— Видишь ли, это скользкая тема, — другим голосом сообщил Аира. — Если наше предприятие дойдет хотя бы до старта — ты узнаешь обо мне больше, чем тебе хотелось бы. Но пока… Твоя очередь, Андрей. Расскажи нам о себе в духе «а на самом деле я…» и так далее.
— Меня зовут Андрей Строганов, — медленно сказал Крокодил. — Я мигрант… С Земли. Переводчик… С некоторых земных языков. Разведен. Есть сын. Причин миграции не знаю. Родного языка не помню… Прошел Пробу. Полноправный гражданин Раа. Вот и все.
Тимор-Алк насупился. В этот момент он ненавидел себя за то, что щеки его и уши, только что зеленовато-бледные, налились кровью.
— Тебе все еще снится твой сын? — Аира прищурился.
Крокодил вздрогнул:
— Да… Откуда ты знаешь, что он мне снился?
— То, что видишь во время испытания в кругу, потом снится много раз.
И оба, не сговариваясь, посмотрели на Тимор-Алка. Тот втянул голову в плечи.
— У тебя остались вопросы к Андрею? — мягко спросил его Аира.
— Нет, — мальчишка потупился.
— У меня есть вопросы к тебе, Аира, — сказал Крокодил.
— Да?
— Что ты видел в кругу, когда сам проходил Пробу? Было ведь в те времена аналогичное испытание, оно стандартное, нет?
Тимор-Алк удивленно поднял глаза. Аира улыбнулся:
— Я видел девушку по имени Альба. Она звала меня. И умирала.
Он улыбался широко и открыто. Крокодила мороз продрал по коже.
— Меня не спрашивай, — быстро сказал Тимор-Алк. — Андрей, меня не спрашивай!
— Я и не собирался, — растерянно пробормотал Крокодил. Мальчишка, переменчивый, как небо, снова был бледен, и глаза как-то слишком блестели.
— Твоя очередь, — вкрадчиво обратился к нему Аира. — Мы, видишь, были в меру откровенны. Теперь ты.
— Меня зовут Тимор-Алк, — парень уже взял себя в руки, и голос его почти не дрожал. — Я метис. Мой отец — Тень. Моя мать мертва. Моя бабушка сказала, что откажется от родства, если я приду на вызов… Консула Махайрода.
— Не откажется, — заверил Аира. — Пугает.
— Это все, — Тимор-Алк внезапно охрип. — Спрашивайте. Только…
Он умоляюще глянул на Крокодила.
— У меня к тебе вопрос, — еще более вкрадчиво начал Аира. — Что именно бабушка рассказывала тебе о моих взаимоотношениях с твоей матерью?
Мальчишка облизнул губы:
— Осмелюсь заметить, Консул…
— Оставь этот словесный мусор.
— Бабушка считает, что вы ненавидите меня потому, что я похож на моего отца. Она этого не скрывает.
— Настолько не скрывает, что у меня уши опухли от ее упреков, — заметил Аира. — Все?
— Нет.
— Прекрасно, — Аира улыбнулся. — Милая Шана, все-таки приличия для нее — прежде всего… Что она еще говорила?
— Она называла тебя инфантильным самцом. Она считает, что ты недостоин своего статуса, — тихо сказал Тимор-Алк. — И мне кажется, она страшно любила тебя раньше. Ей стыдно, она хочет относиться к тебе как ко всем, но не может.
— Тонкий психолог, — после короткой паузы заметил Аира. — Мог бы, право слово, и промолчать. Теперь последний вопрос: готов ли ты, активировав договор о неразглашении, — готов ли ты не обсуждать проблемы нашей будущей работы ни с кем, даже со своей бабушкой?
Горло Тимор-Алка дрогнуло.
— Это зависит от того, — сказал он тихо, — активирую ли я такой договор.
— В случае если активируешь. Речь идет о том, сможешь ли ты хранить тайну проекта ото всех. В том числе… ты понял.
— Если подпишу, — Тимор-Алк поднял решительные глаза, — то буду хранить. Это не обсуждается.
— Каков твой уровень социальной ответственности?
— Один к миллиону.
— Молодец, — сказал Аира, и в голосе его определенно прозвучало удовлетворение. — Будешь назначен старшим соратником, в то время как наш друг мигрант, согласно статусу, не может рассчитывать на высокое назначение… Но мы ведь не карьеристы, верно? Для нас важнее дело.
— Какое дело? — не выдержал Крокодил.
Аира протянул ладони над озерцом.
Его поверхность подернулась рябью. В глубине, в темной мути, проступили неясные строчки, контуры; Крокодил, как ни вглядывался, ничего не мог прочитать.
— Предварительный договор о формировании оперативной группы, — сообщил Аира, — готов к активации.
— Мы так не договаривались, — напряженно сказал Тимор-Алк. — Я не стану активировать то, о чем ничего не знаю!
— Это предварительный договор, — Аира примиряюще кивнул. — Я приглашаю вас войти в группу под моим руководством. Цель — неотложные действия, имеющие отношение к стратегическому балансу Раа.
Тимор-Алк так надулся от гордости, что Крокодил обеспокоился — не лопнул бы мальчишка.
— Активируем, — сказал Аира.
Он коснулся ладонями воды. Крокодилу показалось, что она сделалась под его руками вязкой, будто смола, но когда сам опустил руки в озерцо — ничего необычного не почувствовал.
Последним коснулся воды Тимор-Алк.
— Поздравляю, коллеги, с новым статусом, — Аира легко отряхнул ладони. — Предварительный договор еще не делает вас участниками группы, но накладывает обязательства. Ты, Андрей, в ближайшие дни должен поднять свой индекс социальной ответственности, я уж не знаю как, думай. А ты, Тимор-Алк…
Мальчишка раскраснелся, не то от гордости, не то от волнения. Аира кивнул ему и раскрыл было рот, но в этот момент над его головой от дерева отделился оранжевый цветок:
— Экстренный вызов, Консул.
Аира коснулся уха, подключая внутренний коммуникатор:
— Да…
Замер, склонив голову к плечу, прислушиваясь к невидимому собеседнику. Лицо его приобрело отрешенное, почти сонное выражение.
— Я иду, — сказал он отрывисто. — Понял.
Он закончил фразу, уже стоя; кивнул сверху вниз Крокодилу и Тимор-Алку:
— Летите домой, ждите вызова. Пара-тройка дней, не больше.
И он исчез, как исчезал, бывало, на острове, — растворился среди влажных стволов, канул в сложенное гармошкой пространство.
* * *
— Это не требует ресурсов, — авторитетно заявил мальчишка. — Удаленные курсы по социологии, экономике, ну, их много. По каждой отрасли тысячи курсов… Я успел пройти три спецкурса до Пробы и вот сейчас еще один закончил.
— И эти курсы дают тебе индекс ответственности?
— Нет. Чтобы зарабатывать индекс, надо постоянно что-то делать — участвовать в обсуждении, высказывать компетентное мнение, уметь формулировать мысли, небанальные и одновременно не глупые. А уж для того, чтобы это мнение иметь и мысли формулировать, надо учиться!
Мальчишка пребывал в эйфории; полноправный гражданин, он мнил себя взрослым, но весь был как на ладони. Еще несколько часов назад он смертельно боялся и не знал, чего ждать от Аиры; он разругался с бабушкой, наверное, первый раз в жизни и весь был задавлен страхом, неуверенностью, виной. Теперь, победитель, специальный участник стратегической программы, он нес свою победу бабушке: пусть знает, как многого добился внук почти сразу после Пробы!
