— Что-то вроде «живем все дружно на мягкой травке, никто никого не ест», — процедил он, внутренне передернувшись от фальши. — Да не знаю я! Чего ты от меня хочешь?
— Ты прошел Пробу, — Аира смотрел ему в глаза. — Ты полноправный гражданин Раа. Ты имеешь право принимать участие в некоторых специальных программах, гм, мероприятиях… Какой, кстати, у тебя индекс социальной ответственности?
Скрипнуло дерево над головой Аиры. От ствола отделился, на ходу раскрываясь, яркий оранжевый цветок.
— Консул, ваш посетитель прибыл, — сообщило коммуникационное устройство.
— Проводите.
— Принято.
Цветок осыпался, украсив траву лепестками, и увял.
— Мне подождать? — нервно спросил Крокодил.
— Чего? — удивился Аира.
— К тебе посетитель, насколько я понял.
— Ну, это к нам посетитель… Так какой у тебя индекс ответственности?
— Один к пяти миллиардам, — признался Крокодил.
Аира недоверчиво поднял брови:
— Ты что же, анкету ногой заполнял?
— Как умел, так и заполнил.
— Ну ты и мигрант, — Аира покачал головой. — Права получил, а обязанностями подтерся?
— Меня никто не предупреждал, что это так важно.
— Надо было читать и спрашивать. Надо было не после Пробы, а в первый же день на Раа спросить информаторий: а что такое социальная ответственность? Как ее добывают? Какой в ней прок?
— В первый день, — сказал Крокодил, — я был занят немножко другими проблемами.
Раздвинулись ветки кустов, и на поляну вышел, сопровождаемый уже знакомой Крокодилу женщиной, Тимор-Алк; его волосы отросли, и салатная макушка сделалась густо-зеленой. На парне были обычные для Раа светлые шорты и свободная рубашка, но очень тонкой выделки, с мельчайшими узорами на воротнике, рукавах и штанинах. Он выглядел как любимая кукла, однажды забытая под дождем, а потом отмытая, вычищенная, трижды расчесанная, одетая в лучшие лоскутки и умащенная благовониями; что-то в нем было от исхудавшего домашнего мальчика, после дембеля наконец-то побывавшего в заботливых материнских руках.
Крокодил вдруг обрадовался так, как не радовался никому, наверное, с детского садика. Когда забирать его пришла не мама, как обычно, а отец, еще не уехавший ни в какую Америку, а просто живший отдельно. Крокодил так гордился перед воспитательницей и ребятами, особенно перед одним парнем, с которым они были соперники…
— Привет! — он шагнул навстречу зеленоволосому и протянул руку. — Привет, зеленая поросль!
Губы Тимор-Алка дрогнули. Он тоже обрадовался, кажется, при виде Крокодила, но прошла почти секунда, прежде чем он позволил себе усмехнуться.
— Рад тебя видеть, — сказал он Крокодилу немного официально и перевел взгляд на Аиру: — Желаю здравствовать, Консул.
— Спасибо, что нашел время, — Аира кивнул. — Мы можем начинать или тебе понадобится пара минут, чтобы освоиться?
Инструктор, подумал Крокодил. Знакомая манера.
— Один вопрос, — Тимор-Алк снова посмотрел на Крокодила. — К тебе, Андрей.
— Ко мне?!
— Кто ты на самом деле? — спросил Тимор-Алк. Крокодил растерялся. Потом с силой провел рукой по гладкому, выбритому накануне подбородку:
— А, ты вот о чем… Я не сотрудник Аиры, если ты это имеешь в виду, я всего лишь мигрант. Собственно, я тот, за кого себя выдаю…
И он замолчал, чувствуя, как испаряется радость.
— Хорошо, — Аира кивнул. — А я, совершенно случайно, хотел начать наш разговор именно с взаимных представлений: «На самом деле я…» Потому что дело, которое я хочу вам предложить, не терпит недоговорок. Начнем?
* * *
— Меня зовут Айри-Кай. Я Консул Раа. Что это такое, отлично знает информаторий, а значит, и вызнаете.
Крокодил нервно сглотнул.
— Еще одно мое имя — Махайрод, — продолжал Аира. — Моя нынешняя работа — стратегическая безопасность Раа. С правом быть инструктором Пробы, разумеется.
Они сидели на траве у круглого озерца, как у круглого стола. Будто послы враждующих стран, с прямыми спинами, с настороженными взглядами; Аира улыбался. Тимор-Алк сидел непроницаемый, положив ладони на тонкую ткань своих шорт.
— Мой полный послужной список изъят из общего доступа, — продолжал Аира. — С фрагментами могу вас ознакомить… если появится такая надобность. Сейчас я начинаю некий важный проект и позвал вас, чтобы обсудить возможность совместной работы.
Пальцы Тимор-Алка чуть дрогнули, стискивая край ткани.
— Очень важной работы, — вкрадчиво продолжал Аира. — Между нами либо возникнет доверие, и тогда мы преуспеем. Либо не возникнет, и тогда мы оставим попытки… Теперь я отвечу на любой вопрос любого из вас и обязуюсь отвечать честно.
Тимор-Алк сплел пальцы. Он умел владеть собой, как выдержанный мальчик шестнадцати лет, — но не больше.
— Да? — Аира повернул к нему голову. Тимор-Алк глубоко вздохнул:
— Зачем я вам нужен, Консул?
— В точку, — серьезно отозвался Аира. — Поздравляю, мне нужен не ты. Мне нужен метис-полукровка, прошедший Пробу, с низким болевым порогом, обладающий рядом полезных для дела свойств. Если ты откажешься — это будет для меня ударом. Но принуждать тебя я не буду.
Тимор-Алк снова вздохнул, его прямая спина чуть согнулась.
— Правда, что вы…
— Что я?
— Правда, что вы… Дестаби?
— Не будь я Дестаби, ты бы сейчас обретался в могиле, — бесстрастно отозвался Аира. — Я думал, это лежит на поверхности.
Лицо Тимор-Алка, всегда отвечавшее сменой цвета на душевные переживания, сделалось бледно-салатным. Как в лодке по дороге на остров. «Дестаби, — с беспокойством подумал Крокодил, — слово, не имеющее смысла. Как долго я живу на Раа и остаюсь балбесом, будто первоклассник на лекции по сопромату…»
— Еще вопросы?
Тимор-Алк наклонился вперед, зачерпнул ладонью из круглого озерца и напился, роняя капли на шорты, уже немного смятые.
— Хорошо, — Аира кивнул. — Андрей, а ты хочешь что-нибудь спросить?
— Кто такой Дестаби?
— Тот, кто может локально воздействовать на природу материи и принцип взаимоотношения ее с идеей.
— И воскрешать мертвых?
— Я сказал «локально воздействовать». Я не сказал — творить чудеса, доставать животных из шляпы и летать, как птица. Но это, мне кажется, именно то, о чем ты спрашивал.
— Нет, — сказал потрясенный Крокодил. — Я хочу знать, можешь ли ты воскрешать мертвых!
— Могу. Но не обязан, — Аира ухмыльнулся.
— Ты обещал отвечать честно.
— Я не обещал трехчасовых лекций. Крокодил посмотрел на Тимор-Алка. На лицо мальчишки медленно-медленно, как из пипетки, возвращалась краска.
