Широкая дверь эвакуационного выхода второго этажа открылась наружу, на покрытую просечно-вытяжным листом площадку металлической лестничной клетки. Пол коридора осветило солнце, удлинившее тени входящих спецназовцев. Они очутились в «Хирургическом отделении» — так гласила табличка на стойке расположенного впереди поста медсестры. В здании оказалось темно: свет был выключен или оборваны провода. Впереди располагался непривычно широкий коридор — вместо скромных лавок вдоль белых стен был длинный зал ожиданиясо скученными в центре перфорированными металлическими сиденьями. Рядом с аварийным выходом стоял кофейный аппарат. Эмблема кофейной компании выглядела непривычно скромной для рекламного изображения и не ассоциировалась ни с одним из известных брендов. Похожий аппарат стоял и впереди, метрах в тридцати. До самой границы блока здания — закрытых двойных дверей с горизонтальными ручками по ширине полотна — коридор был вытянут в прямую линию, по обе стороны которой разместились кабинеты. Вдоль всего коридора на полу стояли пластмассовые горшки с высокими растениями, почти у каждой двери. Серый подвесной потолок со встроенными квадратами из ламп дневного света в луче подствольного фонаря выглядел вполне новым. На белых стенах госпиталя то тут, то там висели плакаты с перечнем мероприятий первой медицинской помощи, иллюстрациями-схемами действий личного состава при применении оружия массового поражения и одинокими листами-памятками «Гигиена в полевых условиях». По обеим сторонам коридора на высоте метра шёл серый широкий кабель-канал с проводами сетей связи и коммуникаций. Полоса пластика прервалась через 15 метров слева у завала из стульев, столов, нескольких каталок и каких-то металлических переносных контейнеров.
— Что за хрень? — озвучил общее мнение Гора.
За наваленной мебелью почти не было видно самих дверей. Там должен был быть переход в отдельно стоящий северный корпус госпиталя.
— Вадим, где они? — занервничала Маша.
— Пока не расходимся, я сейчас свяжусь, — Вадим положил палец на кнопку гарнитуры. — Это «Раскат‑4», мы внутри. Доложите ваше местоположение!
Настя разглядывала интерьер вокруг: на стойке поста медсестры, установленном на том же «перекрёстке», стоял красный кнопочный телефон с переносной трубкой. На стене, слева от стула дежурного медработника висела полка для журналов, которая была забита различными элементами бюрократической каббалы, которой переполнена военная медицина. Сам пост представлял собой стол голубоватого цвета, огороженный по трём сторонам бортиками-перегородками, привинченными к столешнице.
— Заснули что ли? — процедил Вадим, затем снова зажал кнопку выхода в эфир. — Это «Раскат‑4», мы на месте! Где вы?
Канал отвечал только тихим шипением.
— А если нас глушат? — предположил Гора.
Командир отрицательно покачал головой, а Рысь озвучил его невысказанную мысль:
— Нет, с нами бы тогда не связались отсюда. Частота же наша была.
— Если только связывались именно отсюда, — подметила Мессия.
«Брум!», — где-то на верхних этажах на пол упало что-то металлическое, легкое. Было похоже на брошенное на пол пустое ведро с разлетевшимися в разные стороны алюминиевыми вилками, ложками, ножами.
Бойцы взяли оружие на изготовку. Люди теперь пытались уловить каждый шорох, дуновение ветра, дыхание друг друга.
В наушнике прозвучал голос незнакомца:
— На второй этаж! В галерею! Быстро!.. «Шшшшш», — фраза оборвалась.
Бойцы переглянулись. Вадим рявкнул:
— Давайте к лестнице.
Держа в поле зрения ручки дверей, окна коридора, квадраты подвесного потолка, отряд шагал в сторону ближайшей лестницы, которая была всего в десятке метров впереди по коридору. «Тук-тук-тук», — этажом выше что-то с большим количеством ног пробежало в другой конец здания.
— Ты уверен, что мы не в ловушку идём? — не отрывая взгляда от мушки, спросила Шерлок у Старого. Вадим что-то начал было отвечать, но тут сзади раздался мощный удар в дверь.
«Бах!».
Бойцы обернулись — звук шёл со стороны завала.
«Бах!», — второй удар был сильнее предыдущего, Палач заметил, как шевельнулось несколько столов баррикады. Пара секунд тишины сменилась скрежетом когтей по кафельному полу в переходе и затем снова: «Бах!». Из баррикады вывалились некоторые предметы, одна из замурованных створок треснула. Звякнула цепь, сковывающая металлические ручки дверей, скрытая от глаз в глубине завала.
— Валим на второй! — рявкнул командир и «раскатовцы» ринулись по бетонным ступеням вверх. Отряд ввалился на следующий этаж, который напоминал копию предыдущего. Бойцы бежали вперёд, отыскивая глазами что угодно, похожее на галерею. Гора бежал последним, постоянно озираясь, готовый в любой момент остановиться и отстрелять в монстров весь короб своего пулемёта. Если успеет. Наконец череда одинаковых белых дверей сменилась двумя длинными палатами, расположенными друг напротив друга. Из коридора был панорамный обзор — стены в этих двух палатах на половину высоты состояли из стеклопакетов. Старый потянул за ручку — металлическая дверь одной из них оказалась открытой:
— Сюда!
Спецназовцы забежали внутрь и попрятались между пустыми больничными койками, прислонившись к непроницаемой нижней части стенки, отделяющей помещение от коридора. Гора захлопнул дверь, подпёр её ближайшей кроватью, и затем, как и все лёг на пол, держа дверной проём на прицеле. Вдалеке, со стороны лестницы послышались шаги. Бойцы затихли настолько, насколько это вообще возможно, позволяя себе лишь тихо-тихо дышать, а сердцу бешено гонять по сосудам насыщенную кортизолом кровь.
«Шорк‑шорк», — по звукам было непонятно: то ли два, то ли три существа не спеша шли по коридору. Было слышно, как они задевали стены — как будто по штукатурке царапали вилкой. Внезапно наступила тишина. «Остановились?», — Палач пытался понять происходящее в коридоре.
«Хруськ!» — это разлетелась на куски пластмассовая дверь где-то в первом блоке. Гора начал слышать нарастающий гул. Этот шум с каждой секундой становился всё сильнее и сильнее, будто взлетал самолёт.
«Шорк‑шорк», — когтистые лапы царапали пол гораздо ближе.
Палач оторвался от прицела, осмотрел автомат, затем на несколько мгновений зажмурил глаза, открыл их и снова взял одну из дверей палаты на мушку.
«Шорк‑шорк. Хрясь!», — ещё одна дверь какой-то палаты или подсобки была выбита, судя по звукам.
Мессия плотно закрыла глаза, начала растирать себе веки. Шерлок уставилась на коричневый плинтус — под накладной панелькой кабель-канала что-то невидимое ползло в её сторону — пластмасса отгибалась то тут, то там.
«Шорк-шорк», — источник звука был совсем рядом. Гора не понимал где же летит злосчастный самолёт, звук которого с минуты на минуту порвёт его барабанную перепонку. Он увидел, как в коридорном окне палаты «проплыли» полосатые, черно-серые иглы. Они были похожи на гарпуны, заострённые на конце, с зазубринами на всём протяжении.
«Дикобраз? Что за херня? Ааааа! Как больно!», — было в голове у великана. Он стиснул зубы от мучительно громкого звука в ушах. Старый не понимал почему у него такая грязная одежда, он пытался оттряхнуться. В ухе возникло шипение радиоканала. Это шипение что-то говорило ему на непонятном языке.
«Дзынь‑дзынь», — метрах в тридцати дальше по коридору, на бетонную площадку второй лестницы что-то упало.
«Бах!», — взрыв на минуту лишил слуха Настю, но зато в её глазах перестали мельтешить разноцветные пятна. Ей показалось, что она несколько раз резко проснулась, оставаясь на одном и том же месте. Шум в ушах Анатолия стих, и Гора начал постепенно слышать хоть что-то, кроме затихающего гула реактивного двигателя. В окне больше не были видны копья-иглы. Они куда-то исчезли. Палач всё ещё был не в себе: он брезгливо отбросил автомат, вынул пистолет из кобуры и прицелился в собственное оружие, укатившееся под соседнюю кровать. Рядом на полу красный, как рак, «барахтался» Рысь, хватая воздух губами, словно рыба, выброшенная на сушу. Он махал руками в разные стороны, «плывя» в невидимой воде. На нетвёрдых ногах, покачиваясь в разные стороны, к «гимнасту» подошёл Старый и схватил товарища за воротник. Он перевернул Артёма на спину, несколько раз врезал ему ладонью по щеке и встряхнул.
