявшись, Николай Иванович. Он не ожидал нападения.
- О предсказаниях, - начала перечислять Женя. - О чтении мыслей. Как у вас появились эти способности? Еще говорят об очках...
Николай Иванович тронул очки в нагрудном кармане - как быстро доходят до всего люди.
- Знаете что? - продолжала атаку Женя. - Давайте поставим вечер! Это будет чрезвычайно здорово! Наденем на вас чалму будете индийским факиром. Явку я обеспечу - клуб будет полон.
- Женя... - Николай Иванович не знал, что ей ответить. Надо отказаться от выступления.
- И не думайте! - не сдавала позиций Женя. - Это будет и-зу-ми-тельно! Поразим всех! Потом съездим в Еловку, в Жарове.
- Позвольте, Женя...
Но Женя не унималась.
- Если у вас появились такие способности, не хороните их, Николай Иванович. Это замечательно, гениально!
Николай Иванович тоскливо озирался по сторонам.
- В воскресенье поставим вечер, - Женя не давала старику пощады. - Среда, четверг, пятница, суббота, воскресенье, пересчитала она по пальцам. - Пять дней в нашем распоряжении!
III
Может быть, она была права, Женя Мешалкина? И Ольга тоже права? Может быть, надо было так и сделать: пойти к людям и объяснить все, как есть. Рассказать о встрече с путешественниками во времени, об их подарке. И тогда все бы обошлось, было бы найдено объяснение и решение, как быть и что делать дальше. Николаю Ивановичу не следовало держать очки у себя хотя бы он посоветовался с Ольгой. Не бросаться опрометчиво в пучину благотворительности, которую односельчане не умели понять и принять. Было трагическое, и комичное, и нелепое в том, как Николай Иванович навязывал благотворительность людям. И хотя он действовал от души и считал, что действует правильно, но пребывал он в мире иллюзий.
Вот и Женя. Тут бы Николаю Ивановичу задуматься, может быть, дать согласие (без чалмы, чалма - это лишнее). Но Николай Иванович отверг ее предложение, отказался от вечера к великому огорчению инициативной завклубом.
Настоящая буря в деревне разразилась, когда Николай Иванович предрек подростку Коле Синицыну, что он попадет под сенокосилку. На сенокосе ребята работают очень охотно. Гонять лошадей, сидеть на стуле косилки - для ребят первое дело.
Встретив Колю на улице, Николай Иванович надел очки и сказал ему:
- Не езди на сенокос, сиди дома.
- Пошто эдак, Николай Иванович? - спросил мальчик.
- Попадешь под косилку.
- Фу-ты!.. - фыркнул Коля и поехал на луг.
Косилка наскочила одним колесом на камень, и Коля вылетел из седла. Ему переехало ногу - не сломало, но помяло, содрало кожу. Мальца увезли в больницу.
Тут же собрались косари, женщины с граблями в руках и начали судить Николая Ивановича:
- Когда это кончится?
- Приструнить его по закону!
- Ходит и каркает, старый ворон...
- На скольких беду накликал! На Сумароковых, Осиновых, теперь - на Кольку!
- Бабочки! - горячилась Марина Потапова, - ее не назвали в числе пострадавших. - Он жизни не даст со своими очками. У меня деньги вытащили - семьдесят два рубля! Надо же что-то делать!
Подъехал бригадир на коне.
- Куда смотришь? - накинулись на него женщины. - Волин смутил деревню! Доноси по начальству - пусть его к рукам прибирают!
Бригадир верил и не верил слухам, ходившим в деревне. Когда-то он был прилежным учеником у Николая Ивановича, любил старика.
- Женщины, - успокаивал он, - погодите!
- Чего годить? Кольку в амбулаторию повезли. Он так всех перекалечит, до одного!
- Может, это случайность?
- Какая случайность? - шумел народ. - К Осиповым пришел и сказал: не топите баню - сгорит. Сгорела!..
- У меня семьдесят два рубля... - затянула Марина.
- Кончать надо! Ты бригадир - принимай меры!
- Ладно, - сказал Лапшин, видя, что защита старика подливает лишь масла в огонь. - Поговорю с Николаем Ивановичем.
Вечером бригадир остановил коня перед домом учителя. Николай Иванович был один, вышел навстречу.
Ольга с учениками уехала в Жарове ставить концерт по случаю окончания учебного года.
- Здравствуйте, Николай Иванович, - поздоровался бригадир.
- Здравствуй, Сережа. Заходи... - пригласил Николай Иванович бригадира в комнату. - С чем приехал?
- Дело есть, Николай Иванович, - бригадир опустился на стул. - Дело, Николай Иванович... - повторил он.
- Какое дело?
- Да вот... - Бригадир не знал, как начать.
- Говори, говори, Сережа, - ободрил его Николай Иванович, как когда-то ободрял в классе.
- Бросьте вы это! - наконец решился Сергей.
- Что бросить? - спросил Николай Иванович.
- Предсказания эти.
- А-а-а... - сказал Николай Иванович.
- Деревня возмущена, - продолжал бригадир.
- Возмущена? - переспросил Николай Иванович.
- Может, вы и правильно делаете... - Для бригадира Николай Иванович по-прежнему оставался учителем, старшим советчиком. Сережа чуть-чуть робел перед ним, как когда-то робел у классной доски. - Может, оно все правильно, - говорил он, - да только не так что-то. Обижаются люди.
Николай Иванович молчал.
- Очень прошу вас, - бригадир истолковал молчание Николая Ивановича так, что учитель согласен с ним. - Бросьте вы ваши предсказания.
Но Николай Иванович думал о другом. Он вовсе не соглашался с Сережей. Он выполнит свою миссию до конца. Люди рано или поздно поймут, что он несет им добро, будут прислушиваться к его советам. Никому плохого он не желает.
- Значит, договорились? - спросил бригадир, поднимаясь из-за стола. - Вы эти штуки бросите!
